А после опять стало тихо. Я осторожно поднял голову и осмотрелся. Это было то же самое болото. Но никого там видно уже не было. А остальные где, подумал я. Я что ли, один остался?! Но тут раздался голос кормчего:
– Хей! – крикнул он. – Хей! Есть кто-нибудь?
Мы стали откликаться:
– Есть. Есть. Есть…
А шестерых не досчитались. И дальше двинулись. Еще прошли…
И снова наскочили всадники. На этот раз я успел выбраться на кочку, рубился с ними, одного убил. А после сам упал, меня опять топтали…
Но после, когда все затихло, я опять ответил кормчему:
– Есть. Жив.
На этот раз нас уцелело всего пятеро. Но мы опять построились, пошли…
И сразу опять раздался топот! И опять они один за другим наскакивали на меня и рубили меня, а я отбивал их удары – и они или падали в грязь и в ней тонули, или скакали мимо меня дальше, а на их месте появлялись новые – и с новой силой рубили меня, а я отбивался, и они одни исчезали, а другие появлялись и опять рубили, а я опять отбивался, а они опять, а я опять! И так продолжалось, как мне показалось, достаточно долго, а они все рубили, рубили меня – и я не удержался и упал. В глазах у меня тогда стало совсем темно, а в ушах гремел гром. А еще я лежал лицом в грязь и задыхался, потому что мне уже было нечем дышать. Но я думал, что, может, это даже к лучшему, если я сейчас совсем задохнусь, потому что у меня уже все равно не осталось никаких сил, так что если они опять вернутся сюда, то я уже даже не смогу просто подняться им навстречу, не то что поднять на них меч. Вот о чем я тогда уже думал! Но тут вдруг прямо надо мной раздался голос кормчего:
– Айга, смотри! Чертог! Айга, вставай!
Чертог, подумал я. Потом подумал: значит, это правда. Потом еще подумал, что я помню, какой он из себя. Ольми мне когда-то рассказывал, что там неведомое множество покоев, и всюду на скамьях лежат пуховые подушки, а на стенах висит много всякого оружия, и там в каждом покое разведен огонь, на котором жарится где мясо, а где рыба, а на столах там в превеликом множестве расставлены самые крепкие вина и самые жирные закуски. И всюду чисто прибрано…
А я лежал в болотной грязи и не мог даже пошевелиться. Я даже не мог открыть глаза. Тогда кормчий перевернул меня на спину и рукавом утер мне лицо. Но я по-прежнему лежал совершенно неподвижно и ничего вокруг не видел. Тогда он пальцами открыл мне глаза…
И я увидел небо. Оно было белое-белое, настолько белое, что смотреть на него было больно. Я повернул голову в сторону…
И увидел Заветный Чертог. И он предстал передо мной точно таким, каким я и ожидал его увидеть: стены его были сложены из ярко-красных – в два обхвата – древков копий, а островерхая крыша покрыта черными железными щитами. И окна там были все распахнуты настежь. А вот, увидел я, и двери начали там открываться одна за другой. Дверей в Чертоге очень много, сорок девять, то есть откуда ты к нему ни подойдешь, везде перед тобой будет дверь! А вот теперь я вижу, как эти двери открываются, и из них выходят люди…
Да-да, я не оговорился: это были просто люди, а не воины! И эти люди были очень низкорослые. Великий Хрт, подумал я тогда, что это может значить? Или, быть может, я что-то не так рассмотрел? Ведь всё это было весьма далеко – я лежал в самом низу, в болоте, а Чертог стоял, и он так всегда стоит, на вершине крутого холма, и этот холм столь высок, что никакая стрела не долетела бы тогда от меня до тех низкорослых людей. А я должен до них дойти и даже пройти дальше – в одну из тех дверей! Вот как я тогда решительно подумал – и сразу сел и осмотрелся. И увидел, что слева, и справа, и сзади от меня было болото. А впереди, на вершине холма, возвышался Чертог. В Чертоге из дверей продолжали выходить эти очень странные низкорослые люди, и они теперь еще выкатывали камни…
А вот уже и начинают сталкивать их вниз, на нас! Великий Хрт, какой это был оглушительный грохот!..
А какой вокруг меня тогда раздался крик! Ибо и слева, и справа от нас вставали из болота воины и бежали вверх, к Чертогу. Я не знаю, кто это были такие, кто их туда привел или они пришли сами. Я только знаю, что в Окрайе никогда не было недостатка в храбрых воинах. И вот теперь эти храбрые воины быстро бежали вверх и очень громко и грозно кричали! А камни их сбивали и сбивали! И воины катились вниз! Камни катились вниз! Катились – с грохотом! Это было очень величественное зрелище! Я встал, взялся за меч…
Кормчий схватил меня за локоть, удержал. Я вырвался, спросил:
– Чего тебе?!
– Я Рунгвальд, – сказал он. – Меня еще зовут Черный Кулак. Запомнил?
– Да.
– Тогда прощай.
– И ты прощай. Хей!
– Хей!
И мы, как и все остальные, тоже побежали вверх, к Чертогу. Я не могу сказать, что мне тогда было очень страшно. Страшно бывает тогда, когда ты чего-то ждешь. А тут ждать было некогда. Камни сбивали нас, мы падали, вставали и опять бежали. Сперва Рунгвальд держался впереди меня, а потом я потерял его из виду. Да и Чертога я уже не видел, а видел только камни, которые катились на меня и от них нужно было увертываться. И я увертывался и увертывался, но в то же время бежал вверх. Долго бежал! А добежав, ударил низкорослого – и тот упал. Я тогда сразу кинулся на второго, ударил и его…
Но тут и меня ударили – и я упал прямо в распахнутую дверь, вскочил…
И громко рассмеялся! Потому что я был уже в Чертоге! И я вначале просто стоял на пороге и смеялся от радости. Уже только потом, немного успокоившись, я замолчал, опустил меч, осмотрелся по сторонам и увидел, что там и в самом деле очень красиво и величественно. Там пол сплошь покрыт чистейшим золотым песком, а вдоль стен стоят медные скамьи с пуховыми подушками, а при скамьях стоят широкие столы, правда, пока что еще не накрытые, а на стенах висит много всякого дорогого оружия. И всюду очень чисто прибрано. И ведь это при том, что народу там было полно! Но все вели себя очень пристойно: кто молча восседал вдоль стен, кто грелся возле огня – а огней там было предостаточно, – а кто и просто с достоинством расхаживал взад-вперед и с не меньшим достоинством, но и без лишнего зазнайства поглядывал по сторонам. А если кто-то встречал своего знакомого, то отходил с ним в сторону и там тихо с ним беседовал. И вообще, в Чертоге было тихо и светло, тепло, но не жарко. То есть там было всё, чего только можно было пожелать в таком месте. Вот даже как я подумал тогда!
Но тут же спохватился и подумал уже вот что: что я сюда явился единственно для того, чтобы встретиться с Хальдером. Но Хальдера пока нигде видно не было. Тогда я еще раз, и на этот раз очень внимательно, осмотрелся – и опять не увидел его. Горница же там была очень просторная, я даже не мог рассмотреть ее противоположной стены, да и народу там было очень немало. Так что, подумал я, поиски Хальдера могут здесь сильно затянуться. Особенно если он вдруг не захочет попадаться мне на глаза! Ну да я никуда не спешу, тут же подумал я и даже усмехнулся. Потом, стараясь не привлекать к себе ненужного внимания, я первым делом привел одежду и оружие в должный порядок – и уже только после этого стал, как и кое-кто из прочих, расхаживать по горнице. И я довольно долго так там расхаживал, поглядывал по сторонам – и чем дальше, тем больше думал о том, что я напрасно явился сюда, потому что мои боги здесь бессильны…