Матвей задумался. Идея ему понравилась.
— Ладно, Глебушка. Я должен подумать. Но с некоторыми персонажами я хочу пообщаться. Мне нужен их голос, манера разговаривать. Остальное мой талант сделает.
Глеб широко улыбнулся.
Два года назад
Как ни старался Юрий Ратехин давить на Риту, у него ничего не получалось. Эта она превратила бывшего друга своего первого мужа в слугу, и он ей полностью подчинялся за одну ночь в месяц. За те четыре года, пока Семен сидел в тюрьме, Рита из запуганной девчонки превратилась во властную королеву. Если раньше он считал, будто теперь она его рабыня, то теперь сам превратился в раба. Рита хорошела с каждым днем. Посещала дорогие салоны красоты, фитнес-клубы, одевалась в шикарные вещи и пахла лучше любых цветов.
Он приехал на встречу в очередной массажный салон. У нее не было на него времени. Она принимала ванну с морскими солями и по ходу решила с ним пообщаться. Ему пришлось сбежать с важного совещания.
— А по-человечески мы не можем повидаться?
— Сядь и не ворчи, Юрий. В этом месяце ты не попадаешь в мой график. Придется потерпеть.
— Я же развелся из-за тебя. Теперь у меня квартира свободная и шикарная дача. Все для тебя.
— Давай о деле.
Ратехин вздохнул:
— Дело хреново. Семен все еще считает, что ты его засадила. Кто-то ему на зону несколько анонимок прислал. Тебя обвиняют.
— Все правильно. Его руками меня хотят убрать. Одним ударом убить двух зайцев. И я знаю кто. Неугомонная мамаша Романа Заболоцкого.
— С ней никто связываться не будет. Лучший криминалист. Генералы ее не вызывают к себе, а спрашивают: «Не найдется ли у вас время, Ирина Сергеевна, зайти ко мне?» И если Заболоцкая попала в число твоих врагов, то я пас.
— Плевать я на них хотела. И на Семена тоже. Он меня не найдет.
— Он хочет дочь твою выкрасть. Сама придешь.
— А за мою дочь ты в ответе. Волос с ее головы упадет, и твоя башка с плеч свалится. Крутись, подполковник. Ты мент, а Семка уголовник. Глаз с него не спускай.
— Мои ребята уже пасут твою Ляльку. Но и Семен не лох. У него опыта хватает. Десять лет предпринимателей общипывал под носом у начальства. Медали получал.
— Ну, хватит. Скулы сводит от скуки. Одну и ту же песню четыре года поешь. Что об Андрее из Салтыковки узнал?
Ратехин повертел головой, будто их кто-то подслушивал.
— Хитер, гад. У него сеть магазинов по торговле автозапчастями для иномарок. Часто выезжает за границу. Заключает договоры на прямые поставки. Работает без посредников. Три салона по ремонту имеет. Хорошие деньги получает. Комар носа не подточит. А начинал мальчиком на побегушках. Дорос до зама. Потом начали погибать директора. Он садился в их кресла. Три директора концы отдали, и он объединил три фирмы в одну. На все случаи у него железное алиби. Убийц не нашли. Вот только обслуживающий персонал в его точках наполовину состоит из бывших уголовников. Оттого ему и крыша не нужна. Любых отошьет. Он сам себе крыша. Под него не раз копали. Ничего не получается. Даже из наших, с погонами. Там и политики, и чуть ли не губернаторы. Он любую машину за сутки на ход ставит, а детки высокопоставленных бонз жить без аварий не могут. Теперь под него поздно копать. Себе яму выроешь. Зовут его Андрей Ефимович Злотвер. Что ты против него имеешь?
— А что с его женой случилось?
— Застрелилась в гостиничном номере. С любовником встречалась. Его запомнили, а потом и нашли. Они давно уже встречались. Молодой жеребец. Улик полно. Но он утверждает, будто не встречался в этот день с Олесей. Женой Злотвера. Алиби нет. На ручке пистолета его отпечатки. Говорят, у них была страстная любовь. Убил из ревности к мужу. Борис Воскобойников был нищим, а Олеся хотела красивой жизни. Вот только муж ей попался не из числа принцев, и она продолжила связь с Борей. Сначала он брыкался, а потом написал чистосердечное признание. Ясное дело, пугнули парня. Пятнадцать лет влепили. Скидку сделали за состояние аффекта. Чушь! Не пролезает. Думаю, что судей тоже купили.
— Ясно. А ты что думаешь?
— Злотвер убил свою жену. Бориса на тот день отвлекли. Лишили алиби. Напоили где-нибудь. А убийца в его одежде мог проникнуть в номер и ухлопать женушку. Его же видели.
— А как Олесю заманили в номер?
— Они там и раньше встречались. Надо было лишь выяснить день и час их следующего свидания. Бориса перехватили и заперли в подвале, а вместо него в отель пошел убийца. Олеся уже ждала его в номере.
— Как все до безобразия просто, — усмехнулась Рита.
— Криминальный талант, милочка. Чем проще преступление, тем труднее его раскрывать. Берут все, что лежит на поверхности. Никто до сути не докопается. Висяки и глухари уже всех к земле придавили. Сегодня мент — презренная личность. Ни почета, ни уважения.
— Хорошо. Гуляй, Юрик. Жди звонка.
Время вышло, но Рита не стала вылезать из ванны, тогда этого слюнтяя и вовсе не выгонишь, стоит ему увидеть ее тело.
Андрей Злотвер звонил ей вчера и просил о встрече. Хотел вместе поужинать. Она назначила ему встречу на завтра. А сегодня Рита решила поужинать с сестрой.
* * *
Свою мать Снежана ненавидела и не раз желала ей смерти. Но у пожилой женщины, привязанной к инвалидной коляске, было крепкое сердце. Такая еще сто лет проживет. Такую можно только убить. Тихон мог бы это сделать. Человеческая жизнь для него ничего не значила. Но в доме жила домработница. Кошмарная баба. Здоровая, как лошадь, и преданная хозяйке, как собака. Перед ней Снежана разыгрывала скромную очаровательную девушку, поглощенную науками и искусством. Затея опасная, но она не выходила у Снежаны из головы. Главным плюсом в ее задумке считался мотив. У дочери не было мотива убивать мать. Квартира, дача, машина были записаны на ее имя. Это сделал еще отец, не считаясь с возражением матери. Сбережения оформлены на имя предъявителя. Снежана знала, где мать их прячет, но никогда не просила у нее денег. Ей своих хватало. Как-никак, а работает референтом самого министра. Из дома иголки не пропадало. Иногда Снежана надевала дорогие украшения матери, но всегда их возвращала. Да и своих у нее хватало. Одна заколка для волос стоила бешеных денег. Ни деньги, ни ценности молодую красавицу не интересовали. Свою ненависть к матери она умело скрывала, изображая из себя невинную овечку. Но каких трудов это ей стоило. Выходя из комнаты матери, девушка скрипела зубами, она даже плакала, но победить в себе ярость не могла.
Двумя этажами ниже жил тот самый военный атташе, друг отца, тот, что когда-то устроил ее на работу в Министерство иностранных дел. Практически в Москве он не жил. Пятый год работал за границей и уехал, как это принято, с семьей. У Снежаны были ключи от их квартиры. Поливала цветы, смахивала пыль, следила за порядком. Там же она хранила свои шубки, дорогую одежду и прочие вещи, которым не следовало попадаться на глаза матери и служанке. Да и о ключах никто не знал, даже Тихон. Полный холодильник деликатесов позволял жить в автономном режиме не меньше двух недель. Прекрасное убежище.