– В этом направлении уже работаем, – с готовностью отозвался Золотницкий.
– У тебя еще что-то есть? – посмотрел полковник на Хабакова.
– Пока ничего, – после некоторой паузы ответил Арсений.
– Будем считать, что наша первая объединенная планерка состоялась. Думаю, что в таком составе наша группа даст, в конце концов, положительный результат.
На каждого из своих агентов Хабаков Арсений составлял подробнейшее досье, где отмечал слабые и сильные стороны характера, красным карандашом выделял личные пристрастия, увлечения, в отдельную строчку записывал родственные связи и знакомства. В общем, фиксировал все то, что могло бы пригодиться в предстоящем расследовании.
Некоторым из агентов он платил, другим, наиболее честолюбивым, позволял продвинуться по карьерной лестнице, третьим – обещал улучшение жилищных условий, четвертым – подыскивал приличную работу и помогал выпутаться из сложных жизненных ситуаций. Только единицы служили за идею – им нравилась двойная игра, позволявшая получать адреналин, которого не найти в обычной жизни. Майор знал, что от полученной информации зависит не только поручаемое дело, но и собственная карьера, а потому подбирал агентов особенно тщательно: умных, способных анализировать.
И чем больше было агентов, тем выше шанс раскрыть уголовное преступление в кратчайшие сроки. Со многими агентами у него установились дружеские отношения. Хабаков не считал зазорным поздравить некоторых из них с днем рождения, посидеть с ними после рабочего дня за бутылкой вина, а то и просто съездить по-приятельски куда-нибудь на шашлыки. Агент должен чувствовать, что в нем нуждаются, что он ценен. Среди информаторов были и профессиональные налетчики, интересующиеся живописью, для которых коллекционирование картин являлось чем-то вроде отдушины, и скупщики краденого – весьма недоверчивые и подозрительные личности, опасающиеся потерять серьезную клиентуру. Тут важно найти для каждого индивидуальный ключик: к одному проявить участие, другого откровенно напугать, третьего погладить по голове. А уж если кто-то начинает говорить, так его лучше не останавливать – пусть себе исповедуется! Так что должность духовника он тоже брал на себя.
Среди серьезных коллекционеров у Арсения Хабакова также были свои источники. И первым номером среди них считался Виктор Афанасьевич Полуян – коллекционер с двадцатилетним стажем. Его собрание началось с иконы «Богоматерь Одигитрия», которую ему подарила прабабка. Когда он показал икону экспертам, то выяснилась ошеломляющая правда: она принадлежала Псковской иконописной школе и числилась в списках.
С той поры Полуян всерьез подсел на древнерусское искусство и большую часть времени проводил в разъездах, выискивая нечто стоящее. Впоследствии ему не однажды улыбалась удача, он отыскивал то, что могло стать украшением любой коллекции, но ни одна из его находок даже близко не могла по значимости сравниться с иконой «Богоматерь Одигитрия».
Виктор Полуян был одержим, впрочем, как и всякий коллекционер, и за возможность заполучить нечто стоящее готов был отправиться на другой конец страны. При общении с ним все разговоры непременно сводились к коллекции: как заполучить в свое распоряжение интересную вещь, оказавшуюся на рынке, или обменять значимую икону на нечто более ценное.
Обычно они встречались где-нибудь в кафе, а то и в ресторане, что весьма походило на дружескую встречу старинных приятелей, где можно обсудить насущные вопросы и, ударившись в ностальгию, повспоминать эпизоды их десятилетнего сотрудничества. Виктор Полуян вообще был сентиментальным человеком, склонным к разного рода слюнтяйствам. После особенно дружеских посиделок он мог расчувствоваться и, в качестве особого расположения, пригласить к себе, чтобы похвастаться новым приобретением.
В этот раз за неимением времени майор Хабаков предложил встретиться недалеко от управления в небольшом парке, расположенном на самом краю главной дороги. Удивительно, но большую часть времени парк оставался совершенно безлюдным. Лишь по утрам он выглядел Меккой всех физкультурников, проживавших поблизости. Нацепив наушники, они легкой трусцой нарезали круги по асфальтированным дорожкам. В иное время по тропинкам парка прогуливались собачники, с умилением наблюдающие, как любимые питомцы обильно орошают причесанную зелень.
Оставив машину на обочине, Арсений направился к лавочке, на которой они зачастую проводили беседы. Ждать пришлось недолго. Минут через пять подошел Полуян. Аккуратно причесанный, с ухоженной русой бородкой и волооким взглядом, он походил на канонический образ.
Арсений крепко пожал протянутую ладонь и посмотрел прямо в его грустные глаза. Пусть знает, что за время их последней встречи отношения между ними не претерпели изменений.
– Когда мы последний раз виделись? – спросил он, вытащив из кармана распечатанную пачку сигарет.
– Тридцать семь дней назад, – уверенно ответил Полуян, вытягивая сигарету.
– Откуда такая точность? – улыбнулся майор.
– В этот день у моей подруги был день рождения. Я сначала встретился с тобой, а потом уже к ней пошел.
– Как-то незаметно время пробежало…
– Верно. Так что там тебя интересует? – по-деловому спросил Полуян.
– Самая малость… Мне бы хотелось узнать, кто именно ограбил Феоктистова.
– Ничего себе, малость, – невольно хмыкнул Полуян. – В таком случае я совершенно не представляю, а что тогда много. За подобное любопытство могут и голову оторвать. А она у меня одна… Я не Змей Горыныч.
– Может, что-то слышал краешком уха?
– Могу сказать так… Если обокрали такого человека, как Феоктистов, остальные для них и вовсе мусор! Можно только догадываться, какие крупные силы за ними стояли. Ведь в нашем бизнесе не все так просто. Это со стороны может показаться, что мы какие-то чудаки и тратим огромные деньги на то, чтобы купить какую-то старинную доску или кусок полотна, а за каждым коллекционером стоят очень серьезные люди. Без этого никак нельзя… Нужным людям мы всегда отстегиваем, чтобы они не обижались, но уж если понадобится их помощь, так уж будьте добры, уважьте и отработайте хлебушек! Все поле поделено, и никто на чужую грядку не лезет, иначе просто без башки можно остаться… Конечно, бывает, пощипывают нашего брата, но как-то все по мелочи. Чаще всего этим занимаются залетные.
– Все коллекционеры знают правила игры?
– Те, кто недавно взялся за коллекционирование, правил игры могут не знать, думают, что любую краденую картину можно купить и на стену повесить. Даже понятия не имеют, что это уже чужая делянка, и сначала нужно разрешения спросить, иначе можно кому-то дорогу перейти. Ведь картина через многие руки проходит: это те же самые коллекционеры, директора музеев, эксперты, – принялся загибать пальцы Полуян. – Заказал кому-то картину «забрать» и подставил целую цепочку авторитетных людей. Отсюда конфликты, непонимание… А тут – сам Феоктистов! С его-то связями! Ведь он не белый и пушистый, как может показаться. Он на зоне такую школу прошел, что будь здоров! На его месте люди ломались, а он выжил. Обид тоже не прощает… Нужно быть совсем безбашенным, чтобы на такую величину замахнуться. Вот я как-то икону одну из Болгарии привез. Оформил, как положено, документы, а ее не пропускают. Национальное достояние, говорят. Уже хотел ее в Болгарии оставлять, а тут мне посоветовали к одному цыганскому барону обратиться. Обратился. И что ты думаешь? Дальше уже все без проволочек пошло, на таможне дали «зеленый свет». Более того скажу, в мой багаж даже ни разу не заглянули!