Поставив коляску у мраморного ангела, Эллиот сказал Люси-Энн:

– Ты что-то притихла. Может, принести тебе чего-нибудь?

Перестав фотографировать, она бросила на него взгляд через плечо:

– Все в порядке. Спасибо. Я наслаждаюсь тишиной. Фрески и книги хороши.

У него возникло ощущение, что она постоянно фотографирует не из удовольствия, а для того, чтобы не смотреть на него.

– Если тебе хорошо, почему ты напряжена?

Опустив фотоаппарат, она осторожно посмотрела на Эллиота:

– Не понимаю, что ты имеешь в виду.

– Люси-Энн, это я, Эллиот. Мы не можем сделать вид, будто нам пятнадцать лет и мы отлично понимаем друг друга.

Закусив губу, она немного подумала, после чего выпалила:

– Я благодарна тебе за то, что ты для нас делаешь, но я опасаюсь твоей возможной реакции.

Эллиот провел рукой по своим коротко подстриженным волосам.

– Мы прояснили этот вопрос по дороге сюда. Завтра на трассе со мной ничего не случится.

Мимо них прошла пожилая пара с планом музея. Немного помедлив, Люси-Энн убрала фотоаппарат и сказала:

– Я говорю о вспышке гнева. Должно быть, ты очень зол на меня за то, что я не сказала тебе об Эли раньше. Я признаю, что была не права. Что мне следовало активнее тебя искать, когда ты исчез. Я просто жду, когда ты выплеснешь на меня свой гнев.

Господи, неужели она и вправду думает, что он может на нее наброситься? Он никогда не будет таким, как его отец. У него нет проблем с самоконтролем. Своим негативным чувствам он дает выход только во время гонок.

Наверное, он все же не так сосредоточен, как утверждает, иначе бы понял, что Люси-Энн не может быть в нем полностью уверена. Как она вообще может быть в чем-то уверена, когда в ее жизни с раннего детства отсутствовала стабильность? Когда ее мать меняла бойфрендов и мужей, как перчатки, а ей не уделяла должного внимания? Возможно, именно поэтому Люси-Энн всегда защищала своих друзей. Она хотела быть нужной.

Он указал ей на банкетку, и они сели на нее.

– В детстве ты всегда брала на себя мою вину. Так было, когда я разбил аквариум и принес в школу змею.

Она грустно улыбнулась:

– И когда ты отрезал косу Шерилин. Это было жестоко.

– Она обидела тебя и заслужила это. Но тебе не следовало брать мою вину на себя. После этого ты целую неделю убирала класс.

– Я всегда с радостью задерживалась в школе после уроков. К тому же моя мать не наказала меня. Она просто посмеялась и велела мне извиниться перед Шерилин. – Она уставилась на свои руки, сложенные на коленях. – Твой отец точно не смеялся бы, если бы ему позвонили из школы.

– Тут ты права, – сказал Эллиот, взяв ее за руку. Им было проще переносить все невзгоды, когда они были вместе. Он сделал бы что угодно, чтобы вернуть Люси-Энн в свою жизнь. – Я тоже пытался тебя защищать, но ты не всегда мне это позволяла.

– Зная твоего отца, я не могла допустить, чтобы ты рисковал. – Она сжала его руку. – Со мной ты вел себя как рыцарь. Это много значило для девчонки, которую остальные дети замечали, только когда хотели посмеяться над ее одеждой. Ты один никогда надо мной не смеялся.

– Мне было наплевать на то, во что ты одета.

Люси-Энн бросила на него взгляд из-под длинных ресниц:

– Я до сих пор не могу понять, почему ты подружился именно со мной.

Почему?

Внезапно ему пришел на память случай, когда учительницу во время урока компьютерной грамотности вызвали к директору. Все дети, включая его самого, носились по классу, и только Люси-Энн продолжала как ни в чем не бывало работать за компьютером.

– Я был неугомонным, ты – спокойной. Мы уравновешивали друг друга. Мы могли бы к этому вернуться.

– Ты слишком торопишься.

Она попыталась отдернуть свою руку, но он ее не отпустил.

– Минуту назад ты сказала, что я имею полное право на тебя злиться.

– А я имею полное право извиниться и уйти.

Ее реакция удивила его. Раньше Люси-Энн была тихой и покорной. Стоило ему оставить ее одну почти на год, как она изменилась. Может, на нее так повлияло рождение ребенка?

– Да, избегать меня у тебя хорошо получается.

– Давай, – сказала она, глядя на него с вызовом, – разозлись на меня. Выйди из себя. Сделай что угодно, только не улыбайся и не притворяйся, будто у нас все хорошо.

Ее пылкость удивила и очаровала его.

– Ты самая противоречивая из всех женщин, которых я когда-либо знал.

– Это хорошо. – Поднявшись, она повесила на плечо сумку с фотоаппаратом. – До сих пор женщины были для тебя слишком легкой добычей. Пойдем. Нам пора заканчивать нашу экскурсию.

Глава 7

После купания Люси-Энн завернула Эли в махровое полотенце, а миссис Клейворт принесла для него подгузник и ночной комбинезон. За ужином Люси-Энн разговорилась с няней и прониклась к ней симпатией. Миссис Клейворт выглядела как чопорная гувернантка из старого английского фильма, но, пообщавшись с ней, Люси-Энн поняла, что это лишь видимость. Безукоризненное резюме было не единственным достоинством миссис Клейворт. Она любила музыку и в свободное время часто ходила на концерты. Но главной ее страстью были путешествия. Именно поэтому она так обрадовалась, когда Эллиот взял ее на работу.

– Миссис Клейворт, вы действительно были няней королевской особы? – спросила Люси-Энн.

Пожилая женщина взяла у нее Эли, и ее глаза заблестели.

– Да. Вы сами видели мои рекомендации. Но, должна сказать, они важны только для родителей. Ребенку нет до них никакого дела. Ему хорошо, когда он сыт и на нем сухой подгузник. Когда он здоров и окружен родительской любовью и заботой.

– Быть няней – ваше призвание, – заметила Люси-Энн, вспомнив, какой терпеливой и понимающей она была, когда Эли прошлой ночью орал как резаный из-за колик.

– У меня двое детей. Няней я стала, когда они уехали учиться, – поведала ей миссис Клейворт, закрепляя на малыше подгузник. – Со своим мужем-бездельником я развелась, поэтому мне пришлось одной оплачивать все счета. Я работала медсестрой в детской больнице. Мне хорошо платили, но денег все равно не хватало. Благодаря тому что одна из университетских подруг моей дочери была благородных кровей, я получила работу, которая изменила мою жизнь.

Люси-Энн понимала миссис Клейворт. Ведь сама она тоже недавно оказалась в трудной ситуации. Вот только она могла в любой момент обратиться к друзьям Эллиота, которые помогли бы ей его найти. К тому же рядом с ней была Карла.

– Я хочу, чтобы у моего сына было все самое лучшее, миссис Клейворт. В том числе няня.