— А неважно, — усмехнулся Юрий Николаевич, тоже переходя на полушутливый тон. — Первый Бернадот, например, тоже был сыном адвоката, а военную карьеру вообще начал рядовым. И ничего. Стал королем Швеции. Династию основал, которая там и доныне правит. И неплохо, прямо скажем, правит. Коммунисты вон на закате своей власти в Швеции истинный социализм отыскали…
Алексей тогда, помнится, плавно закруглил разговор, сочтя его пьяной болтовней выпившего интеллигента. Но потом задумался. И понял, что во многом Юрий Николаевич прав. Уж комплекс это или нет, но он действительно всегда первым, так сказать, лез в пекло. Может, потому и получилось у него выжить и выстоять в то буйное время…
Пытаясь рассмотреть что-то в танце света и тьмы, Алексей некоторое время неподвижно стоял перед прямоугольником. Затем осторожно протянул руку и коснулся ряби пальцами. Ощущение было такое, словно пальцы действительно коснулись холодной воды. Даже круги по поверхности прямоугольника побежали от того места, где спокойствие поверхности нарушили пальцы.
— Вроде и не читал ничего такого… — проворчал Алексей, осматривая свои пальцы. — Точно переработал. А может, это наши разработки? Малдера бы сюда…
Он даже сделал шаг назад, вытягивая шею и глядя в ту сторону, где у ясеневской развязки начиналась территория какого-то до сих пор секретного предприятия то ли гэрэушников, то ли фээсбэшников, то ли еще какой конторы, коих, несмотря на развал СССР, в достатке осталось в отечестве.
— Нет, нашим слабо…
Он постоял некоторое время, пялясь в прямоугольник. Где-то в глубине мелькнула мыслишка, что это не его дело. Что лучше позвонить в, как говорится, компетентные органы — и пусть те сами разбираются. Но мелькнула очень глубоко. И не задержалась. Как это бывает с правильными мыслями, которые возникают под влиянием неких внушенных тебе правил, которые ты вроде как принял и стараешься соблюдать, но инстинктивно чувствуешь, что это НЕ ТВОИ правила. А затем ШАГНУЛ…
Падение было коротким и безболезненным. Будто, выходя из дома, ты оступился на невысоком крыльце и упал на утоптанную землю двора. Вокруг не было видно ни зги. Алексей похлопал руками вокруг себя, пытаясь понять, что с ним только что произошло. Глаза постепенно привыкли, и оказалось, что тьма вовсе не кромешная. Алексей начал различать тяжелые стволы корявых деревьев, высящихся вокруг. Только не было ни звезд, ни луны, ни иных источников света. Не было рядом МКАД и верного «ауди». Не было мерцающего прямоугольника, через который можно было бы вернуться обратно.
— Ну наконец-то, — раздался ворчливый голос, и Алексей буквально подпрыгнул от неожиданности. — Я уж думал, что ты никогда не решишься, господин.
— Кто здесь? — спросил Алексей, озираясь в поисках обладателя этого недовольного голоса. — Где вы?
— Мы? — удивился голос. — Никого, кроме меня, здесь нет. Уж я бы заметил, если бы кто еще тут оказался. Никого больше. Только я да ты, господин.
— А ты кто? — спросил Алексей, вдруг увидев неподалеку от себя невысокий, но широкий силуэт.
— Значит, ты действительно ничего не помнишь, господин? — проскрипел невысокий незнакомец, подходя ближе. — Я Оторок, твой слуга, господин. Твой верный слуга, господин. Возможно, даже самый верный…
— Ты уверен, что ни с кем меня не путаешь? — напрягся Алексей, подумав, что в этом темном лесу, похоже, встретил полоумного, тем более что разглядел в руках коротышки то ли большой топор, то ли секиру.
— Эта дверь была открыта только для тебя, господин, — с непоколебимой убежденностью ответил незнакомец. И продолжил, отчего-то противореча себе: — Мы звали и ждали только тебя. Жаль, что ты пока не помнишь ничего. Но мы все верим, что ты найдешь свою Суть. Ты должен вернуться и помочь нам.
— Хорошо. — Алексей примирительно поднял руки. Спорить с сумасшедшим, у которого к тому же топор в руках, явно себе дороже. — Я помогу. Только сначала мне надо найти мою машину.
— Ты не найдешь ее здесь, — усмехнулся незнакомец. — Она слишком далеко от нас.
— Я отошел от нее всего на несколько шагов, — возразил Алексей.
— Ты оставил ее в другом мире, господин, — терпеливо объяснил коротышка.
— В другом мире? — переспросил Алексей, панически соображая и боясь, что слова незнакомца могут оказаться нереальной реальностью. — И как мне вновь попасть в мой мир?
— Сейчас никак, господин, — покачал тяжелой головой незнакомец. — Портал закрылся. Амулетов для открытия нового у меня больше нет. Такого сильного колдуна, чтобы наворожить портал в тот мир, я нигде поблизости не найду.
— Мы что, не на Земле уже? — растерялся Алексей, вспоминая бесконечный сериал «Звездные врата», где герои перемещались по планетам через порталы и тоннели.
— На Земле? — невидимо улыбнулся в темноте его собеседник. — Если говорить о том, что имеют в виду там, где ты был последние тридцать лет… И да и нет… Я не знаю. Ведь я не мудрец Лабиринта. И хоть я довольно много учился, но устройство мира не мой конек. Твоя машина может быть в двух шагах от тебя, но путь к ней длиннее кругосветного путешествия по той Земле, что ты имеешь в виду.
— Я уже ничего не понимаю, — обобщил свое состояние Алексей и, бросив настороженный взгляд на незнакомца, решился-таки: — Ты не мог бы объяснить подробнее?
— Я? Помилуй, господин! — воскликнул незнакомец. — Какой из меня учитель? Да и как можно здесь говорить об этих долгих и заумных темах? Не ровен час, кто-то из твоих врагов к нам пожалует. Я, конечно, побывал с тобой во многих переделках и даже битвах, но одних нас тут раздавят как комаров.
— Что будем делать? — спросил Алексей и, криво усмехнувшись, предложил: — Заскочим в ближайший «Макдоналдс»?
По его глубокому убеждению, все, кто ходит в эту глобальную забегаловку, уж точно далеко не в своем уме, так почему бы не присоединиться к собратьям по несчастью?
— Нам слишком много нужно сделать, господин, — ответил его собеседник, нисколько не обидевшись. — Ты ничего не помнишь и не вернул себе Суть и Форму. Пойдем найдем твой меч и соберем друзей. А я буду по пути рассказывать тебе все и обо всех, что буду вправе рассказать.
— Меч?.. — едва не поперхнулся Алексей и, бросив взгляд на топор в руках коротышки, замер, пораженный внезапно пришедшей в голову мыслью, а затем медленно кивнул: — Хорошо, идем. Если уж я куда-то попал и пока не могу отсюда выбраться, значит, у меня есть время спокойно во всем разобраться.
— Отлично, господин, — обрадовался коротышка, поворачиваясь. — Следуй за мной.
— Хорошо, веди. Да… Извини, но я забыл, как тебя зовут.
— Ничего, господин, это меньшее из того, что тебе предстоит вспомнить. Меня зовут Оторок.
Костер нехотя разгорался, нещадно дымя и плюясь искрами. Два человека устало сидели возле него, не обращая никакого внимания на этот дым и искры. И хотя на первый взгляд оба принадлежали к одному виду, в их внешности невооруженным глазом видна была разница между породившими их народами. Один, высокий и широкоплечий, был отлично развит и буквально излучал силу и уверенность. Второй, почти столь же широкий в груди и плечах, казался непропорциональным уродцем из-за небольшого, а вернее было бы сказать, очень маленького роста, короткой шеи и мускулистых, жилистых рук с толстыми пальцами.