На следующий день ровно в четыре часа вечера Холмс позвонил в дверь квартиры мисс Симмондс. Мы надеялись на успех. Утром сыщик издалека проследил за встречей сестер в Риджентс-парке. Он покинул их, когда все, казалось, шло хорошо.
Однако, когда дверь отворилась, я в первое мгновение не узнал нашу клиентку – такой потрясенной и изможденной она выглядела. Явно случилось нечто ужасное. Мисс Симмондс провела нас в ту же гостиную, что и прежде. Она молча села, и слезы выступили в ее темных глазах.
– О, мистер Холмс… – Девушка вздохнула. – Я встретилась с сестрой, она изменила свое решение и рассказала мне все. Анджела очутилась в настоящем аду, и никто-никто не может теперь спасти ее. – Мисс Симмондс судорожно всхлипнула. – Моя бедная сестричка отправилась прямо в руки к палачу: черный капюшон, петля, люк виселицы. Но еще до того, как Анджелу казнят и жизнь покинет ее, монстр, которому она вручила свои тело и душу в полное владение, впутает бедняжку в новые преступления, самые омерзительные и страшные. – Теперь Виктория уже рыдала, не скрываясь: – Что я могу сделать! Только полиция способна остановить этот кошмар, но она скорее попросту повесит Анджелу!
Холмс произнес ласково, но твердо:
– Пожалуйста, мисс Симмондс, позвольте мне судить о том, что можно сделать.
Поначалу запинаясь и останавливаясь, чтобы совладать с приступами рыданий, Виктория Симмондс постепенно изложила свою ужасную историю. Когда она пришла на встречу, Анджела уже ждала ее у ворот зоопарка. Они прогулялись в глубь Риджентс-парка. После краткого равнодушного обсуждения наследственных дел Анджела внезапно попросила сестру дать ей возможность излить душу. В течение нескольких часов они гуляли по парку, пока Анджела не поведала нашей клиентке обо всем.
– Примерно неделю назад все постоянные обитатели «Либерти-хаус», в том числе и Анджела, сели ужинать, – начала свой рассказ Виктория Симмондс. – Не было только Ивана Мышкина, который отлучился по своим делам, и Анны с Софьей, отправившихся в Россию за несколько дней до этих событий.
Вдруг раздался стук во входную дверь. Кто-то спустился открыть, и внутрь ворвались Петр Богданович, о котором я вам рассказывала, и еще трое русских. Двое были вооружены пистолетами, у третьего был топор, а четвертый сжимал в руках кочергу.
Они заявили, что так называемая Организация приказала обыскать дом и найти доказательства того, будто некоторые обитатели «Либерти-хаус» на самом деле работают на охранку, русскую тайную полицию.
По словам Богдановича и его компании, Организации удалось проникнуть в ряды охранки и выяснить, что ее сотрудники спрятали в «Либерти-хаус» оружие для своих секретных агентов. Организации известно: тайник находится где-то под половицами в швейной комнате.
После споров и угроз обитатели «Либерти-хаус» согласились помочь найти то, чего, по их мнению, здесь просто не могло быть. И в конце концов кто-то из них обнаружил плохо закрепленную половицу в швейной мастерской. Под ней лежал кожаный портфель. Портфель был заперт, поэтому его распороли, и все присутствующие устремились посмотреть, что находится внутри.
В портфеле оказались два револьвера, патроны, а также британские, французские, швейцарские и немецкие ассигнации. Но самое главное – письмо, которое шокировало всех, когда его прочитали вслух и пустили по кругу, чтобы каждый мог лично ознакомиться с содержанием.
Когда написанное по-русски послание дошло до Анджелы, она удостоверилась в том, что его перевели на английский верно. Письмо на бланке Российского посольства в Лондоне, подписанное русским майором, очевидно офицером охранки, было адресовано Ивану Мышкину!
Анджела была слишком потрясена разоблачением, чтобы запомнить все детали сообщения. Но в ее память врезались строки о том, что охранка увеличивает ежемесячную плату Ивану до четырехсот рублей и предлагает графу Кропотскому продлить финансирование «Либерти-хаус» еще на один год. Последнее, по словам Анджелы, привело всех в замешательство, потому что граф Кропотский считался искренним либералом, который привлекал богатых спонсоров для сбора средств в помощь беглым революционерам. Но, оказалось, он тоже исполнял приказы охранки.
И наконец, всеобщее негодование вызвали строки, где сообщалось, что охранка вдвое снижает ежемесячную плату Борису Буртлиеву, жителю «Либерти-хаус», поскольку он неэффективно работал.
Сам Буртлиев стоял здесь же. Анджела сказала мне, что он немолодой и совершенно безнадежный пьяница, которого она всегда считала дармоедом. Как только Борис услышал, что его имя упомянуто в письме, он бросился к выходу, но его догнали и приволокли назад.
Буртлиев сразу же признался, что был шпионом охранки. Он выл и молил о пощаде, поскольку знал: смерть – обычное наказание за подобное предательство. Борис пообещал, что расскажет все. По его словам, он встречался с майором охранки, подписавшим письмо, каждый понедельник в небольшой конторе на верхних этажах в Клеркенуэлле. Надпись на двери гласила: «Бюро переводов», а ниже всегда болталась табличка «Закрыто».
Виктория Симмондс снова заплакала:
– Это ужасно… Как бы там ни было, все это время Анджелу цинично обманывали. Она испытала настоящий шок, узнав, что Иван Мышкин на самом деле агент охранки. Моя сестра была искренне благодарна Петру Богдановичу за то, что тот спас ее и всех обитателей «Либерти-хаус» от этого двуликого януса.
Анджела рассказала мне, что в течение нескольких месяцев плотно общалась с Иваном и безоговорочно доверяла ему. Втайне от всех остальных жителей «Либерти-хаус» моя сестра согласилась принять участие в заговоре на территории России. Вот почему она так упорно изучала русский язык.
Иван Мышкин хотел устроить ее частной английской гувернанткой с проживанием в одной из петербургских благородных семей, приближенной к руководителям царского правительства. План заключался в том, что Анджела будет делать вид, будто понимает русский гораздо меньше, чем на самом деле. Таким образом она могла бы стать шпионом и подслушивать за обеденным столом разговоры, в которых выяснились бы планы и местонахождение лиц, приговоренных революционерами к уничтожению. Она уже получила определенную практику в качестве домашнего репетитора и гувернантки в Лондоне, как вы понимаете, и у нее есть хорошие рекомендации от работодателей для выполнения такого рода обязанностей.
А теперь Анджела обнаружила, что ее миссия репетитора, возможно, была частью плана Мышкина скармливать ложную информацию от охранки, чтобы революционеры попали в смертельно опасную западню.
Виктория Симмондс на мгновение замолчала, устремив невидящий взгляд куда-то вдаль. Затем, словно очнувшись, продолжила:
– Странным и даже страшным образом моя сестра выглядела сияющей от счастья, когда говорила о том, как Петр удержал ее от роковой ошибки и заверил, что это он, а не Иван Мышкин мог бы направить Анджелу на истинный революционный путь. Она считает, что теперь знает правду: Организация Нечаева все же выжила, как и утверждал Петр, и ей удалось внедрить своих тайных агентов в могущественную охранку. Содержимое портфеля, найденного под половицей, и признание Бориса Буртлиева свидетельствуют о том, что Петр Богданович связан с мощной тайной революционной Организацией. А это означает, что Анджела тоже может вступить в контакт с Организацией, если последует за Петром.