Владычицам не составило большого труда меня вычислить, и они уже побывали в гостинице. Теперь они собрались у дома Виолы По Волнам Ходящей, ибо нашли свидетельниц, видевших, как я в него входил, и требовали выдачи особо опасного зверя. Меня.
Снаружи их удерживало только уважение к самой могущественной чародейке города. Иначе они уже ворвались бы в дом.
И они это сделают, если я не выйду на улицу в ближайшие минуты.
— Мне не очень нравятся городские обычаи, и я не в восторге от идеи выдать моего гостя местным властям, но я не могу предоставить тебе убежище, мальчик, — сказала Виола, выслушав объяснения Карин и собственной служанки, а также мои дополнения к истории с драконами. — В моем возрасте трудно привыкнуть к новому месту жительства.
— Я и не стал бы вас просить, — заверил я волшебницу.
— Из вашего особняка есть черный ход? — спросила Карин.
— Мне не нужен черный ход, — сказал я. — Мы все равно не сможем спрятаться в этом чертовом поселении. И драться с целым городом мы тоже не можем, и вы это прекрасно понимаете.
— И что ты намерен делать, красавчик? — поинтересовалась Карин опасным тоном.
— Сдамся, — сказал я. — Ничего плохого они мне не сделают — дракон требует меня живым.
— А что ты собрался делать с драконом?
— Попробую договориться, — сказал я.
— Договориться? С драконом?
— Договориться можно с кем угодно, даже с драконом, — сказала Виола. — Гарлеон требует, чтобы Рико был жив и здоров. Может быть, он хочет выяснить, что на самом деле случилось с его племянником.
— Вы это говорите, потому что не хотите неприятностей с городскими властями, которые мы можем на вас навлечь, — сказала Карин.
— Вы можете выйти за дверь и поговорить наедине, дети, — предложила Виола. — Мне кажется, вам есть что сказать друг другу без посторонних глаз.
Мы так и сделали. Вышли из кабинета и плотно затворили за собой двери.
— Я не позволю тебе это сделать, — сказала Карин.
— А какова альтернатива? — спросил я. — Спрятаться мы не сможем, драться с целым городом — бессмысленно и ни к чему не приведет. Даже если мы вырежем здесь всех, что абсолютно невозможно, и чего я делать категорически не собираюсь, это не помешает Гарлеону напасть на город и сжечь его дотла.
— Ты собираешься принести себя в жертву, спасая людей, которые так с тобой обращаются? — поинтересовалась Карин.
— За плохое обращение со мной они не заслужили смерти от драконьего пламени, — сказал я. — И у меня нет никакого морального права подвергать опасности тысячи людей. Даже если мы сбежим из особняка Виолы и где-нибудь спрячемся, завтра на рассвете Гарлеон начнет жечь посевы, а потом примется и за дома. Послушайте и постарайтесь понять, дракон требует моей выдачи живым — это значит, что он хочет не просто моей смерти.
— Верно. Он жаждет прикончить тебя сам.
— Драконы любят поговорить со своими жертвами, — сказал я. Я не знал, так оно или нет на самом деле, но должен был отговорить Карин от кровопролития, которое она готова была учинить. В лучшем случае убьют нас обоих В худшем — только ее, а меня все равно отдадут дракону. — Я постараюсь убедить его, что не убивал его племянника.
— На это нет шансов.
— Шансы есть всегда, — сказал я. — У меня будет время до самого рассвета, и я постараюсь найти аргументы поубедительнее.
— Ты сам не веришь в то, что говоришь, — сказала Карин.
— Как бы там ни было, договориться с драконом все же легче, чем противостоять целому городу, и только потом начинать переговоры с Гарлеоном, — сказал я. — А все местные жительницы ополчаться против нас уже хотя бы потому, что я — мужчина. И из-за меня, грязного животного, под угрозу попал весь их долбанный город, в котором им так нравится жить.
— И ты пойдешь? Сам?
— Пойду, — сказал я. — Сам. Один. Вы можете остаться здесь, Виола наверняка не откажет вам в убежище, и поможет покинуть пределы города, когда все закончится. Сейчас вам лучше не выходить на улицы — местные вас вряд ли сильно полюбят за то, что вы привели меня сюда.
— Ты просишь меня поступиться своими принципами.
— Глупо умирать ни за что, — сказал я. — Сейчас вы мне все равно не поможете.
— А за что собираешься умереть ты сам, красавчик?
— Кто вам сказал, что я вообще собираюсь умирать?
— Твой оптимизм можно сравнить только с твоей наивностью, — сказала Карин.
По канонам приключенческого жанра на прощание она должна была одарить меня страстным поцелуем, а в глазах у нее обязательно стояли бы слезы, но мы обошлись без этого.
Такие люди, как Карин, редко показывают свои эмоции, и один раз она уже сделала это при мне. Наверное, лимит исчерпан.
Мы пожали друг другу руки, и она сказала, что голову мне оторвет, если я позволю дракону себя сожрать. После чего я позвал служанку, и та проводила меня на улицу.
Все было спокойно и цивилизованно. Конечно, стражницы, чародейки и примкнувшая к ним толпа слегка ошалели, увидев на улице мужчину без ошейника, но быстро пришли в себя.
Меня даже не стали валить на землю и бить ногами. Просто взяли под прицел арбалетов и сообщили, что нашпигуют болтами, если вдруг им только покажется, что я начинаю произносить заклинание. Интересно, Гарлеон предупредил их о том, что я чародей, или это сделал сэр Ралло?
Под прицелом арбалетов меня проводили в какой-то дом неподалеку от особняка Виолы По Волнам Ходящей и разместили на каменной скамье в подвале. Десять арбалетчиц продолжали удерживать меня под прицелами. Наверное, они собираются сторожить меня до самого рассвета.
Арбалет может угрожать жизни мага только тогда, когда маг не ожидает его применения.
Чары щита разработаны именно на тот случай, когда в вас палят, и произнести заклинание можно очень быстро.
Но я не собирался устраивать свалку в подвале, хотя и мог это сделать с неплохими шансами на успех. Одолев арбалетчиц, мне придется столкнуться со стражницами, чародейками и всем населением Города Людей, тогда как основная проблема ждет меня за его стенами. Я был Гарлеону благодарен хотя бы за то, что он приказал доставить меня живым. Ситуация куда осложнилась бы, если бы он требовал выдать им мой труп.
Также неплохо, что дракон назначил выдачу на рассвете. Куда труднее мне было бы убеждать дракона в своей невиновности, сдвинь он нашу встречу ближе к полудню. Не составляет труда догадаться, что предпримет Гарлеон, если в полдень я развернусь в сторону города и брошусь искать ближайшую колокольню.
В общем, есть еще причины для оптимизма, как говорил умирающий от ран эльф при виде плывущего по реке трупа орка.
Встреча с Гарлеоном пугала меня, но не слишком. Может быть, вообще вся эта беготня была ошибкой, убеждающей дракона в моей виновности, и мне надо было сразу встретиться с ним и поговорить. Думаю, у меня есть кое-что, что способно заставить его меня выслушать.