– Большое спасибо, Ваденька! – дружно поблагодарили девчонки.
– Ага, правда глаза колет! – возрадовался Сева.
– А может, похититель – хилый и глупый мужик? – спросила Мурка.
– Да в этой школе мужиков – только охранники и два американца, преподаватели английского. Все такие крепкие ребята, что им слабаков выбирать нужды нет, они могли бы кого угодно спереть! К тому же охранников сменили после второго похищения, сейчас там одни новенькие. Нет, женщина, и еще раз женщина, причем работающая в школе!
– Хорошо, пусть будет женщина, – уступила Мурка. – Кого ты предполагаешь в школу подсунуть? Тебя и меня там видели, остальных Ромка знает.
– Ничего, замаскируемся! – Никакие препятствия не могли остановить Вадьку.
– Мы слишком взрослые, даже Катька старше остальных украденных, – выдвинула новое возражение Мурка.
– Нам надо просто показать, что жертва – страшно богатая и совершенно беспомощная и беззащитная, и похититель, в смысле похитительница, может в один момент сорвать сумасшедшие бабки! Она обязательно клюнет!
– И как ты намереваешься ее убедить? – скептически поинтересовалась Кисонька.
– Еще не знаю, но мы придумаем! – Вадька был твердо намерен привести свой план в исполнение.
Сыщики вновь погрузились в раздумья. Никаких ценных идей ни у кого не возникло. Скучающий Салям лениво включил телевизор. Шли местные новости. Улыбчивая дикторша радостно вещала с экрана:
– Сегодня в наш город с деловым визитом прибыл американский бизнесмен Пол Саммерс. Господин Саммерс намерен вести переговоры с городскими властями об открытии совместного предприятия. Господин Саммерс также планирует спонсировать несколько крупных культурно-образовательных акций. В интервью нашему корреспонденту господин Саммерс заявил, что питает особый интерес к нашему прекрасному городу, поскольку его супруга и мать его одиннадцатилетней дочери Эрики является уроженкой нашего города.
Засмотревшийся на хорошенькую дикторшу Салям не заметил, как компаньоны переглянулись у него за спиной.
Утром в кабинете Нины Григорьевны Самсоненко зазвонил телефон. Разговор был настолько важным и произвел на директрису такое сильное впечатление, что через пять минут вся школа гадала о его содержании. Когда потрясенная Нина Григорьевна пригласила к себе бухгалтера, в классах уже точно знали, что школу закрывают за долги. Когда через пятнадцать минут с уроков выдернули обоих американцев и руководительницу школьного ансамбля, поступила достовернейшая информация, что в их школе городской хор ветеранов в полном составе будет изучать английский язык перед заграничными гастролями. Когда к совещанию в кабинете присоединился начальник охраны, ребятам стало известно, что в их школу поступает мэр города. Как герой одной старой американской комедии, он в детстве плохо учился и теперь решил наверстать упущенное. А уж когда, загрузив учеников самостоятельными заданиями, учителя принялись метаться по этажам, расставляя везде вазы с цветами и развешивая венки из листьев, выяснилось, что в город приезжает арабский шейх со своими пятнадцатью детьми от разных жен. И все они станут учиться у Самсоненко! Теперь директриса не может решить, разбросать ли шейхенят по существующим классам или организовать для всей команды один новый.
На уроки и задания уже никто не обращал внимания. Школа ждала, страсти накалялись. К полудню ожидание стало невыносимым. Сторонники различных теорий уже тыкали друг другу в бока линейками и кровожадно поглядывали на циркули. Звуки школьного радио были восприняты как благословение свыше.
– Уважаемые преподаватели, дорогие ученики. – Голос Нины Григорьевны трепетал от сдерживаемого волнения. – Нашей школе оказана высокая честь! Все учащиеся и педагоги приглашаются к парадному входу для встречи высоких гостей.
Нина Григорьевна еще что-то вещала, но никто уже не слушал. Пестрая волна учеников, счастливая из-за отмены занятий, изнемогая от любопытства, катила к выходу. Наиболее доверенным деткам преподаватели на бегу совали букеты – для вручения посетителям. Впереди всей толпы, громыхая инструментами, несся школьный оркестр.
Длинное черное тело лимузина втянулось в школьный двор. Грянул приветственный марш, передняя дверца распахнулась, и наружу вылез здоровенный мрачный детина. Он склонился к задней дверце, нажал на ручку… Толпа затаила дыхание. Однако из машины не выглянула гладкая физиономия мэра и не посыпались горохом смуглые арабчата. Сперва на тротуар спустились длинные сходни. По ним скатилась инвалидная коляска. В ней сидела хрупкая бледная девочка. Ее черные волосы были коротко подстрижены, половину лица закрывали темные очки в элегантной оправе. Ловко управляя креслом, девочка подкатила к встречающим. Оркестр смолк, Нина Григорьевна выступила вперед и по-хозяйски положила руку на спинку коляски.
– Знакомьтесь, дорогие ребята, это Эрика Саммерс. Возможно, вы слышали по телевизору, что ее папа, американский миллионер мистер Саммерс, приехал в наш город, чтобы заключить важный контракт. Пока папа работает, наша дорогая Эрика тоже не бездельничает, – госпожа Самсоненко лукаво улыбнулась и потрепала девочку по плечу. – Какое-то время Эрика будет учиться в нашей школе, и мы постараемся, чтобы ей здесь понравилось. Приезд Эрики показывает, что наша школа прославилась и заслужила доверие на международном уровне. Поприветствуем Эрику, ребята!
Канонадой грохнули аплодисменты, и из толпы строевым шагом выдвинулась суперотличница Дашка Вислюкова. Время от времени подглядывая в спрятанную в кулаке бумажку, Дашка забарабанила по-английски: как все рады, что дорогая Эрика… и прочее тра-та-та.
– Как видишь, Эрика, в нашей школе у тебя не будет проблем с общением, – благостно улыбнулась Нина Григорьевна. – Все наши ученики превосходно говорят по-английски, к тому же у нас преподают два твоих соотечественника. Том, Билл, поздоровайтесь с Эрикой.
Из задних рядов медленно, как бы нехотя, выбрались Том и Билл и нога за ногу поплелись к Эрике. Казалось, они не испытывали энтузиазма от приезда соотечественницы. Да и сама Эрика вовсе не собиралась бросаться им навстречу. Наоборот, словно обороняясь, вскинула руку.
– Я есть очень рада быть здесь, – с опаской поглядывая на американцев, затарахтела Эрика. – Я совсем не бояться, как вы говорить, проблем с communication [3] . Я говорить русски. Не очень хорошо, делать много ошибка. Но я хотеть правильно учить русски, русски есть моя мама родной language [4] . Поэтому я есть очень рада встретить compatriots [5] , но хотеть говорить с ребята. Sorry, Tom and Bill.
Том энд Билл дружно закивали, явно ничуть не обиженные отказом Эрики. Наоборот, похоже было, что они испытывают явное облегчение.
– И еще я хотеть сказать, – продолжала Эрика, – не надо было говорить, что мой папа есть миллионер. Я теперь очень бояться, что ребята не захотеть со мной дружить. Я хотеть сказать… Мой папа есть очень хороший, но самый обичный.