По большому счету, это была правда. Несколько игрушечных королевств, чуть больших, чем Тирен, не могли противостоять Империи, и единственным серьезным препятствием для Гарриса являлась Брекчия.
Туда я и шел, на самом деле весьма слабо представляя, что буду делать, когда дойду.
Номинально Брекчией правит королевская династия, связанная с монархами Тирена узами дружбы, далекого родства и несколькими древними договорами, на которые смело можно начихать.
Даже если мне удастся какими-то правдами и неправдами пробиться на аудиенцию к королю, что, учитывая мой внешний облик и отсутствие каких бы то ни было доказательств моего происхождения, кроме моего слова, несколько проблематично… Даже если король поверит моей истории, что он может для меня сделать? Да и захочет ли он делать для меня хоть что-либо?
У него на носу война. Его должны мало волновать вопросы наследования в столь далеком от него Тирене и древние, поросшие мхом пакты.
Но на самом деле дела обстоят еще хуже, ибо фактически Брекчией правит Церковь Шести, с которой у королевской династии Тирена нет ни дружбы, ни даже далекого родства и никаких договоров. И если короля вопросы наследования в столь далеком Тирене волнуют мало, кардиналов из Церкви Шести они не волнуют вовсе.
У всех нас есть нечто, что нас объединяет, а именно — общий враг. Гаррис.
Говорят, что враг вашего врага — ваш друг. Не знаю, насколько это утверждение справедливо, если ваша дружба ничем не выгодна врагам вашего врага. За моей спиной не было могучей армии, не было даже самого малочисленного войска, у меня не было денег, чтобы купить хотя бы завалящий отряд наемников, у меня не было ничего, кроме проблем. И я опасался, что мои проблемы останутся только моими проблемами.
Черт побери.
Я постарался отрешиться от мрачных раздумий и попробовать мыслить конструктивно.
У короля еще осталась какая-то власть. Должна была остаться, иначе никакого короля в Брекчии уже бы не было, даже номинально. Допустим, мне удалось пробиться к нему на прием. Допустим, он выказал желание мне помочь.
Что он может для меня сделать? Чего мне у него просить-то?
И тут мрачные раздумья навалились на меня с новой силой.
Короли издревле оказывали друг другу поддержку тремя способами: военной силой, золотом или заключением политического союза, при одном известии о котором возможные недоброжелатели сразу резко меняли свои планы. Обычно такие союзы подтверждаются бракосочетанием монарших детей.
Рыцари мне были не нужны. Достаточно неплохо разбираясь в теории военного дела, я не мог представить себе армию, способную вернуть мне положенный по закону трон. Выбить Гарриса из Тирена — дело очень и очень непростое, которое осложняется тем фактом, что до Тирена этой армии придется прорубаться сквозь половину имперских территорий. Вся армия Брекчии — а всю армию мне не предоставят далее при самом благоприятном раскладе — на такое не способна.
У Людвига Шестого, короля Брекчии, есть две дочери на выданье. Но, во-первых, я не представляю, зачем одной из них нужен муж, не имеющий ничего, кроме титула короля в изгнании, а во-вторых, мне от этого брака тоже никакой выгоды.
Вот денег я бы взял. Деньги никогда не помешают, и если они не способны решить главную проблему, то от кучи проблем помельче они меня избавят. С другой же стороны, мелкие проблемы перестанут меня волновать, если я не смогу решить главную.
А главная проблема сводилась к довольно банальному и древнему как сам мир противостоянию: я или он.
Пока по всем параметрам выходило, что он.
Потому как у меня не было ничего, с чем бы я мог стоять против Гарриса.
У него была армия. Да что там армия, у него была Империя, половина мира стояла за его спиной. У него был четырехлетний опыт побед. И у него была его магия.
С ведомыми ему одному целями, он зачем-то облегчил мне задачу. Он говорил о поединке один на один, что сразу сбрасывает со счетов его армию, его Империю и половину мира.
А вот магия останется.
Пример Белого Рыцаря наглядно показал мне, и не только мне одному, что холодной стали Гаррис и его магия не боятся.
Старая поговорка гласила: чтобы убить колдуна, нужен другой колдун. В интерпретации Церкви Шести, чтобы убить колдуна, нужен отряд крепких инквизиторов и охапка хвороста. Но что-то, вполне может статься, что это был здравый смысл, подсказывало мне, что у меня сжечь Гарриса не получится.
Самостоятельно научиться магии за отведенное мне время я не успею, даже если у меня обнаружится великий талант к этому искусству, что сомнительно.
Выходит, мне нужна какая-нибудь волшебная штуковина, магия которой окажется сильнее, чем магия Гарриса.
Теоретически это просто. Древние баллады о рыцарях и их великих подвигах гласят о том, что волшебные мечи, разящие врагов направо и налево, волшебные щиты, способные отразить любой удар, и доспехи, наделяющие своего обладателя несвойственной ему доселе мощью, валяются в нашем мире чуть ли не на каждом шагу.
В балладах вообще все просто. Стоит только возникнуть проблеме, как благородный рыцарь отправляется к мудрому волшебнику, и тот вручает рыцарю волшебный предмет, способный эту проблему решить. Или, в худшем случае, сообщает, где рыцарь может этот предмет взять, и дает в дорогу парочку мудрых советов и менее волшебных предметов, которые, вне всякого сомнения, очень пригодятся рыцарю по дороге.
В другом варианте рыцарь, отправляющийся в поход на врага, может оказать незначительную услугу какому-нибудь постороннему человеку — например, помочь старушке дотащить вязанку хвороста до ее избушки, где и выясняется, что никакая она не старушка, а могучая волшебница, и вот тебе, рыцарь, за твою доброту и отзывчивость меч-кладенец, не знающий устали конь и скатерть-самобранка на тот случай, если ты проголодаешься. При этом совершенно непонятно, зачем такой леди вообще нужен хворост и почему она до сих пор живет в лесу.
В жизни эти приемы не работают. За все время моего путешествия мне не встретилась ни одна старушка с вязанкой хвороста. Или я не в тех местах хожу, или рассказы О грузоподъемности старушек сильно преувеличены. Кстати, мне сложно представить старушку, тащащую хворост по тракту и готовую попросить о помощи какого-то бродягу, грязного и вонючего. Вот был бы я рыцарем…
И меня прирезали бы на второй день странствия, чтобы заполучить коня и доспехи.
Хват был прав. Бродяги вызывают меньше всего интереса у прохожих. Точнее, они вообще никакого интереса у прохожих не вызывают. С рыцарем бы такая история не прокатила.
Мне вообще кажется, что эпоха рыцарей проходит. Чудовищ, с которыми они боролись на заре возникновения рыцарства, почти не осталось, а армии одиночка, как бы хорошо он ни был вооружен, противостоять не способен. И даже толпа хорошо вооруженных одиночек тоже не способна.
До недавнего времени каждый правитель содержал при себе придворного мага. Нельзя сказать, что в их наличии часто возникала необходимость, но такова была традиция. Гы король? У тебя есть двор? Должен быть и придворный маг. В числе всего прочего.