Не дожидаясь дальнейшего обострения ситуации, я сделал свой следующий ход. Воспользовался мыслесвязью и, взяв под свой контроль смонтированную у шлюза малую корабельную турель, направил её на сгрудившихся у шлюза наёмников. В гулкой тишине корабля звук внезапно зажужжавшего сервопривода орудия раздался как гром среди ясного неба. Единственным, кто не вздрогнул от этого, был майор. Жаль, что за опущенным щитком шлема скафандра мне не было видно лица, но его хмыканье я расслышал отчётливо.
— Остынь, Череп. Мы здесь являемся гостями и должны уважать желания хозяина, — произнёс майор спустя минуту напряжённого ожидания. После чего первым снял оружие, подавая тем самым пример своим бойцам.
Я оглядел спасённых мною людей, вздохнувших с облегчением после завершившегося конфликта, и тут мне в голову пришла мысль, которую я сразу же и озвучил:
— А теперь, мне кто-нибудь может сказать — где Теин? Теин Утригас? — но мне никто не ответил, все отворачивались, стараясь не встречаться со мной взглядом.
Уполномоченный Арбитр Содружества Хасаак Иг, стоял у обзорного экрана командного мостика линкора «Миротворец», предоставленного ему объединённым командованием флотов центральных миров, и размышлял о превратностях судьбы. Потратить два года, целых два года! своей жизни на разработку этого проекта и чего добиться итоге? Все тщательно проработанные планы рухнули в одночасье, и теперь снова придётся начинать всю работу заново, но на этот раз для следующей попытки куратором операции поставят кого-нибудь другого. Ибо руководство, скорее всего, не простит ему этого оглушительного провала.
Содружество, с самого момента своего образования, декларировало всеобщее равенство государств, входящих в него, но, как чаще всего и происходит в подобных популистских образованиях, некоторые государства в нём были «равнее других равных», и такая ситуация максимально незаметно для остальных участников поддерживалась всеми возможными средствами.
Центральные миры, имея огромное технологическое преимущество перед окраинами, всеми силами поддерживали существующее статус-кво. В ход шло всё: от усилий по ограничению развития технологий и переманиванию ведущих специалистов из разных областей науки до… прямых политических воздействий, когда щедро финансируемая оппозиция свергала неугодные правительствам центральных миров режимы правления. По-другому, в сущности, было нельзя, так как высокое благосостояние центральных государств Содружества держалось только на постоянном расширении рынков сбыта.
А ключевые, фундаментальные знания и технологические цепочки, такие как технология изготовления варп-двигателя, дающего возможность совершения межзвёздных путешествий, являлись одной из самых охраняемых его тайн.
Подобное положение достигалось многими способами.
Например, научные институты и исследовательские центры центральных миров показательно щедро спонсировали учебные заведения по всему Содружеству, но «за кадром» оставалось то, что при этом с них безжалостно «снимались сливки» в виде подающих надежды выпускников и учёных — разумных с высоким интеллектуальным потенциалом. Для того же выделялись многочисленные гранты на перспективные разработки и исследования, что делалось, только чтобы иметь возможность контролировать и управлять ими, с целью вовремя увести «опасные» исследования в тупик или же изъять ключевых учёных, предложив им лучшее финансирование и более совершенные лаборатории центральных миров.
Кроме того, вся банковская сфера и финансы находились под полным контролем соответствующих структур из центральных миров, а кредит Содружества, являлся самой стабильной и конвертируемой валютой — единственной расчётной единицей, которая использовалась повсеместно в расчётах между государствами и корпорациями.
Вся система была обкатана и сбалансирована за тысячи лет. Центральные миры уже давно не производили ничего кроме ключевых элементов технологических цепочек, сосредоточив в своих руках главное: науку, финансы, управление и культуру, а всё остальное было перенесено в так называемые нововступившие государства.
Но иногда даже в такой, хорошо себя показавшей системе, происходят досадные сбои и вот тогда на сцену выходят люди, подобные Хасааку Игу — подлинные цепные псы Содружества.
Информация о том, что в одном из третьесортных государств с архаичной формой управления раскопали неизвестную ранее технологию Древней расы, пришла в его ведомство десять лет назад. Аналитики утверждали, что эта технология, в случае, если информация о ней окажется правдой, может поставить под угрозу одну из основных монополий центральных миров — монополию на межзвёздные путешествия. Ведь кто владеет принципом постройки варп-двигателя — тот владеет вселенной.
Без поставок из главных миров Содружества ключевого узла межзвёздных двигателей, любое государство, не владеющее этой технологией, очень быстро скатится обратно в варварство. Пройдёт десять, максимум тридцать лет, и даже при самой жёсткой экономии будет израсходован ресурс всех двигателей, имеющихся в наличии. И как итог — потеря связей с колониями и быстрая деградация. За три тысячи лет истории Содружества экономико-технологическая блокада применялась всего одни раз, что послужило, да и служит до сих пор наглядным пугалом для новых его членов. Кто теперь, спустя две тысячи лет, помнит о том, где располагалась Империя Аморри, бросившая в безмерной своей гордыне наглый вызов справедливым законам Содружества? Её бывшие территории давно захвачены и ассимилированы другими, более молодыми и энергичными государствами.
А теперь пришла очередь Империи Аратан, но с ней ситуация состоит в разы сложнее. И всё дело в этой проклятой технологии гиперпространственных врат — способе мгновенных межзвёздных путешествий. Если Империя освоит её и развернёт собственную систему гипер-ворот, то ей будут не страшны никакие экономико-технологические санкции, они вполне смогут обойтись и без мудрого руководства Содружества, а впоследствии, даже и перетянуть на свою сторону другие миры.
Причём, самый простой, силовой, вариант решения вопроса отпадал сразу. То, что в этом случае на центральные миры, обрушатся все крайне недовольные жёсткой полицейской политикой окраины, сомнений не вызывало.
Хотя военные флоты центральных миров и обладали подавляющей огневой мощью (технологический разрыв в четыре поколения соблюдался повсеместно и строго), но, образно говоря, эскадра фрегатов вполне способна победить один линкор.
Проведённые переговоры тоже ни к чему не привели: спесивые имперцы, ухватившие неожиданно для себя удачу за хвост, требовали слишком многого, и отступать не хотели. Многочисленные попытки переманить учёных, практически всегда срабатывающие ранее, тоже дали осечку: эти два сумасшедших старика, которые там всем заправляли, вначале вежливо отклоняли все заманчивые предложения, а в последний раз просто вышвырнули нашего агента со станции.
Но нет худа без добра — через целых восемь лет бесплодных попыток был составлен блестящий, как тогда казалось, план операции, подготовкой которого занимались люди из личной команды Хасаака. План, сулящий прекрасные перспективы для его роста по карьерной лестнице, и на выполнение которого сам Хасаак потратил два года своей жизни и неимоверное количество бюджетных средств.