Я думала, теперь Футболист уйдет в дом и захлопнет за собой дверь, но он остался на крыльце. Начал стукать мячом о стенку, отбивая головой.

– Ну и как оно? – спросил Футболист.

Он чуточку задыхался, потому что работал головой со страшной скоростью – у меня даже в глазах зарябило.

– Что – как? Слушай, дай мне тоже попробовать, а?

– Ишь, чего захотела!

– Ну не вредничай! Я же твой мяч принесла.

– Да он вообще не мой. – Футболист поймал мяч и повертел в руках, осматривая с разных сторон. – На моем было шариковой ручкой мое имя написано, а еще предупреждение, чтобы никто его не хватал, а то получат.

– Значит, это не твой?

– А, ничего страшного. Он вроде получше даже. Мой уже по швам расползался.

– Отдай, раз не твой! Я его нашла!

– Ну ладно, поиграю с тобой минут пять. Только сначала расскажи, как живется в детском доме.

– А тебе зачем?

– Да мать все время грозится, и потом еще соцработник приходил…

– У меня тоже соцработник есть. Илень-Мигрень! – Я скорчила гримасу.

– Ты же маленькая совсем, что ты натворила-то?

– Чего я только не натворила! – похвасталась я.

– Но в полицию тебя ведь не забирали? А меня забирали, тыщу раз!

– А я шустрая, не попадаюсь!

– Ну и как там, в детдоме? Правда там бьют мокрыми полотенцами, чтобы синяков не оставлять? А старшие младших колотят и макают головой в унитаз? И мальчишек заставляют ходить в коротких штанах даже зимой, так что над ними все смеются? Мать говорит…

Ага! Я решила его немножко попугать.

– Все правда, только на самом деле еще хуже. Кормят отвратно, коровьим выменем и ноздрями. Ешь и давишься, еще и коровьим бешенством заразишься. А если тебя за едой стошнит, рвоту собирают и снова на тарелку и заставляют доесть.

У Футболиста глаза полезли на лоб и рот приоткрылся, как будто его самого вот-вот стошнит. Сейчас я бы легко могла отнять мяч, но вешать Футболисту лапшу на уши было веселее. Я расписывала всякие ужасы, а он всему верил. Опомнился, только когда я выдумала комнату пыток, где детей в наручниках запирают на ночь в темноте и крысы по тебе лазают и забираются в трусы.

– Да ты гонишь! – догадался наконец Футболист.

Он весь сморщился, и я подумала, что пора уносить ноги, но тут раздался какой-то странный булькающий звук. Футболист смеялся!

– Вот ты чудна́я! Ладно уж, поиграю с тобой в футбол. Ровно пять минут, поняла?

Он побежал в дом надеть футболку, а дверь не закрыл, так что я пошла за ним.

Жилье у них было довольно-таки обшарпанное. Ковер обтрепался по краям, и повсюду валялся мусор. Можно понять, почему мамаша требовала все пропылесосить. Им бы вообще генеральную уборку устроить надо. Стены были в пятнах и царапинах – явно следы футбольного мяча.

Футболист у себя в комнате натягивал кроссовки.

– Эй! Я тебя сюда не звал, вообще-то.

– А я любопытная. Интересно же, а то у меня настоящего дома нету.

Дом Футболиста явно не тянул на идеал. На подносе рядом с диваном засыхала вчерашняя еда – видно, заказанная с доставкой. В пепельнице высилась гора окурков, и вся комната провоняла куревом. И пусто здесь было. Стулья, диван, телевизор еще – и ничего больше. В квартире Кэм и вышитые подушки, и лоскутное одеяло, и стопки книг, и всякие безделушки, и цветы в горшках, и картины на стене, и сухие цветы в вазе, и китайские колокольчики, и всякие тетрадки-блокноты, и разрисованные коробки, и смешной старый игрушечный ослик, еще из ее детства. Ромашкой зовут. Кэм сказала, что я могу, если хочу, забрать Ромашку себе. Я сказала, что я не какая-нибудь глупая мелкая девчонка, которая в игрушки играет. А Кэм сказала – вот и хорошо, потому что она как раз глупая мелкая тетенька, которая до сих пор любит посидеть в обнимку с Ромашкой, когда плохое настроение, и ей очень не хотелось отдавать любимую игрушку.

Я пару раз попробовала обниматься с осликом, когда Кэм в комнате не было. От Ромашки приятно пахнет старой шерстью, а ушки у него изнутри бархатные.

В доме у Футболиста мягких игрушек не водится. Может, ему все равно? Вряд ли он стал бы с ними обниматься.

Мы пошли на улицу и немножко поиграли в футбол. Было очень здорово – вначале.

А потом из-за угла показалась компания мальчишек, и Футболист сразу от меня отмахнулся, как будто я какая-то букашка, вроде пчелы, которая жужжит над ухом. И стал играть в футбол с теми мальчишками.

Я возмутилась:

– Эй, а как же я?

– А ты отвали, – прошипел Футболист, не разжимая губ, как будто при других мальчишках даже разговаривать со мной не хотел.

– Ага, ладно. Только мячик отдай! Я его нашла. Ты сам сказал, мяч не твой.

Тут мы немножко поспорили. Победил Футболист со своими новыми приятелями.

Я решила, что не буду с ним водиться, даже если он останется последним мальчишкой на свете. И вообще, играть уже расхотелось, так что я не стала требовать от него мяч.

Я пошла к заброшенному дому. Надо же было выяснить, послушался ли Александр моего совета и что из этого вышло.

Дом Трейси и Александра

Я, как только влезла в окно, сразу заметила, что в кухне кто-то основательно потрудился. На краю раковины стояла большая пластиковая бутыль с минеральной водой и с наклейкой «Это кран». Я выпила немножко воды «из-под крана», а то после футбола (и после драки) очень в горле пересохло. Чуть-чуть пролила на футболку, но тут же нашлось чем вытереться – на крючке висело чистое полотенце. В углу стояла картонная коробка с табичкой «Это холодильник». Я, конечно, заглянула внутрь. Там нашлись два свертка бутербродов с тунцом, пакетик чипсов с сыром и луком, «Кит-Кат» и яблоко. И еще большущий пакет «Смартис»! Я съела парочку, а то за утро ужас сколько калорий уже потратила. Я бы и сама поделилась припасенным угощением, только как-то незаметно успела все слопать. Ну ничего, Александр наверняка будет рад со мной поделиться.

– Александр! – позвала я.

С набитым ртом получилось неразборчиво. Я крикнула еще раз, погромче:

– Александр!!!

Из комнаты донесся тоненький мышиный писк. Александр сидел, скрестив ноги по-турецки, на коврике перед очередной картонной коробкой. На передней стенке коробки была наклеена картинка с ведущими передачи «Полный вперед!», а сверху стояла табличка «Это телевизор».