– Лишняя пара мечей не помешает, – сказал я.
– Это было бы верно, если бы ты отправлялся на войну, – сказала Карин. – А ты идешь к трону, хотя и очень извилистой дорогой. Я не вижу смысла дальше за тобой таскаться.
Черт побери, как все это странно и не вовремя…
– Я… не могу допустить, чтобы вы ушли.
– Почему?
– Вы нужны мне.
– Зачем?
– Потому что… – Она внимательно на меня посмотрела. – Потому что, мне кажется, что я вас люблю.
– Это тебе просто кажется, красавчик.
Карин встала с пола и отвернулась к стене.
– При мысли о том, что вы уйдете, у меня внутри образуется пустота, – сказал я.
– Ты не понимаешь, о чем говоришь. Ты – эльф, а я – человек. Притом, ты будущий король, а я – бывшая рабыня. Мы не равны.
– Чихать я на это хотел.
– Ты – девственник, а я полгода провела в борделе.
– И на это я чихать хотел. – Повелитель Молний с громким стуком полетел в угол. Не помню, как я оказался посреди комнаты и встал перед Карин на колени. – Я люблю вас.
– Ты даже не можешь сказать мне «ты», красавчик. – Она старательно прятала от меня свое лицо.
– Я люблю тебя, Карин, – сказал я.
– Тогда встань с пола, – сказала она. – Город Людей плохо на тебя повлиял. Тебе вовсе не обязательно передо мной пресмыкаться.
– Буду пресмыкаться, – сказал я. – Пока ты не скажешь, что ты думаешь по этому поводу.
– Ты – идиот.
– Это не новость.
– У нас нет будущего.
– Это мы посмотрим.
– Ты не знаешь, что такое любовь.
– А ты?
Она повернулась, в ее глазах стояли слезы. Боюсь, что в моих тоже.
– Встань, и я подарю тебе любовь гладиатора. Любовь на одну ночь.
– Этого мне мало.
– Чего же ты хочешь?
– Всего.
– Это невозможно.
– Я тебе противен?
– Ага, и поэтому я называю тебя красавчиком.
– Тогда в чем причина?
– Я тебе не верю, – сказала она. – Ты врешь. Все время врешь. Мне, другим, всем… Сейчас, говоря, что ты меня любишь, ты врешь самому себе.
– Дай мне испытательный срок, – сказал я. – Не очень большой, лет сорок – пятьдесят. А там увидим, лгу я или нет.
– Я не эльф, красавчик.
– Знаю.
– А, по-моему, ты об этом забыл.
– Мне жаль, что я эльф, – сказал я. – Мне жаль, что я король. Я всегда хотел быть чародеем. Чародеем по имени Рико. И все.
– Но ты – король.
– Я сделаю тебя своей королевой.
– Твой народ никогда меня не примет.
– Это всего лишь частности, – сказал я. – И потом, короли ни у кого не спрашивают разрешения.
– Что мне в тебе нравится, так это твоя детская наивность.
– Ага! – сказал я. – Значит, тебе хоть что-то во мне нравится.
– Встань с пола. Если кто-нибудь зайдет, упадет в обморок от изумления.
– Сначала скажи мне правду.
– Я не люблю тебя, Ринальдо.
– А как насчет «красавчика» или «Рико»?
– Никого из вас.
– Я – чародей, – напомнил я. – И я вижу, когда мне говорят правду. Сейчас ты врешь.
Тогда она сказала мне правду.
Часом позже я сидел на краю кровати и задумчиво курил трубку. Пальцы Карин гладили мою спину.
– Обычно в таких случаях женщины утешают мужчин, – сообщила она. – Говорят, что такое бывает и что все будет в порядке.
– Судя по всему, ты этого делать не собираешься.
– Угадал. Тот факт, что у тебя ничего не вышло, только доказывает мою правоту. Ты меня не любишь.
– Думаю, что дело не в этом.
– А в чем же? Психологический барьер перед представителем низшей расы?
– Эту чушь про расы придумали не мы, – сказал я. – И дело не в барьере. Просто… мой первый раз был не очень удачным.
– Мой тоже, если учесть, что он произошел в борделе, а я была привязана к кровати, – сказала Карин. – Постой, а когда это у тебя был первый раз?
– В Городе Людей.
– С этой стервой Викторией? – уточнила Карин. – И с ней ты смог? А со мной не можешь?
– Ты знаешь, что такое афродизиак?
– Знаю. Что-то вроде приворотного зелья.
– Э… да. Она дала мне понюхать афродизиак. Очень сильный. Боюсь, что я был не в себе… плохо соображал.
– А когда ты вообще хорошо соображал? – съязвила Карин и вдруг обвила меня руками. – Бедненький… Она изнасиловала тебя, при этом отрезая от тебя кусочки? Почему ты не позволил мне ее убить?
– Потому что я жив.
– Это еще не повод проявлять милосердие, – сказала Карин. – Докуривай свою трубку, и мы просто полежим рядом. Будем целоваться и все такое. Я хоть целуюсь лучше, чем она?
– Не знаю. Ей было не до поцелуев, хотя напоследок Владычица Виктория меня все-таки поцеловала. В лоб.
– Я убью ее, – шепнула Карин мне на ухо. – Когда ты меня бросишь ради прекрасной эльфийки, я вернусь в Город Людей и зарежу эту стерву.
– В таком случае, я боюсь, что Владычица Виктория будет жить вечно.
– Опять врешь.
– Вот и нет. Если ничего не получится, я могу… по-другому. Я слышал, есть способы.
– Ты правильно слышал, способы есть. Но по-другому я могу и сама, без тебя. Ты нужен мне весь, понимаешь?
– А ты – мне.
Заснули мы только перед рассветом.
Утром сэр Ралло, чей номер был через стенку от нашего, одарил меня очень странным взглядом. Полагаю, он умирал от любопытства, но у него хватило выдержки и такта, чтобы ни о чем не спрашивать.
На конюшне мы раздобыли несколько лошадей, и Гарланду не пришлось бежать весь следующий день. Впрочем, по-моему, вчера он совсем не устал.
Конный Гарланд старался держаться поближе к своему королю, но сэр Ралло снова отослал его вперед.
– Ты сияешь, как медный таз, красавчик, – заметила Карин. – А, по-моему, мы совершили большую ошибку.
– К сожалению, не такую большую, как я хотел бы совершить.
– Тебе все шуточки, – возмутилась она.
– Ты же знаешь, я врун и идиот.