— Пошли уже, сказочник, а то соседи скажут — Худайбердыевы законы гостеприимства забыли!
Афродита поцеловала Сашку и вынырнула из-под его руки.
— А я кассету привезла. Там Юрий Лоза о нас с тобой поет. «Я прилетел часов на сто» — может, слышал?
— Слышал, как же, — кивнул Хантер. — Там еще такие слова есть: «Сегодня долго не уснем…» Это тоже про нас?
— Еще бы, — уже на ступеньках улыбнулась Светлана. — Только должна сразу предупредить: этажом ниже проживает многодетная узбекская семья. Постарайтесь, чтобы люстра не свалилась на их потомство! Будьте внимательны и осторожны, граждане! — добавила она голосом вокзального диктора.
На площадке их уже поджидал полковник в традиционном национальном халате «чапан» и со своей «фирменной» тростью в руке. Обнялись крепко, по-мужски, не переступая порога дома, что, по давнему восточному обычаю, означает особый почет гостю. Но едва ступив в прихожую, Хантер рухнул на табурет, который хозяйка успела подставить — силы окончательно покинули. Он прислонился к прохладной глянцевитой стене, стряхнул с ног туфли, снял фуражку — и мгновенно уснул.
Сколько так проспал — старший лейтенант не имел ни малейшего представления.
Очнулся в темном помещении в той же позе, босые ноги стояли в тазике с прохладной водой. Где-то за дверью негромко звучала восточная музыка, доносились запахи, от которых желудок тут же сжался в голодном спазме.
Внезапно перед глазами, как в калейдоскопе, понеслись события недавних дней — забитый душманский караван, нелепая гибель Нефедова, стычка с Монстром, смрадный кошмар «Черного тюльпана» с мертвецки пьяным экипажем. Во все еще затуманенном мозгу жуткие картины слились с ощущением близкой опасности. Еще не понимая, где он и что с ним, он рванулся к чемодану — там граната, надо немедленно взять в руки хоть какое-то оружие!..
Тазик с грохотом перевернулся, вода хлынула на пол. Одновременно открылись две двери: из гостиной пулей вылетела Афродита, а из кухни, вытирая руки фартуком, показалась Светлана.
— Проснулся, боец? — улыбаясь, спросила женщина. — Да ты не волнуйся, воду сейчас уберем. — Она присела возле тазика, но Галя опередила ее — у нее в руках уже была тряпка. — Здесь, на Востоке, есть даже такой обычай — льют воду на порог или на пол, провожая дорогого гостя. Но, видно, жизнь вносит свои коррективы: теперь вода пригодится и при встрече, и на проводах!
— Что-то я совсем… не того, — смутился Александр. — Извини, Светлана, не хотел я задать вам лишних хлопот.
— Все в норме, Искандер, — вмешался хозяин дома, появляясь в дверях. — Это я велел не трогать тебя и не будить. Хроническое переутомление может проявляться по-разному, — например, как у тебя. Другие просто теряют сознание — падают на ходу, как при тепловом ударе. Кое-кто впадает в истерику, катается по земле, кричит, просит пристрелить. Еще и не такое бывает… Между прочим, в наших краях все это известно с глубокой древности. Во времена твоего тезки, Александра Македонского — здесь его зовут Искандер Зулькарнайн, — гонца, проскакавшего или пробежавшего десятки лиг и не способного даже говорить от усталости, погружали на полчаса в ванну с прохладной водой. А поскольку воды здесь всегда не хватало, порой ограничивались вот таким же тазиком. Полчаса — и человек снова обретал дар речи и способность рассуждать. Такие вот дела, дружище!
— Ташакур, себ дегерволь! [86] — Хантер прижал руку к груди и шутя склонил голову. — Надо бы мне за вами записывать. На любой случай у вас готов совет, изо всякой запутанной ситуации — выход!
— Записывай, записывай, — весело согласился Худайбердыев, — или запоминай! Не пожалеешь… А теперь, уважаемые дамы, — обратился он к женщинам, которые все еще возились с тряпками в прихожей, — поскольку наш гость наконец-то пришел в себя — прошу всех к столу!
Полковник потащил Хантера за собой, и тот зашлепал, как был, — босиком, оставляя на полу влажные следы, как знак величайшего гостеприимства.
В гостиной перед ним открылось сказочное зрелище — на столе нашлось место деликатесам Востока и Запада, и все это было сервировано с утонченной изысканностью, от которой старлей давным-давно отвык. Глядя на всю эту благодать, он даже замурлыкал, но бдительная Афродита тут же погнала мыться и переодеваться. Минувшие трое суток и пребывание во чреве «Черного тюльпана» не прошли даром, и форма старшего лейтенанта десантных войск воздух не озонировала.
Только вымывшись и переодевшись в спортивный костюм, Хантер вспомнил, что в чемодане лежат подарки, предназначенные каждому из присутствующих — бакшиш, как говорят на Востоке. Тянуть не было сил — голод давал себя знать, и он без колебаний приступил к «раздаче слонов».
Полковнику Худайбердыеву он подарил большой флакон мумие и роскошную, отлично выделанную волчью шкуру, из-за которой торговался с кабульским дуканщиком [87] , пока не сорвал голос. Полковник, увидев воплощение мифического пращура своего рода, расплылся от удовольствия.
— Ташакур, Шекор! — снова обнимая Саньку, проговорил старый воин. — Вот угодил так угодил!
Супруга полковника получила «трехэтажный» косметический набор и сверкающую серебряными нитями индийскую шаль. Покраснев от удовольствия, как девочка, Светлана звучно чмокнула гостя в ухо. Ну, а Галине пришлось принимать целую кучу даров: к ее стройным ножкам полетели стильные платья и кружевное белье, часы, косметика и обувь, отрезы ярких восточных материй и прочие «варенки» с «плащевками» — писк моды тех лет.
Ошеломленная, Афродита не знала, что и сказать, и в конце концов расплакалась. Сашка молча обнял ее, бормоча какую-то нежную бессмыслицу и поглаживая по спине.
— Зачем все это? — Галя, всхлипывая, уткнулась мокрым носом в его заросшую трехдневной щетиной щеку. — Для меня много важнее, чтобы ты был жив, чтоб ты был рядом…
— Такая наша доля. — Светлана ласково взяла девушку за плечи и оторвала от любимого. — Они без конца воюют, а мы — ждем и маемся, маемся и ждем… И дай ты ему наконец поесть, а то, не приведи бог, опять уснет! — Она со смехом усадила Галю за стол.
— Это мне знакомо! — наконец улыбнулась та. — Когда его к нам в травматологию привезли, он тридцать шесть часов подряд проспал! Ох и перетрусили же мы тогда!
— Такой организм, — резюмировал Худайбердыев, набрасывая волчью шкуру на спинку стула и усаживаясь сверху. — Возможно, в этом и заключаются у нашего гостя защитные реакции, компенсирующие действие хронических перегрузок… Но сейчас речь не о том, а о благополучном прибытии Александра на гостеприимную узбекскую землю. Повод для путешествия, прямо скажем, был прискорбный, и тем не менее он достойно преодолел все препятствия, а Лейла и Меджнун новейшего времени наконец-то соединились! — Полковник с хитрецой покосился на Галю, залившуюся краской от этого взгляда. — Вот за это и поднимем первый бокал. Ты, Саша, как — будешь спиртное?