…Серов был уникальной (с жирным знаком минус!) фигурой в истории советской разведки. Четверть века (!) он стоял у ее руля: сначала на первых ролях в НКВД, затем, став председателем КГБ, и, наконец, начальником ГРУ Генштаба — военной разведки страны. Дослужился до звания генерала армии, получил звание Героя Советского Союза, стал кавалером едва ли не всех высших в стране наград. Его парадный китель украшали шесть орденов Ленина, ордена Суворова и Кутузова I степени, три ордена Красного Знамени. Однако приобретены были эти награды не в ратном бою с супостатом, нет! Красная Армия могла уверенно вести победоносные сражения с гитлеровскими полчищами, не беспокоясь о тыле — его прикрывали чекисты под руководством Ивана Серова.
А разве легко было по приказу Сталина и Берия организовать переселение более чем миллиона человек — волжских немцев, крымских татар, чеченцев, ингушей и иже с ними в Казахстан и Сибирь, да еще и в условиях военного времени? Но Серов — солдат. И будучи верен присяге и приказу, вступил в решительную борьбу с ними! Однако его сослуживцы, то ли от зависти, то ли от малодушия, шептались за спиной восходящей на энкавэдэшном небосклоне звезды: «Родись он веком раньше, из него вышел бы отменный жандарм…»
В течение 1953–1954 гг. Петр Попов «сдал» ЦРУ имена и коды более 80 советских офицеров-разведчиков, 4 нелегалов и 17 агентов-иностранцев, действовавших в Австрии и Западной Германии. Кроме того, он передал секретную информацию особой важности о личном составе Главного разведуправления и приоритетных направлениях его работы. Он также сообщил своим американским работодателям важные подробности о советской политике в Австрии.
Компенсацией за усердие на шпионской ниве были не только дензнаки в иностранной валюте, но и свидания с Гретхен, которые предоставлялись Попову соразмерно объему и качеству добытой информации.
Свидания с возлюбленной, кстати, оценивались им много выше материального поощрения.
Вместе с тем у Рицлер с каждой встречей нарастала неприязнь к горе-любовнику, что, впрочем, не было секретом для ее куратора Джорджа Кайзвальтера.
Продолжая контролировать поведение своих агентов на конспиративной квартире с помощью аудио и кино-фототехники, Кайзвальтер все более удивлялся терпимости и выдержке Греты, как и бунтующему невежеству ГРЭЛСПАЙСА (псевдоним Попова, присвоенный ему Кайзвальтером), который за почти два года общения с Рицлер, ни в проблесках интеллекта, ни в приобретении приличных манер поведения не преуспел. Он по-прежнему оставался неотесанным мужланом, медведем, не поддающимся никакой дрессировке, который так и не смирился перед своим укротителем — «Секс-бомбой Гретхен».
…Речь подполковника поражала своим косноязычием. Манеры были жуткие, — находясь в обществе возлюбленной, он мог в любой момент почесать самые неожиданные места своего тела. Особой любовью и заботой пользовалось его причинное место. Беспрестанно цыкал гнилым зубом. По любому поводу перебивал собеседницу, едва не затыкая ей рот ладонью. Орал на Грету в полный голос. Орать вообще любил…
Кайзвальтер, представляя себя на месте Рицлер, легко мог понять, с какой тоской та вспоминает наполненные любовной негой и ароматом утонченных удовольствий свидания с лощеными офицерами генеральных штабов Болгарии и Словакии.
…Как-то, делясь впечатлениями о Попове с Кайзвальтером, Грета с горечью заметила:
«Меня так и тянет толкнуть его под локоть, когда он подносит ко рту кусок отварной телятины. Однако самое большое чувство гадливости и омерзения мне внушает одна деталь в поведении моего «подопечного»: ложась в постель, он каждый раз развешивает свои носки на спинке стула, а мундир бросает на сидение того же стула…
А вообще, я боюсь, что он когда-нибудь вырвет с мясом сережки из моих ушей. Мало того, еще и бюстгалтер с чулками снимет, чтобы продать на «черном рынке»…
* * *
В апреле 1954 г. Рицлер вздохнула с облегчением: Попова отзывали в Москву. Это было вызвано его дружескими отношениями с сотрудником КГБ Петром Дерябиным, который накануне сбежал в США. Однако никаких подозрений относительно лояльности Попова ни у ГРУ, ни у КГБ не возникло, и летом 1955 года его направили… в Берлин.
…Вслед за отъездом опостылевшего «любовника», Грета упросила Кайзвальтера вновь перевести ее на работу в Берлин. Свое настойчивое желание она мотивировала неприятными ассоциациями, которые вызывает у нее Вена из-за общения с русским невежей.
Джордж с готовностью откликнулся на ее просьбу, тем более что и сам собирался полностью сосредоточиться на работе в берлинской резидентуре ЦРУ, которая успела перехватить инициативу у Вены, став к тому времени эпицентром по добыче советских стратегических секретов.
* * *
Берлинская резидентура была самым крупным филиалом ЦРУ за рубежом. Причины этого очевидны: западный сектор Берлина представлял собой маленький остров, аванпост Западного мира на коммунистическом пространстве.
Расположенный в самом сердце Германской Демократической Республики, он находился в непосредственной близости от огромного контингента (более 500 тысяч солдат и офицеров, тысячи самолетов, десятки тысяч танков и орудий) советских войск, сотен их штабов и пунктов связи.
Но еще более уникальным было то, что до 1961 г., когда была возведена Берлинская стена, в городе отсутствовала четко установленная граница, отделявшая западный сектор Берлина от восточного. И хотя граница между западной и восточной зонами города действительно пролегала между двумя странами, а, по сути, между двумя мирами с диаметрально противоположными идеологиями и экономическими системами, можно было без труда попасть из Западного Берлина в Восточный и обратно.
На главных улицах города располагались контрольно-пропускные пункты, которые, впрочем, отнюдь не были помехой для передвижения людей в обоих направлениях. В метро, например, вообще отсутствовала какая-либо проверка документов.
Все это делало Берлин весьма привлекательным местом для всех разведок мира. И он, город, действительно, был центром разведактивности планеты. Предоставлявшиеся здесь возможности использовались нашими и противоборствующими спецслужбами по максимуму. Наряду с широкой агентурной сетью американской, английской, французской и советской разведок здесь уже внаглую действовали и «новички» — агенты нарождавшейся западногерманской разведывательной службы — БНД.
Все они, одни на уровне высочайшего профессионализма, другие по-дилетантски, засылали в Восточную Германию бесчисленное множество своих секретных агентов с самыми разными целями и задачами. Если к этому добавить, что агентура, состоявшая на связи советских и восточногерманских спецслужб, по своей активности не только не уступала своим западным соперникам, но, как правило, играла доминирующую роль, то тогда станет ясно, почему в те времена среди берлинцев была расхожей шутка-вопрос: «А кто у нас сегодня не агент?!» Каждый второй взрослый берлинец, независимо от пола, возраста и профессии работал, как минимум, на одну разведку.