Эффект превзошел ожидания. Вой и визг поднялись такие, что парень едва не заорал сам. Судорожно попятился, продолжая стрелять во мрак. Вой перешел в хрип, и тут же его заглушили совсем уже другие звуки – рычания, чавканья и рвущейся плоти. «Падальщики», – мелькнуло в голове. Нужно было поскорее убираться подальше: сейчас на запах смерти сбегутся голодные монстры со всей округи, а под шумок, глядишь, подтянутся хищники покрупнее – они всегда кружат вокруг таких вот пиршеств, в готовности уволочь зазевавшуюся жертву.
Когда чернильный силуэт склона заслонил собой звезды, Книжник в растерянности остановился. Он готов был поклясться, что источник света был где-то здесь. Сейчас же – пусто, хоть глаз выколи.
Продолжая прокручивать в голове проделанный путь, он сделал осторожный шаг вперед, еще один. Замер – показалось, что услышал какие-то новые, ни на что не похожие звуки. Нет, ничего. Тишина стояла пронзительная – даже обычного ночного копошения в окружающей растительности не было слышно, что само по себе довольно странно.
И вдруг по глазам резануло мощным световым ударом – настолько неожиданным, что семинарист качнулся и сделал шаг назад, словно отброшенный этим световым потоком.
Ослепленный, он пытался понять, что произошло. И не сразу осознал, что снова стоит в темноте, а сетчатку разъедает боль от короткой, не более доли секунды вспышки.
– Что же это? – шепотом, размазывая рукавом проступившие слезы, бормотал Книжник. – Как это?
Снова короткая, менее, чем секундная, вспышка – это напоминало действие гигантского стробоскопа. На этот раз мозг успел отметить источник света – точнее, несколько источников, разбросанных по поверхности вертикальной скалы, оказавшейся метрах в тридцати перед путником.
Выходит, он не ошибся – свет действительно шел отсюда… Семинарист не успел сделать выводов из этого факта – сверкнула новая вспышка.
Она обрамляла чье-то черное лицо, неподвижно пялящееся в упор, прямо ему в глаза. Лицо мелькнуло – и исчезло вместе со светом. Это было настолько неожиданно и страшно, что Книжник не выдержал и заорал. Отшатнулся, упал на спину, судорожно выставив перед собой арбалет. Только отчаянным усилием воли он удержал себя от того, чтобы выстрелить. Бог знает, чем могла бы закончиться такая стрельба.
Он еще приходил в себя, по-рыбьи глотая воздух, как свет стал нарастать снова – на этот раз медленно и плавно. Жуткое лицо исчезло, осталась лишь гора, выхваченная этим нарастающим светом. Глаза уже успели привыкнуть, и стало ясно, что источниками вспышек были глубокие, хаотично разбросанные дыры в скальной стене. Не сразу удалось понять, что это – окна. Потому что кому придет в голову делать окна в стесанной вертикально поверхности скалы?
Страх сменило любопытство. Такого Книжник еще не видел, и даже не читал о подобном. Мягкий свет струился из окон самых разных форм и размеров, подсвечивая основание горы и небольшую площадь перед ней. Это была именно площадь – пространство, специально расчищенное и выровненное для каких-то неведомых нужд. Одним краем площадь упиралась в скалу, другой терялся во мраке за спиной. Взгляд притягивал мощный портал из каменных блоков в основании скалы. Там, в глубине искусственного грота, тоже был свет.
Гора явно была обитаема. Но кому пришло в голову устроить такое странное жилище? Перед глазами снова возникло это черное неподвижное лицо. Книжник облизал пересохшие губы.
Кто бы это ни был – ему известно, что он, Книжник, здесь. И, может, обитателям этой горы что-то известно о его пропавших друзьях. В любом случае, бежать и прятаться бесполезно – этим он только продемонстрирует страх и враждебность.
Стоя перед пугающе светящейся горой, семинарист ощутил себя, как когда-то на испытаниях, перед посвящением в сан Хранителя Памяти. Это было похоже на тест: как он себя поведет, как поступит? Его никто не удерживал силой, но и не прогонял. Только он сам может сделать выбор – уйти во мрак или пойти на этот, еще более жуткий, свет. Книжник вспомнил про «бесноватых», которых припоминал Слава. «Психи и людоеды» – так он сказал. Хорошенький выбор, ничего не скажешь.
А может, так только казалось – что есть выбор? Вариантов, по сути, у него не было: один в чужом краю он обречен на гибель.
Закинув за спину арбалет, Книжник закрыл глаза, сжал кулаки и с силой выдохнул – как перед броском в ледяную воду. И твердым шагом направился к порталу. Он был уверен, что из глубины искусственной пещеры сейчас выскочат какие-нибудь бешеные отморозки, собьют с ног, повалят, скрутят – и потащат в черные глубины подземелий.
Но он уже вошел под мощный каменный свод – и никто не встречал его. Грубые скальные стены и непонятно откуда струящийся свет – вот все, что он увидел. Портал вывел его в небольшой зал с мощными колоннами, подпирающими нависающую надо головой породу. Стены были сплошь покрыты выцветшими, закопченными фресками, и вдруг остро захотелось осмотреться, изучить это странное, незнакомое искусство. Но нужно было идти вперед, пока обитатели пещер не спохватились, не бросились на незваного гостя. И он шел все дальше по узкому туннелю, плавно спускавшемуся в глубину.
Наивно было думать, что он проник в это подземелье (или «подгорье») исключительно по собственной воле. По-видимому, его попросту заманили этим призрачным светом – чтобы затем ослепить, оглушить и лишить способности соображать здраво.
Семинарист продолжал идти по узкому каменному коридору, стараясь не думать о том, что он, собственно, хочет здесь отыскать. Что-то заставило его обернуться – и он почти не удивился, увидев тихо плывшую за спиной фигуру в черном балахоне. К сковывающему страху прибавилось неуместное благоговение – именно такое ощущение внушала фигура. Незнакомец не был похож на кровожадного психа, что бы там ни утверждал Слава. А может, просто не хотелось верить в неизбежность кровавого финала.
– Кто вы? – дрогнувшим голосом спросил Книжник.
И конечно, не получил ответа. Фигура медленно надвигалась, и единственное, что можно было сделать в такой ситуации – смириться и продолжать идти вперед. И он шел, втянув голову в плечи, в любую минут ожидая удара в спину.
Коридор вывел в обширный зал с массивными каменными колоннами. Это походило не столько на пещеру, сколько на внутреннее пространство мрачного храма. Множество фигур в бесформенных черных балахонах, неподвижно замерших среди колонн, только подчеркивали ощущение жутковато-сакрального предназначения этого места.
Замедлив шаг, Книжник вышел в центр зала и застыл, не зная, что делать дальше. Похоже, его путь окончен.
Темные фигуры стояли неподвижно, разглядывая пришельца, и только сейчас стало ясно, что в них пугало больше всего: лица обитателей пещер были затянуты в черную ткань – даже без прорезей для глаз, рта, носа. Шут его знает, как они ориентировались в пространстве, но, видимо, проблем с этим у них не было.
Чувствуя, что пауза затянулась, Книжник заговорил первым:
– Прошу прощения за вторжение, я не хотел никого беспокоить, э-э, причинять неудобств… – он запнулся, чувствуя, что несет какую-то ахинею. – Дело в том, что я ищу своих друзей. Возможно, они где-то здесь…