– Скорее всего, нет. Немцы, проникшие в крепость, имели радиостанции и сообщали о захвате зданий. Ни одного радиста мы не смогли взять живым. А без них общение с врагом проблематично.
– Понятно. Что ж, я думаю, что ваше решение правильное. Жаль, что капитан Зубачев пойдет на прорыв. Он бы мог помочь в работе штаба. Но им предстоит не менее сложная задача – прорваться и вынести раненых. Вы всех командиров предупредили о необходимости сбора всех раненых?
– Да, такое указание передано всем, с кем смогли связаться.
– Какие ближайшие задачи штаба?
– Во-первых, собрать и направить в прорыв как можно больше бойцов гарнизона. Во-вторых, организовать активную оборону крепости, в-третьих, полностью очистить цитадель от немцев.
– Что ж, все правильно. Задачи вами определены верно. До прорыва я хотел бы переговорить со старшим группы, эвакуирующей знамена. Не знаете, кто ею командует?
– Старший лейтенант Горячих Дмитрий Ильич. Начальник особого отдела нашего полка. Знамена вашего полка и частей гарнизона собраны. Его вы найдете у «БА». В столовой инженерного полка держит оборону группа нашего полка во главе с сержантом Малышевым.
– Понятно.
После этого, договорившись о связи, мы расстались. Полковой комиссар ушел к Кольцевым казармам, а я решил уточнить обстановку.
Суета у Белого дворца заметно уменьшилась. Колонна бронетехники выстроилась у столовой инженерного полка. Три «БА» и четыре «Т-37(38)». Слабенькая, конечно, ударная сила, но какая есть. У немцев в крепости и такой пока нет. Но пригонят… Надеюсь, что мы к этому будем готовы и встретим врага горячими пирожками. Нам бы до ночи продержаться…
Вскоре на Трехарочном мосту появилось несколько «БА-10», стремившихся подавить из башенных орудий немецкие позиции на валах укреплений у Трехарочного моста. Следом за ними катили «Т-38», а дальше, ощетинившись штыками, густой цепью двигалась пехота. Кто-то из немцев, засевших на предмостовых укреплениях, запустил в небо зеленую и синюю сигнальные ракеты. Оттуда же ударили вражеские пулеметчики, пытаясь остановить наступающих, но прикрываясь огнем и броней, бойцы устремились вперед. От Северных ворот по дороге между редюитами им навстречу двигалась еще одна наша пехотная цепь, беря немцев в кольцо.
По мосту, во фланг нашим, ударил пулемет, а небо украсилось еще несколькими сигнальными ракетами зеленого и синего цветов. Он бил из кустов у Домов командного состава. Сраженные пулями врага бойцы падали на мостовую или в воду, но остальные продолжали бежать вперед. Один из бронеавтомобилей остановился, развернул орудие в сторону нового врага и послал туда несколько снарядов. На некоторое время немцы там замолчали. И лишь взлетевшая в небо сигнальная ракета показала, что они все еще там. Не выдержав удара с двух сторон, сидевшие на валах немцы попытались отступить в сторону Восточного форта. Сделать им этого не удалось – кольцо вокруг них сомкнулось. Часть немцев, сдаваясь, подняли руки, но наших было не остановить, и пленных они не брали. Предмостовые укрепления полностью перешли под наш контроль. Часть пехотинцев заняла брошенные врагом окопы, используя трофейные пулеметы, разворачивала оборону на валах. Из казематов снизу валов к ним наверх стали подниматься группы красноармейцев.
Несколько броневиков в сопровождении танка, продолжая наступление, повернули в сторону казарм 125-го полка, туда же развернулась и часть пехотинцев. Еще два «Т-38» и «БА» двинулись к Восточному редюиту на помощь его защитникам.
Как только на валах все было решено, под прикрытием еще одной группы бронетехники вышла группа Горячих и быстрым шагом устремилась к Северным воротам, ощетинившись стволами в разные стороны.
Как только она преодолела мост, из цитадели в ту же сторону, стремясь как можно быстрее покинуть мышеловку, бросилась большая толпа бойцов. Многие неодетые, босиком, в окровавленных повязках и без оружия. Говорить о какой-то четкой организации этого потока не приходилось. Подразделения перемешались между собой. Кто, откуда, где командиры, понять было невозможно. Но главное было то, что бойцы не бросили своих тяжелораненых и несли их на носилках. То тут, то там среди гимнастерок и нижнего белья мелькали женские платья. К этому людскому потоку присоединялись и те, кто прятался под валами в Западном редюите и ДНС. В большинстве своем это были раненые, женщины и дети.
С той стороны Северных ворот, уже на Каштановой, взлетела трехзвездная белая сигнальная ракета. Знаменная группа покинула крепость. Далее ее путь лежал на выход из города. Жалко, что у них нет с собой пары зенитных установок. Они бы в городских условиях очень пригодились как от пехоты отбиваться, так и воздушный зонтик обеспечить. Будем надеяться, что и без них Дмитрий Ильич сделает все как надо.
А исход продолжался. Навстречу потоку выходящих из цитадели от Северных ворот и ДНС устремился тонкий ручеек командиров, спешащих к своим подразделениям. Потоки сталкивались и растворялись друг в друге. По ходу движения заново формировались группы и отряды. И в туннель Северных ворот уже входили более организованные колонны. Сколько вышло? Не знаю, много. Несколько тысяч человек точно. Да, без тяжелой техники и вооружения. Но главное, шли люди, те, кто сможет взять в руки оружие и бить врага, а не гнить в концлагерях.
Из краткого боевого отчета о действиях 6-й стрелковой дивизии в первые часы фашистского нападения (РИ):
«…В 4 часа утра 22.6 был открыт ураганный огонь по казармам и по выходам из казарм в центральной части крепости, а также по мостам и входным воротам крепости и домам начсостава. Этот налет вызвал замешательство среди красноармейского состава, в то время как комсостав, подвергшийся нападению в своих квартирах, был частично уничтожен. Уцелевшая же часть комсостава не могла проникнуть в казармы из-за сильного заградительного огня…
…В результате красноармейцы и младший комсостав, лишенные руководства и управления, одетые и раздетые, группами и поодиночке самостоятельно выходили из крепости, преодолевая под артиллерийским, минометным и пулеметным огнем обводный канал, реку Мухавец и вал крепости. Потери учесть было невозможно, так как личный состав 6-й дивизии смешался с личным составом 42-й дивизии. На условное место сбора многие не могли попасть, так как немцы вели по нему сосредоточенный артиллерийский огонь. К этому следует добавить, что перед артиллерийским налетом начала активно действовать «пятая колонна». В городе и крепости внезапно погас свет. Телефонная связь крепости с городом прекратилась… Некоторым командирам все же удалось пробраться к своим частям и подразделениям в крепость, однако вывести подразделения они не смогли и сами остались в крепости. В результате личный состав частей 6-й и 42-й дивизий, а также других частей остался в крепости в качестве ее гарнизона не потому, что ему были поставлены задачи по обороне крепости, а потому, что из нее невозможно было выйти. Материальная часть артиллерии гарнизона крепости находилась в открытых артиллерийских парках, и поэтому большая часть орудий была уничтожена. Почти все лошади артиллерийского полка 6-й дивизии и артиллерийских и минометных подразделений стрелковых полков 6-й и 42-й дивизий находились во дворе крепости, у коновязей, и почти целиком были уничтожены. Машины автобатальонов обеих дивизий и автомашины других частей стояли в объединенных открытых автопарках и сгорели при налете немецкой авиации…»