— Все?
— Да.
— Благодарю.
— Но это не только оплата работы по сержанту, это и аванс за будущие дела.
— Можешь рассчитывать на меня.
— Уходи аккуратно. До связи!
— До связи, Мадьяр.
Мужчина, представившийся Ринатом, перепрыгнув через перекошенный забор, оказался в тупиковом переулке, из которого прошел к рыночной площади и направился к станичному ресторану, где веселилась большая компания, и растворился в ней. Никто из дружков и не заметил, как он куда-то уходил.
В 23.30 командира отряда на связь вызвал командир второй штурмовой группы, контролировавшей станицу. Губарь ответил сразу:
— Да, Андрей!
— В Горской только Соев.
— Я в курсе. Он у своей женщины?
— Да. Заезжал в магазин у рынка, купил сигареты, поставил «семерку» у Дома культуры и прошел по улице Казачьей, где живет его дама сердца, Наталья.
— Твои ребята проводили его до дома?
— Это невозможно. Соев заметил бы слежку, там улица пустынная, но на Казачьей он мог встречаться только с женщиной.
— Понятно. Возвращайся на базу.
— Есть!
Командир отряда поднялся, по обыкновению, в 6.00. Это уже вошло в привычку, вставать ровно в 6 часов. Он принял душ, оделся. Взял со стола отчет, еще раз перечитал его — вроде отразил все, как было, ничего не упустив. Правда, генерал все равно найдет что-нибудь. Подполковник вышел из казарменного модуля. На плацу, точнее, выровненной грунтовой площадке, служившей и местом посадки вертолета, его ждал с докладом дежурный по части. Старший лейтенант Антошин, как положено, направился к командиру строевым шагом, но Губарь остановил его:
— Отставить. Обойдемся без формальностей.
— Есть! За время моего дежурства происшествий не случилось. Если…
— Что «если»? — напрягся подполковник.
— Если не считать, что из станицы пока не вернулся сержант Соев. Обычно в это время он уже бывает на месте.
— Может, после наряда проспал? — посмотрев на часы, предположил Губарь.
— А что наряд? Это не в полку службу тащить, там действительно задолбишься так, что после смены ноги не несут. А у нас наряд, что выходной.
— Еще есть время. Ты в столовой был?
— Собирался туда после доклада.
— Ну, пойдем вместе, снимем пробу.
В 7.00 был объявлен общий подъем. В 7.40 по распорядку — общее построение. Офицеры, прапорщики, контрактники начали собираться у плаца в 7.30.
Губарь отметил, что на стоянке так и не появилась «семерка» Соева.
Он прошел в помещение дежурного по отряду и спросил у старлея Антошина:
— Соев так и не прибыл?
— Никак нет, товарищ подполковник.
— Ты звонил ему?
— Пытался, три раза, но телефон выключен.
— Выключен? — переспросил Губарь. — Странно.
Весь личный состав должен был всегда иметь сотовые телефоны включенными и заряженными.
— Из штаба сообщений не поступало?
— Лишь то, что к нам собирался наведаться генерал Термилов. Время его прибытия на базу оперативный дежурный не уточнил.
— Генерал никому не говорит, когда и куда выезжает. Страхуется.
— Раньше девяти не появится.
— Меня сейчас беспокоит Соев. Придется отправить за ним машину. Но идем на развод.
На плацу командир отряда принял доклад заместителя, который также сообщил об отсутствии сержанта, поприветствовал личный состав, отдал распоряжение готовиться к траурным мероприятиям и отпустил бойцов. Потом вызвал к себе командира четвертой группы, в состав которой входил сержант Соев, капитана Острекова.
— Ты знаешь, где живет зазноба Соева?
— Так точно.
— Возьми с собой человека и езжай к ней, вытаскивай сержанта из постели. Тебе же за слабую дисциплину в группе — выговор.
— Есть, выговор. Я привезу этого озабоченного…
— И быстрее, Остреков, вскоре на базу заявится Термилов. Не давай ему лишнего повода ставить всех и вся на уши. Хватит и Калача.
— Я понял, товарищ подполковник.
— Позавтракаете, как приедете, я жду в штабе! Вопросы?
— Да какие могут быть вопросы, Борис Викторович?
— Выполняй приказ!
Капитан Остреков и прапорщик Леев выехали с территории базы. Через двадцать минут они подъехали к Дому культуры.
— Смотри, командир, — указал на «семерку» прапорщик, — машина Соева на месте. Это что ж получается, он вообще положил на службу?
— Сейчас я кое-что сам на него положу. Ставь «УАЗ» рядом и пойдем на хату его зазнобы.
Офицеры подошли к дому номер три по улице Казачьей в то время, как из ближнего подъезда вышла женщина лет тридцати пяти, в строгой юбке и белой блузке, с пакетом и сумочкой в руках.
— Извините, вы Наталья Ивановна Ведеева? — окликнул ее Остреков.
— Да, — с удивлением ответила женщина, — а что?
— Видите ли, мы — офицеры подразделения, в котором служит Николай Соев. Он сегодня утром не явился в часть, на звонки не отвечает, а, насколько нам известно, вчера вечером он выехал именно к вам.
— Я могу взглянуть на ваши документы? — спросила Ведеева.
— Конечно! — Константин Остреков показал женщине удостоверение.
— Понятно, — кивнула Наталья, — но все дело в том, что Коля вчера не приехал.
— Не понял, — проговорил прапорщик Леев, — как это «не приехал», если его машина стоит у Дома культуры, ведь Николай всегда там оставлял ее, когда наведывался к вам?
— Да, и это очень странно, — растерянно произнесла женщина. — Ничего не понимаю.
— Так, — сказал Остреков, — давайте по порядку!
— Извините, но у меня урок!
— Позвоните директору школы, объясните, что не сможете провести первый урок.
— Но причина? Директор спросит, почему я не могу прийти на работу.
— Скажете, что у вас возникли проблемы с полицией. Ничего серьезного, вас опрашивают как свидетеля, что займет какое-то время. Из ОВД данную информацию полностью подтвердят.
— Ну, хорошо, тогда, может быть, присядем?
У покривившегося деревянного заборчика стояла скамейка, наверное, единственная на всей улице. Офицеры и учительница присели на нее.
— Вчера, — начала говорить Наталья, — после того как сменился с наряда, Коля позвонил мне. Попросил купить водки, извините, но он почти всегда выпивал, когда приезжал, но это никак не отражалось на его поведении. Коля сказал, что где-то через полчаса подъедет. Я сходила в магазин, купила бутылку, еще кое-что из продуктов и пришла домой. Машины Коли на тот момент у Дома культуры еще не было. Я накрыла стол, но ни через полчаса, ни через час, ни до утра Коля так и не появился.