Новость доставила ей удовольствие.
– И о чем были эти мечтания?
– Об этом самом. – Он озорно улыбнулся. – С некоторыми вариациями.
– И я твои надежды оправдала?
– Более чем.
Зоя улыбнулась, потянулась и упала спиной на подушки.
– А я мечтала о брокколи.
– Брокколи?
Она кивнула:
– Целая гора этой капусты шествует ко мне, как фантасмагорический баобаб, и умоляет: «Съешь меня». Думаю, у меня дефицит железа в организме.
И дефицит чувства уместности, спохватилась она. Не нашлось другой темы для разговора, кроме полезности брокколи? После такого-то неземного секса? И на что ей после этого надеяться?
Горестно вздохнув, Зоя подняла руку и прикрыла ладонью глаза:
– О боже, не слушай меня.
– Это невозможно, – лукаво улыбнулся Дан.
– Если ты отправишь меня домой – ничуть не обижусь.
– Сейчас никуда тебя отправлять не собираюсь.
Зоя робко убрала ладонь от глаз и на всякий случай взглянула на него, чтобы убедиться в его искренности:
– Правда не собираешься?
– Нет.
– О, гора с плеч.
– Вообще-то думаю, ты могла бы остаться на ночь.
По ней прокатилась волна уютного тепла, а губы растянулись в глуповатой улыбке.
– Думаю, мне это придется по душе.
«Какая сказочная была ночь!» – спросонья думала Зоя, потягиваясь под одеялом. И утро… Поморгав и протерев глаза, чтобы окончательно проснуться, она не сдержала широкой довольной улыбки.
Она была на сто процентов права, предвкушая изумительный секс с Даном. Он превзошел все ее мечты, отнюдь не целомудренные. Сравнивать ей было особенно не с чем, однако вряд ли женщинам часто приходится испытывать несколько оргазмов за ночь, стонать и кричать до болей в горле. А тело ее ныло в тех местах, которые никогда не давали о себе знать. Обнаружились мускулы, которые прежде не использовались. Появилась гибкость тела, до того ей неведомая.
– Доброе утро, – услышала она голос рядом и отбросила в сторону одеяло, чтобы увидеть виновника ее сладких пыток, изнеможения и умопомрачения.
– Правда? – пролепетала она. – То есть, конечно, утро.
Дан повернулся, и его упругие мускулы чуть напряглись. Он взял свои часы со столика рядом и посмотрел на них:
– Не совсем оно. Уже полдвенадцатого.
– Боже праведный, я несколько лет позже семи не вставала. – Она зевнула. – Однако такой ночи у меня еще никогда не было.
Он положил часы обратно и снова повернулся к ней:
– Как самочувствие?
Она усмехнулась:
– Как в сказке. Нет сил. Все болит.
– У меня тоже.
Он хотел было подняться, но вместо этого склонился над ней и поцеловал, а все беспокойство из-за позднего часа растаяло в тепле нарастающего желания. Поцелуй был долгим и нежным, унявшим всю боль лучше согревающей ванны. Когда он оторвал губы, Зоя пылала таким жаром, что, казалось, вот-вот растает.
– И что теперь? – спросила она и затаила дыхание, лелея надежду, что он не отправит ее домой, потому что, положа руку на сердце, вряд ли смогла бы далеко уйти на своих ватных ногах.
– Я мог бы сварить кофе, – мягко улыбнулся он.
– Неплохая идея. А потом?
– Поздний завтрак или ранний обед?
Она бросила на него сердитый взгляд и стукнула по руке.
– Ой! – воскликнул он.
– Какой недотрога, – ухмыльнулась она. – К чему я все это веду… ты, наверное, догадываешься – не заняться ли нам этим снова?
– Ты так считаешь? – Он схватил ее и водрузил на себя, и она тут же почувствовала, что их намерения совпадают.
Зоя приподнялась и отстранилась от него, пока желание не стало неудержимым, накинула на себя одеяло и села на кровати.
– Я не имею в виду прямо сейчас. – Она схватила рукой одеяло и приложила к груди, словно чтобы защититься от его притязаний. – Я имею в виду в другой раз.
– По-моему, хорошо. – Его улыбка погасла, он посерьезнел и приподнялся на локте. – Но тебе надо кое-что знать.
От его сурового тона Зоя побледнела, у нее замерло сердце. Ее охватили дурные предчувствия. Он сказал, что не женат и у него нет подруги, – тогда что бы это могло быть? Он болен? Не тот, за кого себя выдает? Нелады с законом?
– Что? – Она постаралась взять себя в руки.
– У меня правило трех свиданий.
Хм… Зоя заморгала, словно ослышалась.
– Что за правило?
– Я встречаюсь не больше трех раз – или даже меньше – с одной женщиной.
Что-то подобное она и ожидала от него услышать.
– Почему?
Он потеребил пальцами подбородок:
– Не хочу рассказывать о своих любовных связях.
Зоя насупилась:
– Меня твои любовные связи не интересуют.
– Не сомневаюсь в этом, – произнес он таким ровным тоном, словно повторял заученную фразу. – Но это железное правило.
– Но оно подлежит обсуждению?
– Нет.
Она прикусила губу:
– Понятно.
– Не могу тебя ни в чем обвинить, если это тебе не понравилось.
Она сразу не нашлась что сказать, но потом решила, что не вправе осуждать его за осторожность. Хотя почему он не сказал этого раньше? Ведь после их близости его слова прозвучали немного нечестно.
– Не поздновато ли заводить об этом речь? Тебе не кажется?
Дан нахмурился:
– Да, извини. Надо было мне все сказать вчера вечером. Но я забыл обо всем на свете, и об этом предупреждении тоже.
Зоя усмехнулась:
– Все в порядке. Смею надеяться, что это я сбила тебя с толку. И все-таки – почему три?
– Что?
– Ну, почему не два, или четыре свидания, или еще сколько-то. Почему именно три?
– Не знаю, – пожал он плечами.
Однако Зое этот лаконичный ответ пришелся не по вкусу. И она оставалась в недоумении.
– Смею предположить, – она постучала пальцами по коже под нижней губой, – что благодаря лимиту в три свидания тебе нет необходимости слишком много о себе рассказывать, не надо вести пустые разговоры и терпеть надоедливые приставания. Поматросил – и бросил.
– Ты все очень огрубляешь, – посетовал он, однако она обратила внимание, что возражать он не стал.