— Мы говорили только о стоянии со свечами в знак скорби. Мы, естественно, добавим Кети к…
— Вы его закрыли или нет?
Помощник начальника полиции стряхнул с брючины пушинку:
— Я был весьма опечален, констебль Хендерсон, услышав информацию о вашей дочери. Но я также несколько озабочен тем, что случилось с этим… — Он вопросительно поднял бровь в сторону Смита.
— Ноа Маккарти, сэр.
— Спасибо, сержант. Он написал заявление. Утверждает, что вы напали на него и хотели выбросить с балкона четырнадцатого этажа?
— Да пошел он. — Я уставился на Вебера. — Стивен Уоллес.
Вебер вздохнул:
— Я отправил все патрульные машины на улицу — искать Кети, вся дневная смена…
— Какого черта вы его не арестовали?
Помощник шефа полиции напрягся еще сильнее:
— Потому что, констебль, мы не «закрываем» людей без ордера, а ордер мы не можем получить без достаточных оснований.
— Доктор Макдональд сказала, что он четко подходит под психологический профиль!
— Доктор Макдональд еще вчера в подгузниках ходила, констебль. — Драммонд встал. — Прокурору требуется нечто большее, чем заявление вашего маленького доктора, для того чтобы начать арестовывать людей. — Он взял со стола фуражку и сунул подмышку. — А сейчас, с вашего позволения, у меня совещание с шефом. Детектив-сержант Смит примет ваши объяснения по поводу неприятного случая, произошедшего сегодня утром. Надеюсь на ваше самое непосредственное сотрудничество.
Помощник начальника полиции задержался у дверей, чтобы похлопать меня но плечу.
— Мы сделаем все, что в наших силах, чтобы вернуть вашу дочь. — С этими словами он вышел из комнаты.
Хорошо, что я сдержался и не переломал ему все пальцы на этой чертовой руке.
Смит медленно поднялся со стула. Улыбнулся:
— Почему бы нам не пройти в какое-нибудь более удобное место?
Комната для допросов номер три воняла грязными ногами и капустой.
Детектив-сержант Смит стучал пальцами но крышке стола, ожидая, когда в видеомагнитофоне перестанет жужжать пленка.
— Вот так, значит, криминальный отдел Олдкасла дела делает, а? Избивает подозреваемых до полусмерти?
— Я уже сказал вам, что произошло. Дважды сказал. — Подвинулся вперед. Стул так и остался на своем месте, прикрепленный к полу четырьмя громадными болтами. Не то что стулья по другую сторону стола, там, где сидят офицеры полиции. — Вам повторить раздельно или вы оглохли немного?
Стоявший за мной констебль хрюкнул. Попытался превратить это в кашель.
— У вас какие-то проблемы, констебль Доусон? — Смит прищурился, под длинным острым носом сжались тонкие губы.
— Что-то в горло попало, сэр.
Доусон — он был в том списке, который Сабир прислал по электронной почте, когда мы были в Шетлэнде.
Я повернулся:
— Тим, не так ли?
— Да, шеф. — Улыбнулся, обнажив полный рот кривых зубов — неплохо смотрелось вместе с перебитым носом и торчащими ушами.
Смит уставился на плитку подвесного потолка:
— Сколько раз мне говорить? Констебль, к детективам-констеблям не обращаются…
— Это вы пробивали по базе данных семьи жертв Мальчика-день-рождения, так ведь?
— Да, пару раз. — Моргнул. — А что?
Смит стукнул костяшками пальцев по потрескавшейся поверхности стола:
— Хватит, констебль. Детектив-констебль Хендерсон, вы представляете, какие увечья вы нанесли Ноа Маккарти? Он…
— А для чего вы проводили этот поиск?
— Не знаю, шеф. Думаю, но приказу кого-то из старших офицеров… Да, точно! Помощник начальника полиции приказал мне это сделать для него.
— Констебль! Это серьезное расследование жалобы на жестокое обращение полиции, а не какой-нибудь кружок вязания.
Я достал мобильный телефон и позвонил Хитрюге Дейву — тот тоже был в этом списке. Задал ему тот же самый вопрос.
— Драммонд гребаный, кто же еще. Этот накрахмаленный урод никогда не делает грязную работу. А что?
Я закончил разговор и набрал еще пару номеров, пока детектив-сержант Смит сидел, выпучив глаза, на другой стороне стола и переливался всеми возможными оттенками розового цвета.
Все, кого я обзвонил, обвиняли во всем помощника начальника полиции Драммонда.
Смит грохнул рукой по крышке стола:
— Офицер Хендерсон, я вынужден…
— Допрос закончен в пятнадцать тридцать две. — Я сполз с привинченного к полу стула и встал. Взял куртку. — Спасибо, Тим.
— Офицер Хендерсон, допрос не закончен до тех пор, пока я не… Офицер Хендерсон!
Я захлопнул за собой дверь.
— …подождать. Нет! У него совещание, и вы не можете туда пройти! — Никола встала из-за стола, но я, не останавливаясь, прошел мимо нее в кабинет помощника шефа полиции Драммонда. — Офицер Хендерсон!
Кабинет был громадный — стены, обшитые деревянными панелями, куча мебели из тика, большой темно-красный ковер и окна, выходящие на парк Кэмберн. Ни одного шкафа для хранения документов, ни одной маркерной доски.
Драммонд стоял, заложив одну руку за спину, в другой держал большой бокал с виски. На мертвенно-бледном лице играла довольная ухмылка.
— Что за дела?
За мной топала Никола, вся из себя мятый кардиган и ярко-красный лак для ногтей.
— Простите, сэр, он оттолкнул меня и прошел…
На драммондовском кожаном диване сидел, скрестив ноги, седой мужчина в темно-синем костюме.
— Волнения в рядах, Гари? — Его загорелое лицо освещала покровительственная улыбка, а в кончиках пальцев рук он тоже держал хрустальный бокал с виски.
Краска бросилась в лицо Драммонду.
— Питер, это детектив-констебль Хендерсон. Хендерсон, это лорд Форсис-Левен.
Мужчина встал с дивана, выпрямился и протянул для рукопожатия руку;
— Искренне ваш член Парламента Шотландии. — Улыбка слетела с его лица. — Я слышал о вашей дочери по радио, мне ужасно жаль. Если я могу что-нибудь сделать для вас, не стесняйтесь.
— Можешь на хрен пойти.
Его глаза полезли на лоб.
— О-о…
Никола дернула меня за рукав:
— Офицер Хендерсон, ну, пожалуйста, давайте я сделаю вам хорошую чашку…
— Вы! — Я ткнул пальцем в Драммонда. — Все это время мы пытались выяснить, откуда Мальчику-день-рождения становится известно, куда посылать поздравительные открытки. Выясняется, что единственным местом, где можно узнать все детали о семьях жертв, является национальная полицейская база данных.