Виолетта оценила сначала элегантный фасад здания, а также тихую мощеную улочку с кафе и пекарней через дорогу. Идеально для романтических выходных.
То, что он использовал слово «романтический», немного ее успокоило. Конечно, именно такие выходные с Лео она и хотела провести – романтические. Она не хотела просто заниматься сексом – она хотела заниматься любовью.
Наивно было считать, что Лео в нее влюблен. Конечно, он достаточно заинтересован, чтобы перебрать все отели в Париже и выбрать лучший. Он заказал номер не в большом роскошном пятизвездочном отеле, а нашел куда более интимное место – уникальный отель с индивидуальным стилем и характером.
– Ох, Лео, – тепло сказала она, обернувшись, – это очаровательное место.
На его лице появилось облегчение, и Виолетта почувствовала себя виноватой за то, как холодна была с ним.
– Я решил, что девушке, которая обожала исторические любовные романы, понравится место с историей. И романтикой.
Виолетта улыбнулась:
– Считаешь, бывший публичный дом – это романтично?
– Бордель, а не публичный дом, – поправил Лео. – Бордели считались более приличными, чем публичные дома. И куда более дорогими. Но я имел в виду не это. Хватит вопросов – лучше один раз увидеть. Пойдем. – Он взял Виолетту за руку.
Несколько вытертых каменных ступеней вели к двойным передним дверям, сделанным из бронзы и стекла. Швейцар в ливрее открыл обе створки картинным жестом, а второй поторопился забрать из лимузина багаж Виолетты.
– Бонжур, месье Вульф, – сказал швейцар и кивнул Виолетте, – мадемуазель.
– Бонжур, Филипп, – ответил Лео, произведя на Виолетту впечатление тем, что потрудился запомнить имя швейцара.
Войдя в лобби отеля, Виолетта едва удерживалась, чтобы не ахать. Она никогда не видела ничего подобного, даже в кино. Особняк выглядел как маленький Версаль; отделка была даже чересчур пышной, но, несомненно, очень романтичной. Зеркала в золотых оправах тянулись по всем стенам, отражая и ее саму, потрясенную, и невероятно красивого и довольного собой Лео. С роскошно украшенного потолка свисали хрустальные люстры. Под ногами стелился темно-синий ковер, прекрасный фон для множества золоченых ваз и статуй, заполнявших помещение.
– Что думаешь? – поинтересовался Лео.
Виолетта взглянула на него с улыбкой:
– Думаю, что это обходится тебе в целое состояние.
– В этом ты права. Но зачем иметь деньги, если их не тратить? А у меня будет чертовски много денег, когда наш фильм выйдет на экраны. И все благодаря тебе, Виолетта. Одним простым, но точным предложением ты превратила хороший сценарий в прекрасный.
У Виолетты сжалось сердце от слова «наш». Как это восхитительно звучало: не «мой», а «наш». Может, ее мечты не такие уж и глупые?
– Не терпится его посмотреть.
– А мне не терпится показать тебе номер. Пойдем, лифт здесь.
Лифт тоже был великолепен. Чугунная клетка с деревянным полом и складной дверью.
– Не волнуйся, – успокоил ее Лео, закрывая дверь лифта, – он новенький и работает как часы.
Кнопок было всего четыре – отель был небольшой. Когда-то это был просто жилой дом. Виолетта не удивилась, когда Лео нажал четвертую кнопку.
– На верхнем этаже, – сообщил он, – всего два этажа с балконами. С нашего открывается прекрасный вид на Париж, можно увидеть Сену и Эйфелеву башню. По крайней мере, верхушку башни.
Виолетта немедленно захотела все это увидеть.
Портье как раз уходил из их номера, когда они подошли туда; от чаевых Лео он разулыбался во все лицо.
– Мерси, месье, – с энтузиазмом сказал он и поспешил прочь, а Лео жестом пригласил Виолетту внутрь.
Хотя она уже представляла, что можно ожидать от убранства, у нее все равно перехватило дыхание, больше от размеров номера, чем от отделки. Он был просто огромным, с очень высокими потолками и окнами, с массивным мраморным камином и очень романтичным обеденным столом с подсвечниками, накрытым для двоих.
– Ого! – выдохнула она.
– Я рад, что тебе нравится, – ответил Лео. – Здесь есть все современные удобства, но они спрятаны. Вон там в стене – плазменный телевизор. Кухни как таковой нет, но в боковой панели есть все, чтобы приготовить чай, и маленький холодильник. К номеру приписан наш личный дворецкий, который будет приносить нам блюда и все убирать после еды. Кроме того, здесь есть ресторан, но для сегодняшнего ужина я зарезервировал столик в другом месте. Или предпочтешь поесть здесь? – уточнил он, всматриваясь в ее лицо.
– Я с удовольствием сделаю то, что ты скажешь, – ответила Виолетта и тут же поняла, как жалко звучат ее слова. Но она не лгала. Ей доставляло удовольствие делать то, что предлагал Лео, теперь, когда она видела его искренний интерес. Ему нужен не только секс. Иначе Лео не вел ее сегодня в ресторан – он уложил бы ее в постель и там держал.
– Посмотри спальню, – с улыбкой предложил Лео. – Думаю, тебе понравится.
Понравится – это не то слово. Взгляд Виолетты немедленно приковала большая кровать с балдахином, с золотым сатиновым покрывалом и горами подушек. Кровать для секса, подумала она. Так легко было представить себя обнаженной, связанной и беспомощной перед темными желаниями, которые Лео так легко в ней пробуждал.
– Ну, что думаешь? – с усмешкой в голосе спросил Лео. – Немного чересчур, да? Видела, что у нее сверху?
Виолетта подняла глаза на зеркало под балдахином, и у нее внутри все сжалось.
– Господи! – воскликнула она.
– На фотографиях в Интернете этой детали интерьера не было. Но не волнуйся. Если тебе не нравится, мы можем заниматься любовью без света.
Теперь сердце Виолетты вовсе остановилось. Он действительно сказал «заниматься любовью», а не «сексом»? Да, да! Она это не придумала. Она обернулась к Лео:
– Я не хочу выключать свет.
– Какое облегчение. Со вчерашнего вечера меня одолевают фантазии с участием этого проклятого зеркала, а в темноте они все не сработают.
Виолетта попыталась представить, что это за фантазии. Лео будет сверху или она сама? Ее мысли вернулись к прежнему образу, где она привязана к кровати, обнаженная, неспособная смотреть ни на что, кроме собственного отражения, пока Лео делает с ней все что угодно…
Конечно, такой сексуальный сценарий ее возбуждал, но разве так занимаются любовью? Она не знала. Ей не хватало опыта. Но, пытаясь разобраться, она вспомнила все то, что капитан Стронгбоу проделывал с леди Гвендолин. Они часто занимались любовью не в постели. Капитан брал ее на полу своей каюты. И на пляже. И в гамаке, подвешенном между пальмами. Однажды он даже ласкал ее ртом, пока она была привязана, полуобнаженная, к мачте корабля. И при всем при этом Виолетта не сомневалась, что капитан и леди любили друг друга.