– Было бы хорошо.
– А как там бар?
– Бар тоже хорош. В нем и водка, и джин, и скотч… Единственное, чего в нем нет, так это пива. Знаешь, я по городу так намотался, что у меня от сухоты просто горло дерет. Побудь пока здесь, а я сгоняю в магазин за пивом. Какой же задушевный разговор без пива? Да и селедочки какой-нибудь прикуплю.
– Селедочка, это хорошо. Знаешь, они тут совершенно не умеют солить селедку, все время пересаливают! Я вот вспоминаю, какую селедку продавали на базарах в Москве. – Губы Семена мечтательно разошлись в стороны. – Жирная, в меру соленая. Знаешь что, неподалеку отсюда есть русский магазин. Пройдешь за угол и направо, может, там будет. А то пить пиво без рыбки – это преступление.
Феоктистов улыбнулся. Внешне Крачковский сдал крепко, выглядел как старая потрепанная кляча после продолжительного перехода, но внутри оставался прежним добряком. Лучшего компаньона, чтобы испить пивка, даже представить трудно.
– Хорошо, посмотрю. Можешь взять что-нибудь из бара. Только не напивайся, мне бы хотелось услышать, как ты здесь поживаешь.
– Уверяю тебя, заскучать не дам, – хмыкнул Семен. – Мне есть что рассказать. В моей судьбе такие американские горки, что всю душу повытряхивали!
Прикрыв за собой дверь, Феоктистов оказался в прохладном широком подъезде и, не удержавшись, подошел к окну, из которого открывался вид на неширокую улицу. Вроде бы центр города, а улица почти безлюдная. Состоятельные люди умеют беречь свой покой. Не мешает как-нибудь прикупить небольшую квартиру в таком же вот тихом районе.
Спустившись вниз по лестнице, он вышел на пустынную улицу и зашагал в сторону русского магазина.
Гарри остановил машину за три квартала от Чейни-уок, рядом с небольшим зеленым сквером, подальше от видеорегистраторов. Свидетелями его парковки была молодая мамаша с коляской и пожилой старик, чертивший на асфальте какие-то замысловатые фигуры. Впрочем, молодая мамаша тут же позабыла о его существовании, всецело занявшись раскричавшимся малышом, а старик, окунувшийся в воспоминания, мало интересовался сегодняшним днем. Тем более ему не было никакого дела до обыкновенного неброского «Ситроена», удачно укрывшегося за густыми ветками акации. У каждого своя жизнь.
Спрятав глаза за темными большими очками, Гарри вышел из машины и, поставив ее на охрану, мерно зашагал в сторону Чейни-уок. Протопав несколько шагов, он внимательно прислушался к себе. Так он делал всегда, когда следовало исполнить нечто важное. Внутри не прозвучало ни одного тревожного сигнала, ничего такого, что могло бы насторожить. Никто не сверлил его фигуру заинтересованным взглядом, не шел за ним, не видел в нем объект.
Все было как обычно.
Гарри приблизился к нужному дому и присел на небольшую лавочку под каштаном с широкой кроной. Судя по номеру квартиры, это был второй подъезд и четвертый этаж. Без особого труда он определил нужные окна и тут же между портьерами различил нечеткий силуэт человека, державшего в руке высокий бокал. Затем подошел к входной двери и нажал на звонок одной из квартир. А когда из домофона прозвучал встревоженный голос, спокойно пояснил:
– Откройте, пожалуйста, мне нужно проверить электросвязь.
Раздался длинный звонок зуммера, и Гарри, уверенным шагом войдя в подъезд, поднялся по ступенькам. А вот и нужная дверь. Вытащив из сумки пистолет, он спрятал его под курткой и коротко нажал на входной звонок.
В коридоре послышались чьи-то неспешные шаги, потом что-то смачно стукнуло, кто-то громко чертыхнулся на русском языке, дверь отворилась, и прямо перед собой Гарри увидел невзрачного худощавого человека в поношенной одежде. В одной руке он держал бутылку виски стоимостью несколько тысяч фунтов стерлингов, а в другой – высокий бокал, в котором легко умещалась половина бутылки. Эти русские – большие оригиналы.
Гарри шагнул в квартиру и закрыл дверь.
– Кто вы? – удивленно спросил русский, слегка отступив.
– Это неважно, – спокойно ответил Гарри и, вытащив пистолет, выстрелил русскому прямо в лоб.
Что он при этом почувствовал? Ровным счетом ничего. Обыкновенная работа, за которую неплохо платят. Правда, несколько удивили глаза бедняги, вдруг сделавшиеся невероятно большими. Страха в них не наблюдалось, скорее всего, какая-то необъяснимая досада, будто он хотел произнести: «Что же это такое получается? Только жизнь началась, а тут такое!» В следующее мгновение голова его откинулась далеко назад, и мужчина, потеряв интерес к спиртному, швырнул бутылку в сторону и упал спиной на толстый персидский ковер.
Сунув пистолет в кейс, Гарри щелкнул замком и через глазок осмотрел лестничную площадку. Пустая. Невероятно просторная. Тихая, как если бы разом повымерли все соседи. Он осторожно закрыл за собой дверь и спустился по лестнице.
Пройдя где-то с квартал, Гарри достал телефон и нажал на кнопку. Соединение произошло с первым гудком, словно абонент ждал его звонка.
– Что у тебя, докладывай!
– Он зачеркнут.
– Хорошо. До связи!
Вернувшись к машине, Гарри не обнаружил молодую мамашу с коляской. Возможно, она переместилась в противоположную сторону сквера, туда, где было больше тени и поуютнее. Старичок сидел на прежнем месте, потеряв интерес к своим каракулям, и смиренно дремал. Кроме него на соседних лавочках расположились три женщины и одна молодая пара, которых прежде не было. Пожилые женщины, наслаждаясь покоем, смотрели прямо перед собой на разросшиеся кусты алых роз. Молодые люди, увлеченные собой, не замечали ничего вокруг. Устроившись в машине, Гарри бросил на них завистливый взгляд и вырулил на середину улицы. Вскоре он уже забыл о сквере со стариком, о молодой парочке и даже о покойнике, что лежал с простреленной головой в доме викторианского стиля.
В русском магазине Феоктистова встретил крепкий коренастый армянин. О том, что это русский магазин, можно было понять по продуктам с русскими этикетками да еще по полке с потертыми книгами, скромно размещенной в самом углу помещения. Центральное место занимали спиртные напитки, где водка, будто бы званый генерал, стояла в самой середке. Магазин был неплохой и по обилию ассортимента мог вполне потягаться с каким-нибудь небольшим супермаркетом. А вот с селедкой было не все в порядке – она оказалась крепкого пряного посола. Но для одного раза вполне сойдет. Прикупив две рыбки, Феоктистов зашагал обратно.
Все складывалось совершенно не так, как он ожидал, но что-то подсказывало ему, что похищенные картины следовало искать именно на аукционе «Сотбис». А эта история с машиной, что едва его не сбила… Будь он менее расторопен, ему бы уже никогда не есть селедочки пряного посола.
В размышлениях Потап Викторович подошел к двери, нажал на кнопку домофона и удивился, что Крачковский не отозвался. Может, он поддался соблазну и перебрал элитного виски?
Феоктистов открыл дверь подъезда ключом и вошел в здание. Поднялся по лестнице на свой этаж и, открыв дверь, увидел лежащего на полу Семена. Его спокойный, слегка удивленный взгляд был направлен строго в потолок. Руки разбросаны в стороны. На полу осколки разбитого бокала. Небольшое отверстие во лбу с тонкой струйкой крови, стекавшей на висок, свидетельствовало о том, что Крачковский мертв. Свою последнюю рюмку он так и не допил до конца.