Катя что-то радостно говорила мне, своему другу, я кивала головой, а он довольно улыбался – правда ровно до того момента, как у него не зазвонил мобильник.
– Да, иду я, иду, – отрывисто бросил парень. – Десять минут, и я буду на месте. Девушки, нам нужно чуть поторопиться, хорошо? Кстати, вторая сцена сейчас будет. Откроется в восемь выступлением «Санатория».
– А где и когда «На краю» будут выступать, не знаешь? – спросила я тут же. Раз он техник и все тут знает – почему бы и не спросить?
– Ровно в одиннадцать, сцена первая, основная. Закрывают первый день «Крэш Бум», – отозвался высокий парень без запинки. Катя покачала головой, и мне показалось, что она едва заметно улыбнулась.
Сцена номер два оказалась не так далеко, как я думала. И мы добрались бы до нее гораздо быстрее, если бы не множество людей, которых приходилось обходить, обгонять и иногда даже перешагивать.
Около нужной мне второй сцены внимание мое сразу же привлекла сидящая на одной из трибун огромная компания развеселых панков с ирокезами, цветными волосами и с гитарами в руках. Они орали какую-то крайне разухабистую песенку, и к их хору самым неожиданным образом присоседились совершенно незнакомые парни и девушки с рюкзаками, то ли только идущие, то ли уже возвращающиеся из палаточного городка. Как оказалось, на рок-фесте люди легко знакомятся и так же легко общаются. Социальные границы здесь зачастую стирались, уступая место хорошему отношению друг к другу.
– Пришли, – сказал мой проводник. – Тебе сюда. Но до ее открытия еще не скоро.
– Знаю, – не переставала я оглядываться. – Спасибо за помощь!
– Найдешь своих? – спросила Катя.
– Найду, конечно. Слушай, дай свой номер телефона? – попросила я у нее напоследок. – А то, как я вам экскурсию устрою? И фотки свои я хочу из электрички.
– Эм-м-м, я его наизусть не помню, – растерялась брюнетка и взглянула на свой телефон. – А мобильник только что разрядился… Так бы я тебе позвонила, Маша.
– Я помню, – тут же живо отозвался ее парень. – Детка, у тебя есть бумага и что-нибудь пишущее?
– Есть, – отозвалась его девушка, вытащила из сумки малиновый маркер и блокнот, и молодой человек в черных очках молниеносно написал ее номер мобильного телефона.
– Держи, – вручил он мне его и так же быстро записал мой номер для своей Кати. – Все, нам пора. Меня ждут. Катя, пошли. Пока, Маша!
– Пока! – помахала мне Катя. – Надеюсь, мы встретимся!
– Я тоже! Счастливо! Я тебе позвоню!
Парень вновь поцеловал ее и потащил за собой, уверенно пробираясь сквозь толпу. Рук они так ни разу и не расцепили.
Я повертела в руках бумажку с ее номером телефона. Блин, надо было в телефон сразу забить, а то я эту бумажку потеряю. На всякий случай я запихала ее поглубже в карман джинсовых бридж.
Мне показалось, что этот немногословный высокий парень в капюшоне – классный чувак, и с ним, наверное, интересно общаться. Эх, жаль, имени его так я и не узнала. Повезло Катьке. Но мне повезло больше. У меня есть Дэн. По крайней мере, я надеюсь, что он у меня еще есть. Во что бы то ни стало я должна сейчас найти его и попытаться вернуть. Почему-то концерт «На краю» казался мне неким рубежом – или я сегодня найду Дениса и все ему объясню, или мы навсегда потеряем друг друга.
Около второй сцены, к самому ограждению фан-зоны которой я со своим почти всемогущим золотым браслетом пробралась без проблем, народа было не слишком много – основная масса спешила к первой сцене, где вот-вот должно было начаться грандиозное открытие фестиваля. Вторая сцена, сияющая логотипом фестиваля, действительно была пока еще относительно пуста. Музыкантов никаких не было, и по ней изредка ходили техники.
Я обеспокоенно вертела головой, ища отчаянным взглядом Марину, Ланде и их компанию. Но никого, даже отдаленно похожих на них, не наблюдалось. Рядом стояли какие-то парни с пивом, а ближе всех ко мне – худой подросток лет пятнадцати-шестнадцати в балахоне с символикой «На краю», как и я, напряженно тыкающий длинным пальцем в мобильник, и я даже не смогла понять, парень это или девушка. Но это точно была не Маринка. И куда она только пропала?
Я пробовала дозвониться до подруги, но, увы, мне это не удалось – ее телефон оказался толи выключенным, толи вне зоны действия сети. Это заставило меня дико нервничать. Когда я набрала номер Ланде, то занервничала еще больше – он тоже не отвечал на звонок. И я, совсем не выдержав, набрала Дэна, уже в который раз, чтобы вновь послушать механический голос автоответчика.
Мною стала овладевать паника. Я застыла у ограждения, перекрывающего вход на сцену, и мои губы сами по себе тоскливо скривились. И что делать? Бежать к первой сцене? К выходу? Где искать моего Смерча? Где?!
– О! Это чего еще такое? – вдруг спросил один из парней, глушащий неподалеку банку пива.
– Чего? Ты о чем? – не понял его друг.
– Вроде открытие на первой сцене через полчаса, а на второй тоже уже музыканты появляются. Офигеть!
– Так может, техники?
– Ага, с инструментами. Техники-гитаристы. Ты такой умный, – заржал парень с пивом и вдруг подавился, забрызгав напитком друга. – Блин, ты глянь! Глянь, да это «На краю»!
Я и подросток рядом встрепенулись, как охотничьи собаки, почуявшие добычу. Да и все остальные, кто был поблизости, стали с огромным изумлением глядеть в сторону сцены.
На мгновение у меня кровь застыла в жилах и превратилась в жидкий металл, затем в ванильное молоко, а потом и вовсе в радиоактивный цветочный воздух.
Почему? Да потому что на сцене появился Кей с гитарой наперевес. А следом за ним – остальные музыканты «На краю», совершенно не обращающие внимания на то, что сцена в общем-то пока что еще не должна «использоваться по назначению».
– Ломать-копать, – выдохнул парень с пивом, – вот это тема! Это типа сюрприз?
– Это типа концерт! Вот чуваки чего вытворяют! Сейчас Кей зажжет воздух! Кей! Давай! – заорал он оглушительно.
Я в удивлении уставилась вперед, не понимая, почему музыканты появились на сцене, а ко мне совершенно неожиданно подошел незнакомый парень, симпатичный, с ехидными глазами и красными дредами, сверился с чем-то на экране своего планшета и спросил без всякого стеснения, вогнав меня в густую чащу дикого ступора:
– А тебя и искать долго не надо! Ты Маша Бурундукова?
– А?
Меня тут же посетило чувство потрясающего по силе дежа-вю.
– Бурундук – это ты? – уточнил еще раз молодой человек. Подросток рядом удивленно глянул в нашу сторону. По-моему, он очень хотел бы быть Машей Бурундуковой.
– Я, – звенящим голосом произнесла я. Меня словно пыльным мешком по голове огрели. И совсем уже не хотелось обижаться на это дурацкое безобидное прозвище. – Да, я. А что? Что случилось?
– Меня тут один человечек послал, – весьма туманно выразился парень. – Короче, пошли за ограждение, Маша.