Илиев задумался.
— Знаешь, Витя-джан, может, ты и прав… Я ведь тебя очень хотел заполучить. Потому как действительно в мякишевской фирме все на тебе вертелось. Даже готов был не просто тебя на работу взять, а долю в фирме дать… — Он покачал головой. — Да ты кушай, кушай. Ах, какие манты! Я такие только у мамы ел!
Следующие две недели были заполнены хлопотами по регистрации фирмы. Виктор уставал страшно. Конечно, можно было «сунуть», и вопрос решился бы гораздо быстрее и проще, или заплатить шустрым фирмам, оказывающим услуги, так сказать, «под ключ», но лишних денег не было. К тому же Виктор был твердым противником каких бы то ни было взяток. То есть, наверное, если бы вопрос был, скажем, уровня «жизни и смерти», то он, наверное, мог себе представить, что дает. Но ДО этого уровня собирался держаться твердо. К тому же, как выяснилось, все вопросы действительно можно было решить и без. Если быть настойчивым. Даже самый коррумпированный чиновник, если начинаешь мозолить ему глаза каждый день, стойко претворяя в жизнь все его прихоти по поводу новых справок, выписок и извлечений из реестров, да и к тому же пропуская мимо ушей всякие «зайдите на той неделе» и «уточните в секретариате к концу месяца», упрямо появляться к концу каждого рабочего дня с сакраментальной фразой: «Товарищ Голобородько, ну как там с моим делом?», рано или поздно сдавался и делал все положенное. Так что к началу зимы Виктор оказался обладателем собственной фирмы при явно ощутимом наличии шиша в кармане.
В первый день зимы ему позвонила Антонина Алексеевна.
— Виктор Петрович, я тут слышала, вы свою фирму зарегистрировали? Не забыли про наш разговор?
Виктор усмехнулся.
— Антонина Алексеевна, фирма-то у меня есть, только денег — полный ноль. Сижу, думаю, где взять. Так что мне пока не до персонала.
На том конце трубки некоторое время помолчали, а затем послышался тяжелый вздох.
— Ну… пару месяцев я без зарплаты выдержу, а потом уж постарайтесь, Виктор Петрович.
Виктор изумленно покачал головой.
— Антонина Алексеевна, зачем вам это? Вы же классный бухгалтер, вас на любой фирме с руками оторвут.
— А мне любая больше не нужна, — хмыкнула Антонина Алексеевна, — я уже пришла… на любую. Теперь вот не знаю, как сбежать…
— Что, так плохо? — тихо произнес Виктор.
— Было б хорошо — не звонила бы, — горько ответила Антонина Алексеевна. — Рушится все. Бандюки какие-то появились. Нет, не те, что крыша, к тем уже привыкли, а эти вообще беспредельщики…
Виктор насупился. Да уж, похоже, Антон дошел до ручки.
— Ладно, Антонина Алексеевна, — он минуту подумал, — у меня сейчас офиса нет, так что приглашать вас некуда. Но, надеюсь, в течение месяца эту проблему как-то решу. Вот тогда и милости прошу.
На том и порешили.
На следующий день Виктор поехал к Илиеву.
— Здравствуй, Витя-джан, садись, плов кушать будем. Ай, какой плов! Ты такого никогда не ел.
Виктор присел.
— С чем пожаловал, дорогой?
— Дак ты и так знаешь, Тимур, — усмехнулся Виктор.
Тот расплылся в улыбке.
— Может, и знаю, а все же так положено: пришел ко мне с просьбой — скажи.
— Товарный кредит дашь?
Илиев задумался.
— Витя-джан, ты хороший человек, честный. Вот сам рассуди, зачем мне это? Ты же здесь торговать будешь. Конкуренцию создашь. И опять же обеспечение у тебя какое?
Виктор вздохнул.
— Насчет обеспечения — ты прав, нет у меня его. А насчет конкуренции… во-первых, необязательно здесь. Я вообще основной бизнес хочу не в Москве строить. Я вот ездил в Покровск, там вообще раздолье. Народ буквально впроголодь сидит. Люди колбасой с ящиков, накрытых газетками, торгуют.
— Ну и много ты там наторгуешь? — усмехнулся Тимур. — Народ-то впроголодь сидит не потому, что колбасы не хватает, а потому, что денег нет.
— Что-то, да наторгую, — пожал плечами Виктор, — а потом, даже если я у тебя под боком торговать начну, так для тебя же ничего не изменится. Мякишев — умирает. Я его место займу. Да и неужели ты думаешь, что сможешь вообще без конкурентов жить? Ковер пустым не бывает… Обязательно кто-нибудь другой придет. А с ним ты, вполне возможно, вот так, за пловом, поговорить не сможешь. Так, может, пусть лучше я? Так, глядишь, ты мне поможешь, а потом, как-нибудь, и я тебе…
— Умный ты, — покачал головой Илиев, — зря я тогда тебя послушал и не уговорил к себе перейти. Ладно… — Он на минуту задумался. — А что в обеспечение дашь?
Виктор молча пожал плечами.
— Нет у меня ничего… кроме меня самого.
— Почему нет? — развел руками Илиев. — А квартира?
— Квартира… — усмехнулся Виктор. — Нет, Тимур, квартиру не дам.
— Почему? — насупился Илиев. — Ты же меня знаешь! Деньги отдашь — твоя будет. А если нет, то все равно — продам, кредит возмещу, остальное тебе отдам. Или ты мне не веришь?
— Верю, Тимур, верю, только… сам знаешь, восточная мудрость гласит: «Легче всего справиться с соблазном — это поддаться ему». А квартира в Москве — это такой соблазн… — Он покачал головой. — Лучше уж не подвергать себя.
Илиев пару мгновений сверлил его глазами, но Виктор смотрел спокойно и прямо, и Тимур засмеялся.
— Я же говорю — мудрый ты. Ай, Витя-джан, как бы мы с тобой славно сработались… Ладно, дам кредит. Напишешь расписку, что я тебе денег занял. У нотариуса заверим. Ну и если что — не обессудь, сам будешь квартиру продавать.
Тем же вечером Виктору позвонил Семеныч.
— Это, Виктор Петрович, Семеныч это… ну я то есть.
— Узнал, — усмехнулся Виктор, — не быть тебе богатым в этот раз.
— Да куда уж нам… — вздохнул Семеныч и после короткой заминки начал: — Антонина тут сказала, что вы фирму открыли?
— Можно сказать и так. Только все еще в самом начале.
— Так это, у вас там для меня местечка не найдется?
Виктор задумался. Персонал все равно был нужен.
Вот только его запои… Пока фирма не раскрутится — любой сбой для нее смерть.
— Знаешь, Семеныч, я бы не против, но только ты у меня доверия не вызываешь. Ну… из-за запоев твоих. Ведь я должен буду на тебя рассчитывать, а ты раз — и подведешь.
— Да я… — Семеныч аж задохнулся. — В рот не возьму, клянусь!
— Нет, Семеныч. — Виктор покачал головой, хотя этого Семеныч, конечно, увидеть не мог. Однако, судя по всему, почувствовал. Потому что замер не дыша. Виктор между тем продолжил:
— Не сможешь ты. Я не говорю, что ты специально обманываешь. Нет, не в этом дело. Сейчас ты, конечно, действительно уверен, что никогда и ни капли. Но наступит завтра, друг там в гости зайдет или еще какой солидный повод появится — и все. Ведь ты же такие зароки — «никогда и ни капли» уже не раз давал. И всем, и даже себе самому. И что?