Борис несколько опешил: все выглядело не так, как он себе это рисовал в воображении, что-то, внушавшее подозрение, висело в воздухе. Нет-нет, прочь подозрения, Джон — настоящий товарищ! Да и соблазн стать на пару дней богачом оказался слишком велик.
Стажер натянуто улыбнулся, но конверт не отдал — спрятал во внутренний карман пиджака…
Эти несколько дней супруги Южины провели как в сказке. Проводив жену, Южин заскочил в деканат по работе с иностранцами, чтобы выразить благодарность за оказанную материальную поддержку.
— Какие-такие пятьсот долларов? — спросили в деканате. — Знать ничего не знаем…
Южин моментально прозрел, вспомнив о своих смутных подозрениях, которые он то отгонял, то приглушал оптимистичным окриком на самого себя. Он все понял — его посадили «на крючок»!..
Под псевдонимом «Твайн»
Очередную встречу Джон назначил Борису в гостинице. Открыв дверь указанного номера, Южин увидел четырех улыбающихся парней одного с ним возраста. Не теряя времени даром, они тут же продемонстрировали ему фотоснимки, где он получает деньги от американского контрразведчика. Вдобавок ему «вылили» весь собранный на него компромат: сообщили о его истинном месте службы, воинском звании и цели командировки в США…
Вербовка прошла точно в соответствии с намеченным ФБР планом. Южин сдал всех своих коллег-стажеров и тех сотрудников резидентуры в Сан-Франциско, о которых был осведомлен.
Его засыпали проверочными вопросами о структуре КГБ, о его руководстве и т. д. Ответы вполне удовлетворили допрашивавших, и в заключении они объявили ему, что с этого дня он — агент американских спецслужб и должен откликаться на псевдоним «Твайн»…
Во время следствия в Москве Южин представил письменное пояснение о том, как это происходило:
«Неожиданно один из присутствующих перешел на русский язык. Говорил он блестяще. А знание моей точной принадлежности к разведке сломило мою способность к сопротивлению…
Было еще не поздно доложить руководству резидентуры о состоявшемся вербовочном подходе, я колебался, имея два варианта.
Первый — доложить о вербовке и сохранить свое доброе имя, остаться полноправным гражданином своей страны, отказаться от совершения тяжкого преступления, но при этом поставить крест на своей карьере в органах госбезопасности и материальных благах, связанных с выездами в загранкомандировки, а также оказаться под угрозой распада семьи.
Второй вариант — в целях достижения своих низменных побуждений — изменить Родине. Проявив малодушие и трусость, я сделал выбор».
Поскольку командировка Южина в Штатах подходила к концу, американцы поторопились с созданием ему условий для дальнейшего роста в системе внешней разведки КГБ. Для этого они снабдили его сведениями, которые могли способствовать составлению впечатляющего отчета о проделанной работе за 6 месяцев пребывания в Штатах.
Согласно предоставленным фэбээровцами данным, выходило, что Южин времени зря не терял и сумел добыть хоть и не засекреченные, но весьма значимые для политической разведки материалы. Во время стажировки в Сан-Франциско он якобы смог установить полезные для советской разведки контакты с рядом влиятельных граждан Соединенных Штатов. К примеру, он вошел в контакт и сейчас находится на дружеской ноге с бывшим сотрудником ЦРУ. Более того, имел честь быть представленным некоему американскому сенатору, с которым в настоящее время играет в гольф!
— С таким отчетом, мой друг, — поднимая стакан с виски, произнес Джон, — ты через полгода вернешься в Штаты… Попомни мои слова!
Фэбээровец словно в воду глядел: вскоре Южина командировали в резидентуру внешней разведки КГБ в Сан-Франциско. О чем он, как и было оговорено с Джоном, немедленно оповестил по телефону какую-то барышню, поднявшую трубку…
Несколько недель никто не выходил на контакт с Южиным. Однако расслабляться долго новоявленному агенту не пришлось.
Как-то на прогулке в парке рядом с Борисом затормозила неприметная малолитражка. За рулем сидел Джон.
— Старина, твои знакомые ребята и я рады приветствовать тебя в Штатах! Ты помнишь их? Как говорили у вас в тридцатые годы: «Вам некуда торопиться — ОГПУ к вам само придет!» Ваше ОГПУ 1930-х годов — это наше ФБР сегодня, во всяком случае, для твоих соотечественников, не так ли? Садись, прокачу, заодно поговорим о твоем задании…
* * *
В течение пяти лет «Твайн» добросовестно пахал на ФБР. Он сообщил известные ему сведения о составе резидентур КГБ в Соединенных Штатах, постоянно информировал американскую контрразведку о работе своих коллег, их доверительных контактах из числа жителей Сан-Франциско, наконец, о ставших ему известными оперативных планах внешней политической разведки в отношении США.
На каждой явке с очередным сотрудником ФБР ему демонстрировали десятки фото советских граждан для опознания в них вероятных сотрудников советских спецслужб.
И, надо сказать, Южин добросовестно опознавал всех. С этим учился в спецшколе, с тем — работал, с этим случайно встречался в коридорах Ясенева…
Бескорыстие агента
Однажды Южину фэбээровцы дали задание сфотографировать внутренние помещения консульства и резидентуры КГБ в Сан-Франциско. Задание не бей лежачего — делается на раз, даже курсанту Комитетской спецшколы по плечу, но Бориса охватил мандраж. Задание напомнило ему первую брачную ночь с его тогда еще молодой и не искушенной в сексуальных играх женой: «Страшно, но надо!»
В субботу — в выходной день всех советских сотрудников — Южин, снабженный спецфотоаппаратом для панорамной съемки, отправился в консульство. Безо всяких проблем заснял все помещения, кроме опечатанных. В центральном зале висело огромное зеркало в золоченной раме. Стоп! Это — та самая деталь, которая может впечатлить Джона, — надо «снять» и его!
Так, скорее всего, думал горе-агент. Ничтоже сумняшеся, заснял и зеркало! Пленку при встрече передал своему оператору Джону.
На следующей явке Джон, улыбаясь во весь рот, показал Борису фото, где тот, отраженный зеркалом, сосредоточенно щелкает затвором фотоаппарата.
— Старина, у нас достаточно компромата на тебя, а ты еще и довесок приволок… Взгляни на себя с фотокамерой в руках. Ты кого снимаешь, себя?! Знаешь, ты ведь себя поставил под удар… Да-да, и не смотри на меня так! Это фото могут увидеть многие наши сотрудники, и даже коллеги из ЦРУ. А всем рты закрыть я не сумею — болтовня, она есть везде…
Правда, скорого провала не случилось, и Южин продолжал работать в США одновременно на два ведомства: КГБ и ФБР.
В ФБР отмечали, что поставляемая Южиным информация имеет большую ценность, и готовы были хорошо платить за нее. Так, «Твайн» помог установить агента влияния КГБ в Норвегии, известного партийного лидера и профсоюзного босса А. Трехольта.
Кроме того, он регулярно передавал ФБР отчеты, направляемые резидентурой в Москву, и предупреждал о готовящихся операциях КГБ.