Хакер пропустил издевку мимо ушей и наконец-то соизволил снизойти до уровня капитана, взял его под локоток, словно барышню, ненавязчиво заставил отдалиться от остальных.
– Герман Петрович, узнаете свой самолет?
– Что уж тут, – развел руками Шабанов. – Номер машины узнаю, место – нет.
– Это не важно, – обронил главный конструктор. – Катастрофа произошла на рассвете, считайте, ночью. А ночью все кошки серы. Да, это безусловно ваша машина. Прилетят специалисты, исследуют, найдут «черные ящики»… Одним словом, ваша репутация, как и наша… имею в виду НПО, будет полностью восстановлена.
– Хотелось бы верить…
– Мы не зависимы от комиссии и ее действий. Пусть занимаются. У нас свой план.
– Это я заметил…
– Но времени не очень много. Тем более сюда прибудет спецназ, и начнется операция по захвату… группы, которую вы назвали в рапорте охотниками за «принцессой», – наконец-то хакер начал посвящать в свои планы, и это не предвещало ничего хорошего. – Вчера мы спугнули их с места катастрофы. Я пытался немедленно вызвать в этот район… ну хотя бы милиционеров. Мне не поверили. Пришлось перегонять командованию округа видеозапись. И все равно никто не спешит.
– Да уж, такова реальность…
– Нам предстоит совершить марш-бросок по пути вашего следования после катастрофы, – сообщил хакер. – Промежуточная цель пока – хутор, возле которого вы провели вторую ночь. А конечная – горнолыжная база.
Упоминание о хуторе на миг возвратило Германа в прошлое, захотелось парного молока с горячим хлебом…
– Кстати, как наша гора?
– Вроде бы ничего.
Шабанов испытывал два чувства одновременно, которые на деревенском языке можно было выразить коротко – и хочется, и колется…
– Вы готовы провести меня этим маршрутом?
Вот для чего хакер катал его на самолете второй день!
– В принципе готов, – подавляя внутреннее сопротивление, сказал он. – Вся беда – не узнаю местности. Нет, даже уверен: мы находимся не там, где я был.
– Погодите. Машина ваша?
– Номер борта мой…
– Логично. Через час легкого бега трусцой я покажу место вашего приземления. Надеюсь, узнаете его?
– Полагаю, да…
– Что же, дальнейший разговор там и продолжим, – пообещал он и сделал знак двум охранникам, стоящим в отдалении.
Его выносливости можно было позавидовать. На что уж Шабанов считал себя бегуном, однако, по бездорожью, на очень пересеченной местности, да еще с грузом на плечах, через час стал пусть и не выдыхаться – экономить силы. Хакер молотил ногами, словно бесчувственный агрегат, ничуть не сбавляя темпа, хоть на спусках, хоть на подъемах. Будучи физически вдвое сильнее его, охранники – один бежал впереди, другой сзади – не поспевали катастрофически, и один получал чуть ли не пинки, другой же суровый и жесткий окрик.
– Говорил же батя, – бухтел тот, – учись, дурак! Так нет же…
Одолев долгий и крутой подъем, они остановились среди старого, высокого леса. Главный покрутился на месте и точно вывел к камню, на котором стоял гермошлем Шабанова. И слово, написанное на стекле кровью, все еще прочитывалось.
Тут же лежал собранный им тогда мусор… Охранники посдирали с себя бронежилеты и рухнули на землю, растянулись, невзирая на висящую в воздухе тучу гнуса.
Главный конструктор взял гермошлем, отвел Шабанова подальше от посторонних ушей и предложил сесть на поваленное дерево.
– Нами получены любопытные данные, – начал он, разложив на коленях планшет. – Во время вчерашних работ, проведенных в этом районе, выявлена обширная территория, в которой не проходит ЭФ-излучение. Как вы можете это объяснить?
– Я не знаю, что это за излучение, – Шабанов разглядывал вычерченный на карте эллипс.
Конструктор подумал, как бы проще объяснить, но ничего иносказательного, доходчивого не нашел и решил приоткрыть тайну разработок своего НПО.
– У нас имеется установка… опытный образец. Она позволяет с помощью особого излучения считывать… Ну, скажем так, состояние флоры и фауны на определенной территории. Вы же знаете, всякая живая и неживая материя испускает определенный тепловой, световой и энергетический спектр…
– Догадываюсь… Поиск живой силы противника?
– Живой и неживой силы, – с некоторым удовольствием уточнил Главный конструктор. – Дело не в этом. Зоны непрохождения ЭФ-излучения выявлены во многих регионах, но это весьма ограниченные территории, можно сказать, точечные, порядка двести – триста квадратных метров. Здесь мы столкнулись с необычными размерами. Площадь ее составляет в тысячи раз больше. Явление это мало изучено, точнее, не изучено вообще. Мы установили лишь некоторые особенности таких зон. Например, в них наблюдается полное отсутствие всех кровососущих насекомых… Клопов, вшей, блох, оводов, комаров и мошек. Вы же наблюдали это во время своих скитаний?
– Наблюдал… Но тогда еще было рановато для комаров и мошек.
– В рапорте вы написали, что не помните, как очутились… в районной больнице, – продолжал он. – Что у вас были провалы памяти, галлюцинации, причудливые сны…
– Я этого в рапорте не писал! – Шабанов погрозил пальцем. – Это вы мне бросьте!
– С моим представителем вы были куда откровеннее, Герман Петрович, – укорил хакер. – Что случилось? Вы не доверяете мне? А я, напротив, верю всему, что вы рассказали и в здравом уме, и в бреду. Вы один из немногих счастливчиков, кому удалось вернуться назад, соприкоснувшись… с вещами необъяснимыми. Необъяснимыми для тупых невежд.
– Вам известно, где все эти немногие счастливчики?
– Но вам это не грозит.
– Надо знать наши медицинские комиссии… Видели моего адвоката? А за что его отстранили от полетов – знаете? Посадили на КП, да и то на птичьих правах.
– Я сделал запрос по вашему… адвокату, – признался главный конструктор. – Мне все известно. Вам нечего волноваться. Место катастрофы обнаружено, «черные ящики» изымут, их данные подтвердят вашу невиновность в произошедшем. Надеюсь, там зафиксировано появление… неопознанного летающего объекта и его воздействие на приборы управления… Я вам помог. Теперь слово за вами.
– К сожалению, у меня нет равноценных возможностей, – произнес Шабанов, все больше испытывая протест. – При всем желании…
– Да, я знаю ваше отношение ко мне лично. Вы сказали, я взломщик и намерен вломиться в недоступный пока еще мир. Вас это смущает?
– Нет, не смущает. Вам виднее, какой пользоваться методикой. Вламываться или входить плавно. Чувствую только, все напрасно. Не то место! Я здесь не был!
– Это узнаете? – Главный конструктор показал гермошлем. – Автограф ваш?
– Все мое. Но место незнакомое. Ваш самолет вчера нашел хутор или горнолыжную базу?