– Меня интересует личность одного вашего курсанта, а именно – Таврина, – спросил на допросе заместителя начальника спецшколы особист. – Где он?
– Не знаю, – ответил немец. – Ни начальника школы, ни меня не ставят в известность о дальнейшей судьбе выпускников нашей школы.
– Неужели вы не знаете даже, в каком направлении они убывают?
– Что касается Таврина, – немец облизал пересохшие губы, – могу сообщить лишь то, что он отбыл в Ригу.
– Ну, вот видите, а говорите, что ничего не знаете, – удовлетворенно хмыкнул особист.
Уже на следующий день на стол Берии легло досье на Таврина с его словесным портретом. Берия пригласил к себе Абакумова и передал ему досье. Абакумов тут же пролистал бумаги и понимающе кивнул.
– Если Таврин и в самом деле находится в Риге, он от нас никуда не денется.
Таврин находился в Риге. Но годы, проведенные им в советских тюрьмах и в бегах, где ему пришлось несколько раз менять свою фамилию, а также месяцы учебы в диверсионных спецшколах не прошли даром. Он оказался довольно крепким орешком.
Петр Иванович Шило и в самом деле родился в 1909 году в Черниговской области. До 1930 года батрачил у местных кулаков, а после того, как началась коллективизация, перебрался в Нежин, где устроился в отдел труда, который занимался вербовкой рабочей силы для строительства промышленных предприятий. В качестве уполномоченного этого отдела был послан в Глуховский район Черниговской области. Там проиграл пять тысяч казенных денег в карты, но ему удалось скрыться от правоохранительных органов. И в 1932 году он уже работал в Саратове бухгалтером стройтреста, но и там, как уже известно, его подвела страсть к карточной игре. Пришлось даже пойти на ограбление ювелирного магазина, в результате чего он, наконец, оказался в местном следственном изоляторе. Правда, ненадолго. Разломав вместе с сокамерниками стену бани следственного изолятора, сбежал.
После побега из тюрьмы Шило скрывался аж в далеком Иркутске, затем перебрался в Воронежскую область к знакомой женщине, которая работала учительницей в глухой деревне. Однажды в их хате вспыхнул пожар. Он воспользовался этим и обжег верх своего паспорта. После этого ему удалось оформить новый паспорт: теперь он стал Гавриным. Под этой фамилией он поступил в Воронежский юридический институт и уже после окончания первого курса был принят на должность старшего следователя в воронежскую прокуратуру. Через год самовольно оставил работу и уехал в Киев, где был задержан и этапирован в Воронеж, где и был осужден по статье 111 УК РСФСР: «Бездействие власти, т. е. невыполнение должностным лицом действий, которые оно по обязанности своей службы должно было выполнить, при наличии признаков, предусмотренных ст. 109, а равно халатное отношение к службе, т. е. небрежное или недобросовестное отношение к возложенным по службе обязанностям, повлекшее за собой волокиту, медленность в производстве дел и отчетности и иные упущения по службе, при наличии тех же признаков, – лишение свободы на срок до трех лет».
Статья 109 многое прояснила: «Злоупотребление властью или служебным положением, т. е. такие действия должностного лица, которые оно могло совершить единственно благодаря своему служебному положению и которые, не вызываясь соображениями служебной необходимости, имели своим последствием явное нарушение правильной работы учреждения или предприятия или причинили ему имущественный ущерб, или повлекли за собой нарушения общественного порядка или охраняемых законами прав и интересов отдельных граждан, если эти действия совершались должностным лицом систематически или из соображений корыстных, или иной личной заинтересованности, или хотя бы и не повлекли, но заведомо для должностного лица могли повлечь за собой тяжелые последствия».
Если все перевести с языка юридической казуистики на русский, то станет ясно, что Шило-Гаврина осудили лишь за то, что он самовольно уехал из Воронежа в Киев, а не за подделку документов и растрату казенных денег.
Правда, и в воронежской тюрьме Петр Шило находился недолго. Однажды во время работ за ее пределами он снова сбежал. Сначала жил в Ташкенте, потом в Уфе. В 1939 году, подправив первую букву в паспорте, из Гаврина превратился в Таврина. С «новым» документом уехал в Свердловск, где устроился на работу в «Урал-золото». Оттуда 14 июля 1941 года и был призван в Красную Армию. Попал на фронт, отличился в боях, за что был награжден орденом.
В Риге на улице Скоолс располагалось секретное ателье по пошиву спецзаказов для СС. Именно в этом ателье в один из осенних дней 1943 года появился Таврин. Его встретил пожилой, с седыми усиками и в круглых очках портной с сантиметром на груди, переброшенным через шею. Измерив незнакомца с ног до головы, портной, наконец, произнес:
– Я вас слушаю, господин хороший.
– Я бы хотел заказать у вас кожаное пальто для офицера Красной Армии, но с одним нюансом: правый рукав должен быть несколько шире левого.
Портной давно уже привык к любым заказам, но этот его удивил. Впрочем, он умел хорошо владеть собой. Лишь безразлично пожав плечами и чуть сдвинув брови, сказал:
– Хорошо! Следуйте за мной.
– Куда? – вздрогнул Таврин.
– В примерочную, – не оборачиваясь, ответил портной.
Заказ был готов ровно через неделю. Таврин появился в ателье в точно назначенное время. Примерил пальто и восхищенно взглянул на старого портного.
– Сидит как влитое.
Портной даже не обиделся.
– Молодой человек, я тридцать с лишним лет шью. Наверное, за это время чему-то научился.
Портной упаковал пальто и протянул его Таврину. Тот взял заказ под мышку, поблагодарил и вышел. За ним тут же увязались два неприметных на первый взгляд молодых человека, один чуть постарше, другой чуть моложе Таврина.
Не сразу, но диверсант все же заметил за собой слежку. Он не знал (да и даже гестаповцы вкупе с эсэсовцами не знали), что портной их секретного ателье – агент советской разведки, и о странном заказе он тут же сообщил куда следует. Тут же, благодаря похищенному из псковской спецшколы досье, выяснили, что странным заказчиком был именно Таврин. Было принято решение дать ему возможность забрать заказ, а затем проследить, куда он пойдет.
Покружив по городу довольно долго, Таврин исчез в одном из подъездов старого, готической постройки дома. Два преследователя, шедшие по разным сторонам проезжей части, тут же переглянулись и, ускорив шаг, стали сближаться. Через пару минут они уже открывали ту самую подъездную дверь. Потеря бдительности дорого обошлась подпольщикам. Тут же прозвучали один за другим два приглушенных выстрела. И только встревоженные жильцы чуть приоткрыли двери своих квартир, чтобы посмотреть на происходящее.
Через несколько секунд, спрятав пистолет в карман и снова сунув под мышку пальто, Таврин покинул подъезд. А на следующий день уехал из Риги.
Зато началась работа для гестаповцев, удивленных существованием в Риге советского подполья. Начались аресты и зачистка города. Первым делом было закрыто спецателье, а старик-портной арестован и доставлен в гестапо.