Лично мне, глядя на происходящее, очень хотелось покрутить пальцем у виска.
А еще я заметила стоящих в сторонке братцев-лисов, которые вчера доставили мне столько неприятностей… От этого настроение испортилось еще больше. Особенно когда они дружно на меня посмотрели и так же дружно препогано, на мой взгляд, усмехнулись.
Я гордо отвернулась.
Гады тут все! Вот и все… Психически ненормальные к тому же!
А еще… Нет, неужели никому нет дела до того, что студент собирается броситься с крыши?! Все его только подначивают. Это… неправильно! Я все понимаю, но как можно быть такими черствыми, беспощадными… зверьми?!
Я решительно сделала шаг вперед и даже открыла рот, порываясь что-то да сказать. Но не успела: на плечо легла тяжелая рука, я, вздрогнув, подняла глаза… И увидела знакомый, пристальный, черный взгляд Алинро Нар-Харза.
— Не глупи, Невилика! — спокойно сказал он, тут же отступая в сторону. А после одним взглядом показал сначала на группу, скрывшуюся в здании, а потом на странные тени на стене под самой крышей. Тени были, а вот тел там не было… Хамелеоны?! Кицунэ усмехнулся и продолжил: — У тебя все на лице написано. И еще: кто бы о чем ни говорил и что бы ни было написано в контрактах — Академия заботится о своих студентах.
На этом он развернулся и спокойно зашагал в противоположную от меня и всего этого сборища сторону, лениво помахивая шикарным белым хвостом. А я… Я проводила его долгим внимательным взглядом и, уже несколько успокоившись, вернулась к наблюдению.
Правда, очень не понравилось, как на меня посмотрели Айлири и Грэг, которые, в отличие от остальных, были сосредоточены не только на грядущем самоубийстве изобретателя. Я ответила совершенно невинным взором. Судя по всему, они не поверили… Но, при всем уважении… это моя жизнь и мои проблемы. Помочь ребята не смогут, а вот усложнить — вполне. Ну и зачем это?
Тем временем, пока хамелеоны карабкались по отвесной стене, наверху раздался шум двигателя, который пару раз чихнул и замолчал. По толпе зрителей разнесся сокрушенный вздох, а от группы изобретателей послышался вопль:
— Дара, проверь свечи! У тебя они вечно горят почему-то!
— Ща-а-а-ас! — ответили с крыши. — Тут в дверь кто-то ломится, поэтому я быстро!
— Ты бы поторопилась, а то тут и по стене спасатели ползут! — посоветовали некоторые глазастые.
— Дара?! Поторопилась?! — Куратор внезапно повернулся к своим студентам.
— Ну да… — Тоскливо вздохнула одна из преподавательниц. — Единственная девчонка на втором курсе, и ту заморили, изверги!
— Девушка?! — Куратор еще больше побледнел от негодования, а после грязно выругался и… начал раздеваться.
Пакостники сориентировались почти мгновенно.
— Только сегодня и только сейчас! Стриптиз полудемона Нила Дарагана! Спешите видеть! Проход в первые ряды — одна медяшка! За кусочек рубашки — серебрушка, за спертую запонку профессора — золотой! Уникальное предложение!
Я лишь покачала головой, с восхищением глядя на наших прохвостов. Учителя мои эмоции разделяли, особенно те, которые на нашем факультете вели… Я глянула в сторону престарелого сухопарого профессора Мердока, который с умилением смотрел на наших. Сам профессор скрывался в Академии, чтобы его не посадили за финансовую аферу. Поговаривают, она была самая глобальная за последние десять лет… Мердока честно поймали и не менее честно собирались посадить. Но он сбежал и попросил убежища в нашем славном учебном заведении. Ректор ему не отказал, предложив занять должность преподавателя курса «Основы финансовых махинаций».
Поэтому, да… Мердок — под защитой, а мы — с преподом, который вел предмет не просто познавательно и основываясь на своем опыте, но интересно и увлекательно. Директор же построил новый корпус Академии и выкупил дополнительный участок земли.
Короче, всем польза! И в данный момент я наблюдала за тем, как подобравшийся поближе Грэг уводит рубашку куратора испытателей, а препод «Финансовых махинаций» смахивает выступившую слезинку и восхищенно говорит:
— Какая смена растет!
Смена, тем временем оглядела сначала одежку, потом — толпу жаждущих девчонок, ибо полудемон у нас пользовался нехилой популярностью у противоположного пола, и глаза пакостника просто вспыхнули при мысли о том, сколько он заработает денег!
Куратор, раздевшись до пояса, прикрыл глаза, прерывисто выдохнул… По его телу пробежала дрожь обращения, а фигура начала окутываться темным маревом. Спустя несколько секунд тьма впиталась в кожу, делая ее черной, а за спиной полудемона распахнулись черные же кожистые крылья. Мужчина повернулся к Грэгу и эдак спокойно сказал:
— Самого на ленточки порежу и по серебрушке продам!
— Понял, отстал!.. — Приторно улыбнулся приятель и сдал рубашку одному из потока изобретателей. После пакостник с профессиональным и весьма полезным умением растворился в толпе.
Тут с крыши вновь раздался шум мотора, а следом — девичий крик:
— Ни пуха, ни пера! Во имя успеха, зачета и сессии! Юу-у-ху-у!
Куратор стремительно взвился в небо, раскидав воздушной волной слишком близко стоящих к нему людей и нелюдей. Все же резкий старт крылатого — это то еще испытание! Для присутствующих рядом… Даже у меня волосы взметнулись, хотя я находилась достаточно далеко.
Нил уже через несколько секунд очутился на краю крыши, а после вообще скрылся из вида. Мотор затих через пять секунд… А через десять раздались возмущенные вопли:
— Отпустите! Я хочу прямо сейчас испытать паралет, и ничто мне не помешает, а тем более какой-то рогатый козел!
— Я не козел!
— Вы мне мешаете, а значит — козел! — не согласилась девушка. — Ай-ай-ай! Ухо отпустите, изверг! И не трогайте, и не закиды… А-а-а!
— ………! — непереводимая игра слов от куратора — и красиво спланировавшая крылатая фигура. Жаль, что не по ветру и даже не против… Поперек. Проще говоря, мужика с крыши скинули.
Грэг немного постоял с открытым ртом, а после опомнился:
— Дамы и господа! Обратите внимание на непредсказуемое развитие событий! Такого не ожидал никто! Итак, делайте ваши ставки! Кто же победит, что же окажется сильнее?! Сила или слабость, дурость и потребность выделиться или сознательность и желание спасти даму?!
Пауза, долгий взгляд на полудемона, который смотрел так, что по пакостнику захотелось заказать панихиду. Фирменная Грэговская улыбочка.
— Не беспокойтесь! Мы же шутить изволим-с…
Куратор порывисто развернулся и снова взлетел в небо, на сей раз зависнув недалеко от крыши, и махнул рукой:
— Лети, оторва!
— Спасибо! — счастливый, хоть и виноватый голосок с крыши.
А потом… Потом вновь стрекот мотора, шум винтов, и с крыши взлетел небольшой паралет.