Взгляд современной науки на аборигенную американскую цивилизацию как на связное целое знаменует изрядный переворот в закоснелых представлениях. Коль скоро признано наличие общего ствола, не проще ли искать дальше общие корни, чем доискиваться происхождения отдельных ветвей? Вальдивия, Мочика, Тиауанако, Наска, Чавин, Сан-Агустин, Кокле, ольмекская, тольтекская, микстекская, ацтекская, чибчей, майяская, инкская и многие другие вымершие и исторически известные культуры предстанут тогда нашему взгляду как комплекс сучьев и ветвей одного дерева, а не как разбросанные в американских тропических дебрях грибы.
Археология Нового Света пришла в движение. Застарелые догмы и общепринятые хронологии ставятся под сомнение растущим числом полевых исследователей, которые раскапывают в тропической Америке древние поселения в поисках более предметных свидетельств, нежели догадки, основанные на теоретических школах. Совсем недавно объединенная экспедиция Британского музея и Кембриджского университета заставила по-новому взглянуть на прежние выводы о начале культуры майя и ее древности. Докладывая об уже полученных результатах, Хэммонд пишет, что работы в Белизе «отодвинули начало формативного, или доклассического, периода майя назад на 1500 с лишним лет, приблизительно от 900 г. до н. э. до 2600 г. до н. э.». И это не догадка. Вывод Хэммонда основан на документированных раскопках и совпадающих углеродных датировках из поселений на карибской стороне полуострова Юкатан. Древнейшие даты здесь приходятся на период 2450–2750 гг. до н. э. Так мы одним махом заметно приблизились к 3113 г. до н. э. — точке отсчета майяского календаря. Хэммонд указывает, что раскопки в Белизе еще не привели к истокам; обнаруженный керамический комплекс по росписи и краскам олицетворяет весьма развитую стадию: «Сосуды, несомненно, являются продуктом зрелой, а не зарождающейся технологии. Между тем перед нами древнейшая керамика с майяских низменностей и одна из древнейших во всей Месоамерике. Где развилась эта технология?»
Говоря, что будущие раскопки должны показать, откуда и когда пришли творцы этих сосудов, Хэммонд вместе с тем приводит слова своего коллеги Лэйтрэпа о «явном сходстве» 4500-летней керамики Белиза с 4500-летней керамикой, которую Лэйтрэп недавно раскопал в Реаль-Альто на юге Эквадора (Hammond, 1977[138]). Правда, американская хронология еще не устоялась; возможно, у цивилизаций ольмеков и майя совершенно разные истоки. Если останется незыблемой дата начала ольмекской цивилизации на берегах Мексиканского залива — около 1200 г. до н. э., а истоки майя отодвинутся еще дальше в прошлое и совпадут с началом эквадорской цивилизации, датируемым приблизительно 3000 г. до н. э., получится, что две критические даты в развитии культур Старого Света находят свое отражение и по другую сторону Атлантики.
Новые и новые открытия в археологии Нового Света оцениваются специалистами по той или иной географической области, и хотя они расходятся в оценках и выводах, однако дружно ищут неопознанные истоки. Тут важно помнить, что «вертикальная» специализация приучает скорее видеть местные вариации и различия соседних культур, чем основные общие черты. Производные варианты и особенности художественного вкуса носят настолько явственный местный отпечаток, что эксперт обычно без труда опознает этнографические или археологические предметы. Требуется совсем иное умение и «горизонтальный» подход, чтобы за внешней оболочкой рассмотреть и выделить основу, которая восходит к некогда общему, но теперь утраченному корню, или скажем так: чтобы находить, собирать и сопоставлять наименьшие общие знаменатели, как это теперь все чаще делают современные американисты. До сих пор им удалось главным образом выделить ряд стержневых представлений, предположительно воспринятых Месоамерикой от пришельцев, чье влияние прямо или косвенно охватило 3000-километровую полосу суши от Мексики до Перу. Существенных совпадений много, и они достаточно сложны: от общественной структуры и архитектурных сооружений до цилиндрических печатей, треногих сосудов, плоских керамических фигурок и специализированных фигурных кувшинов, от обычаев и навыков до основных религиозных представлений. Во всем этом регионе змея, кошка и пернатый змей были символами иерархии, приписывающей себе происхождение от солнца, и хронология вполне совпадает. И если эти специфические черты, объединяющие высокоразвитые американские культуры, не распространялись на культуры древних индейцев остальной доколумбовой Америки, то каждую из них мы видим у афро-азиатских цивилизаций, чьи ответвления доходили до Канарских островов. В самом деле, все выявленные до сих пор общие мексиканско-перуанские элементы входят также в перечень трансатлантических параллелей, приведенный в конце главы 3. В ряде случаев специфические параллели ограничиваются какой-то одной из областей американских культур и конкретным регионом Средиземноморья то ли потому, что они были утрачены в соседних областях, то ли потому, что не получили широкого распространения.
Особенно большая доля совпадений с цивилизациями Нового Света приходится на континенте Старого Света на бывшую область обитания хеттов в Малой Азии, где группируется ряд весьма специфических параллелей. В их числе важная хеттская стела с рельефным изображением бородатого культурного героя, замахнувшегося рукой, чтобы убедить поднявшуюся перед ним на кончике хвоста чудовищную рогатую змею. Точно такой мотив видим на стеле, оставленной древнейшими ольмеками в Лa-Венте на берегу Мексиканского залива. Не менее важны совпадения в мотивах и технике изготовления крайне специфических фигурных сосудов той же области; в каменных статуях с глазами, инкрустированными раковинами и обсидианом; в огромных курганах из сырцового кирпича; в символическом изображении солнечного иерарха с перьевым венцом на голове, посаженной на туловище, соединяющей черты птицы и змеи (пернатый змей); наконец, что особенно примечательно, в своеобразном начертании иероглифов, высеченных рельефом на хеттском стеле. Совершенно отличные от шумерской клинописи, египетских идеограмм и финикийских букв, они более всего похожи на непрочтенные письмена ольмекских, микстекских и других древнемексиканских стел. Полагают, что при всем внешнем различии названных афро-азиатских письменностей в основе их лежат родственные идеи; тем интереснее, что между ними нет такого сходства в форме, стиле, исполнении и применении, какое видим между хеттскими и древнейшими мексиканскими иероглифами. Интересно, что у хеттов, само существование которых до недавних пор не было известно археологам, были большие деревянные и камышовые корабли, о чем свидетельствует их изобразительное искусство. Более того, очаг хеттских параллелей с Месоамерикой — цветущие некогда равнины вокруг Халеба в Сирии, где с древнейших доисторических времен проходили караванные пути, — был в то же время географическим мостом и кратчайшим путем, соединявшим плодородные долины Двуречья и берега Средиземного моря. Всего лишь 300 км отделяют здесь Евфрат от Средиземного моря. Эта область всегда была очагом торговли и диффузии между встречающимися тут тремя частями Старого Света. Курсировавшие впоследствии вдоль здешних берегов финикийцы осуществляли наземные торговые связи с Египтом и Двуречьем через бывшие хеттские владения; здесь же прошли иудеи на пути из Ура в Ханаан. Богата специфическими и подчас уникальными параллелями с месоамериканскими культурами также и цепочка средиземноморских островов от Кипра, Крита и Мальты до финикийской колонии на Ивисе. В Новом Свете очагами, где группируются параллели, представляются леса районов Веракрус и Табаско на берегах Мексиканского залива, а также упомянутая выше переходная зона от тропических лесов к пустынному приморью в Эквадоре и Северном Перу.