– Мистер Дэш, мне не нравится ваш тон, – сказал он, будто порицая нерадивого ученика. – Вы будете обращаться ко мне с должным уважением. Мои дела касаются только доктора Миллер. Вы все еще живы только потому, что я пока не уяснил вашу роль в происходящем. Но я посмотрю на ваше поведение. Я не слишком любопытен.

Дэш не ответил, и мужчина, который называл себя Сэмом, вновь повернулся к Кире.

– Как голова? – издевательски спросил он.

– Что вы со мной сделали? – воскликнула Кира.

– О, не беспокойтесь, до этого мы еще дойдем. Но сначала обсудим другие дела. Мне ведь не стоит предполагать, что все будет легко и вы просто расскажете мне секрет источника молодости? Впрочем, подойдут и GPS-координаты того места, где вы зарыли флэшку.

Женщина смерила его ледяным взглядом.

Сэм невинно развел руками.

– Так я и думал, – пожал он плечами. – Хотя попробовать стоило… Похоже, это будет не самой простой задачей. В конце концов, – добавил он с жестокой улыбкой, – вы ведь позволили мне сделать барбекю из вашего брата.

Глаза Киры пылали, как два солнца.

– Ты сукин сын! – крикнула она, дергаясь в своих путах.

Сэм поднял брови и улыбнулся.

– Сукин сын? – забавляясь, повторил он. – Обычно я на такое обижаюсь, но технически вы правы. Моя мамочка была шлюхой. И как вы только узнали? – с усмешкой поинтересовался он.

– Я убью тебя! – зарычала Кира. – Даже ценой своей жизни.

Сэма это не впечатлило.

– Моя дорогая, вряд ли вы сейчас в состоянии кому-то угрожать. – Он с насмешливым сожалением покачал головой. – Но теперь я понимаю, что убийство вашего брата разрушило все шансы на наши романтические отношения.

Дэш видел, что Миллер кипит внутри, но старается взять себя в руки, чтобы не доставить Сэму удовольствия любоваться, как он выводит ее из себя. Мужчина сознательно давил на больные места Киры, стараясь затуманить ее разум, и Дэвиду следовало как-то вмешаться.

– Так это вы вломились в квартиру Киры, – произнес он, рискуя снова встретиться с носком туфли, но пытаясь сменить тему разговора. – И украли ее препараты.

Дэш напрягся в ожидании удара, но ничего не случилось.

– Совершенно верно.

– Но сейчас вы не разогнаны, – заметила Кира, уже восстановив душевное равновесие. – Интересно, почему?

– Вы лучше всех знаете, что разгонять свой мозг до сверхсветовых скоростей обходится недешево. Не стоит заниматься этим ежедневно.

Он сделал паузу.

– Но если на самом деле вас интересует, не закончились ли у меня капсулы, тогда ответ – нет. Не закончились. И более того, на меня работает молекулярный биолог, которому уже почти удалось повторить вашу работу. Еще месяц, и я буду обеспечен препаратом до конца жизни.

– И когда ему удастся, он подпишет себе смертный приговор? – спросила Кира.

– Зачем спрашивать, если вы и так знаете ответ? – пожал плечами Сэм. – Все когда-нибудь умрут. – Он наклонил голову и усмехнулся. – Ну, может, кроме вас и меня, моя дорогая.

– А кто этот молекулярный биолог, который на вас работает? – спросила женщина.

– О, вряд ли вы его знаете. Он занимался биозащитой в Институте медицинских исследований ВС США. Я выяснил, что он работает с террористами, ради денег, – сказал Сэм, закатывая глаза. – Вдобавок испытывает нездоровый интерес к маленьким мальчикам. И я… убедил его заняться другой работой.

– То есть вы его шантажировали, – уточнила Кира.

Сэм не обратил внимания на эту реплику.

– Надо отдать вам должное, – продолжал он, восхищенно качая головой. – Даже располагая вашим журналом исследований и инструкцией, лежащей перед носом, он потратил несколько лет, чтобы воспроизвести ваши результаты.

– Так почему вы не разогнали его интеллект? – спросила женщина.

– Разогнал. Причем несколько раз. Иначе бы он до сих пор ходил вокруг ваших материалов и думал, как повторить вашу работу. Но я не хотел тратить на него лишние капсулы. Во-первых, у меня осталось не так уж много. А во-вторых, при таком уровне интеллекта человека очень трудно контролировать. Мы с вами это знаем. Вы не представляете, какие меры предосторожности я принимал всякий раз, когда давал ему капсулу.

Дэш обыскал свой разум, ища признаки изменений, но ничего не заметил. В глубине души он все еще сомневался, что препарат сработает, но если да, он все равно не представлял, чего ожидать.

– Сколько еще человек, помимо Дэша, знают о терапии продления жизни? – спросила Кира.

– Хороший вопрос, – улыбнулся Сэм. – Колесики все крутятся и крутятся, верно? Ни минуты без сбора разведданных. Ответ прост – только я. Я тщательно прибрал за собой. По правде говоря, вас разыскивает вся армия США, но только я знаю, что происходит на самом деле.

– За исключением меня, конечно, – поправил его Смит.

Сэм молниеносно выхватил из кобуры пистолет с глушителем и в упор выстрелил Смиту в голову. От удара агент покачнулся и упал на спину. Он был мертв еще до того, как коснулся пола.

Кровь из головы Смита, смешанная с крошечными кусочками мозга, постепенно стекала на пол и собиралась в лужу на бетонном полу.

Глава 33

Кира в ужасе отпрянула от растекающейся лужи.

Сэм убрал пистолет в кобуру.

– Вот теперь только я, – сказал он обыденным тоном, будто ничего не случилось.

Даже не заглядывая в учебник, Дэш понял: этот человек – настоящий психопат.

– О, я помню, – продолжил он. – Я говорил, что я единственный человек, который действительно знает, что происходит.

Сэм кивнул на Смита, лежавшего на полу с остекленевшими глазами, а потом уперся взглядом в Киру Миллер.

– Хотя надо признать, раньше нас было двое. Но теперь, доктор Миллер, у меня есть вы, – пояснил он, – и он мне больше не нужен. Честно говоря, – нахмурившись, добавил Сэм, – он был не так уж полезен. Я должен был получить вас еще тогда, в мотеле, а он все просрал.

Сейчас у Дэша исчезли последние сомнения в правдивости рассказа Киры. Она говорила только правду. Именно этого человека разыскивал Коннелли.

– И как вы объясните убийство Смита своим людям? – спросил Дэш.

Сэм усмехнулся.

– Друзьям объяснения не требуются. Мои люди тщательно отобраны и всецело верны мне. Я отлично плачу им, но всегда верил в действенность палки, идущей в комплекте с морковкой. Они не слишком привержены Десяти заповедям, и, увы, каждый из них допустил в жизни серьезный… неосмотрительный поступок. У меня на них достаточно грязи, чтобы закатать любого на всю жизнь. А если я умру, эта грязь автоматически станет достоянием общественности.