– Вынь руку! – рявкнул высокий.
Как по команде из-за его спины выступил рябой верзила и схватил Полубоя за запястье. Мичман вырвал из-под плаща пустую руку и, не размахиваясь, ткнул его кулаком в лоб. Глаза рябого закатились, и он осел на пол. Он еще падал, а в руках остальных уже сверкнули клинки: две катаны, два мачете и волнистый крис. Пискнул, ныряя под стол, метрдотель. Сандерс швырнул навстречу нападающим стул и выхватил «бастард». Полубой на этот раз не стал использовать подручные предметы и тоже обнажил саблю.
Как Сандерс не любил рукопашные! В прежней работе если ты начал стрелять, драться на ножах или просто бить морды до того, как выполнил задание, считай, ты его уже не выполнишь. Таких накладок с ним случалось немного – две-три за всю карьеру, а здесь уже второй раз за день.
За Полубоя с его диковинной саблей Сандерс не волновался и сосредоточился на своих противниках. Один был с катаной, второй с крисом. Сандерс сконцентрировал внимание на нем – от этого оружия оставались глубокие болезненные и долго не заживающие раны. Ни один уважающий себя абордажник не использовал крис, и дело было не в том, чтобы поберечь противника. Просто вооруженного крисом абордажника в плен не берут – кончают на месте, независимо от того, поднял ты руки или бился до последнего. Была надежда, что их хочет задержать полиция, но теперь стало ясно – это боевики клана Сигевару, на территории которого они так неудачно начали свои расспросы.
Парируя удары легкого самурайского меча, Сандерс едва успевал уворачиваться от глубоких выпадов второго противника. Тот норовил нанести режущий удар по ноге или руке, надеясь, что болевой шок заставит Сандерса ослабить внимание. Наконец Дик выбил катану сильным ударом снизу. Меч, вращаясь, взлетел к потолку. Крис скользнул по клинку палаша, ткнулся в гарду и ушел в сторону. Сандерс, как на фехтовальной дорожке, сделал стремительный глубокий выпад. Острие «бастарда» на ладонь вошло в грудь противника. Тот выронил крис и схватился за лезвие. Сандерс выдернул палаш, разрезая ему ладони, и обернулся. Вовремя – первый противник протянул руку, чтобы поймать падающий меч за длинную рукоять. Сандерс ударил по клинку, отправляя катану в сторону выхода. Противник в замешательстве отступил, наткнулся на столик и повалился, увлекая за собой столовые приборы. Полубой уже обезоружил нападавших – обломки клинков валялись на полу, похожие на серебристых рыбин. Его противники отступили, унося рябого верзилу, который так и не очухался.
– Жив? – спросил мичман, вытирая лоб тыльной стороной ладони.
– Вроде, – отозвался Сандерс. – Касьян!
Боевики, отступившие к дверям, одновременно взмахнули руками. Полубой подхватил стол и выставил его, как щит, перед собой. Сандерс успел нырнуть за мичмана – в столешницу вонзились несколько метательных ножей и два сюрикена.
– И подойти не дадут, суки. – Полубой подтянул второй стол и соорудил из них баррикаду.
– Зато и к нам не сунутся.
– А толку? Выбираться как-то надо.
Под защиту баррикады заполз белый, как скатерть, метрдотель.
– Господа, может, лучше договориться?
– А ты знаешь, кто это?
– Люди господина Сигевару.
– И что, с ними можно договориться?
Метр тоскливо огляделся.
– Теперь уже нет.
– То-то. – Полубой посмотрел за окно. – Ричард, глидер хорошо водите?
– Нормально. В гонках участвовал. А что? – в свою очередь спросил Сандерс и подумал, что только глидер угнать не хватало. Хотя по-другому не уйти.
– Пригодится. – Полубой помолчал и добавил погодя: – В будущем.
– Почему не сейчас?
Полубой ткнул большим пальцем через плечо. Сандерс оглянулся и выругался – возле парковочной площадки ресторана парили три глидера. По кургузым обводам он узнал «ершей» – бронированные машины, недавно поступившие на вооружение спецвойск Содружества. Эти уйти не дадут, будь ты хоть трижды чемпионом по экстремальным гонкам. Неплохо кланы обеспечены…
– Выходим по одному, руки перед собой, чтобы я их видел, – сказал гнусавый голос, усиленный динамиком.
– Лучше выйти, – прошептал метр, слизывая с губ капельки пота, – три раза предлагать не будут. И ресторан разнесут… – Он всхлипнул. – Семья, дети…
– Ладно заливать-то, – пробурчал Полубой. – Какие дети на Хлайбе?
– Ну нет детей, нет семьи, – легко согласился метр, – так что ж теперь, ложись и помирай? – Он выглянул из-за стола и, внезапно обмякнув, распластался на полу.
– Что, попали? Куда? – Сандерс попытался разжать стиснутые на груди руки метрдотеля.
– Н-не-е… не попали, – пролепетал метр. – Сейчас попадут – они огнемет принесли.
– Что? – в один голос воскликнули Сандерс и Полубой. – Разве огнеметы на Хлайбе разрешены?
– Господин Сигевару, пусть он не огорчит предков, задержавшись на этом свете, с недавних пор не признает запреты на оружие, – стуча зубами, выговорил метрдотель.
Полубой схватил его за лацкан и притянул к своему лицу.
– Я тебя спрашивал: через кухню есть выход? Говори, есть или нет?
– Нет. Продукты доставляет грузовой лифт. Но он сейчас внизу, и пока доедет, из вас бифштекс будет. Хорошо прожаренный. И из меня тоже.
– Попробуем, – сказал Полубой, быстро выглянув из-за стола. – Ричард, вы готовы?
– Готов. – Сандерс сунул палаш в петлю на куртке и принял низкий старт.
– По моей команде на счет «три», – предупредил Полубой. – А ты оставайся здесь, тебя не тронут.
– Хотелось бы верить, – отозвался метр. – Это… удачи вам, ребята. Как мне надоели эти паразиты, кто бы знал!
– Спасибо, – кивнул мичман. – Ричард! Один, два, три!
Сандерс рванул вперед так, что едва не выскочил из ботинок. Как его успел опередить Полубой, осталось загадкой, но мичман ломился впереди Дика, расшвыривая столы и стулья, как ледокол тонкий весенний лед. Двери кухни были уже совсем близко, когда Сандерс уловил краем глаза вспышку. Огненный шар, вспухая и пожирая все на своем пути, устремился к нему. Последним усилием Сандерс бросился вперед, пролетая в распахнутые Полубоем двери кухни. За спиной пламя огнемета бушевало по залу, мгновенно сжигая дерево, плавя пластик, обугливая стены и потолок.
Ноги пекло. Сандерс перекатился на спину и сел. Брюки тлели, и он захлопал ладонями, сбивая тлеющую ткань. Полубой уже тащил к дверям огромный холодильный шкаф. Забаррикадировав им дверь, мичман прошелся по кухне. Из-за разделочного стола в дальнем углу выглянул кто-то в белом поварском колпаке, и мичман поманил его к себе:
– Ты кто?
– Шеф-повар-вар… – выдавил тот, выбивая зубами дробь.
– Где грузовой лифт?
– М-м… – Повар потряс головой, будто не мог понять, чего от него хотят.