Хэма там не было. Пока Пенрод открывал заседание, Вин с хмурым видом вертела головой в поисках громилы.
«Вот он», – наконец с облегчением подумала она, обнаружив его среди зрителей.
Хэм сидел в кругу нескольких скаа. Они о чем-то беседовали, но даже с помощью олова Вин никогда бы не смогла разобрать их голоса в шуме толпы. Бриз с небольшой группой стражников стоял в задней части зала. Не имело значения, знают ли они о плане Эленда: и Хэм, и Бриз находились слишком далеко, чтобы их можно было расспросить.
Вин сердито расправила юбки и села. Она не чувствовала себя такой слепой с тех пор, как…
«С той ночи год назад. С того момента, как мы поняли истинный план Кельсера, с момента, когда я думала, что все рушится вокруг меня».
Может, это хороший знак? Может, Эленд в последний момент состряпал что-то политически блестящее? На самом деле не имело значения, что он не поделился, Вин бы все равно не поняла, какие у него для этого правовые основания.
«Но… раньше он всегда делился со мной планами».
Пенрод продолжал бубнить, по всей видимости растягивая возможность выступить перед Ассамблеей. Окруженный двадцатью солдатами, Сетт восседал на передней скамье зрительного зала; лицо его выражало самодовольство. И неудивительно. Если верить тому, что слышала Вин, Сетт должен был с легкостью взять необходимое количество голосов.
Но что же придумал Эленд?
«Пенрод проголосует за себя, – размышляла Вин. – Как и Эленд. Остаются двадцать два голоса. Торговцы поддерживают Сетта, как и скаа. Они слишком боятся его войска, чтобы голосовать за кого-то другого.
Остается знать. Некоторые из них проголосуют за Пенрода: он самый влиятельный аристократ в городе и многие члены Ассамблеи его давние политические союзники. Но даже если Пенрод получит половину голосов знати – хотя этого, скорее всего, не случится, – Сетт победит. Сетту нужно всего лишь большинство в две трети, чтобы получить трон».
Восемь торговцев, восемь скаа. Шестнадцать человек на стороне Сетта. Он победит. Что же мог придумать Эленд?
Пенрод наконец-то завершил вступительную речь.
– Но перед тем, как мы проголосуем, – перешел он наконец к основному вопросу, – я бы хотел предоставить кандидатам время, чтобы сделать любое финальное обращение, какое они пожелают. Лорд Сетт, соблаговолите быть первым?
Сидящий в зрительном зале Сетт покачал головой:
– Я уже огласил свои предложения и угрозы, Пенрод. Вы все знаете, что должны голосовать за меня.
Сетт казался уверенным в себе, и все же… Вин оглядела толпу, остановила взгляд на Хэме. Сейчас тот разговаривал с капитаном Дему, а рядом сидел один из тех людей, что шли за ней на рынке. Проповедник Выжившего.
Нахмурившись, Вин изучала Ассамблею. Представители скаа выглядели так, словно им было не по себе. Она посмотрела на Эленда, который встал, чтобы занять место у трибуны. Прежняя уверенность вернулась: в своем ослепительно-белом мундире и с короной на голове он выглядел по-королевски.
«Это ничего не меняет, – сказал он. – Между нами… Прости меня».
Что-то имеющее отношение к ее, Вин, репутации могло дать ему голоса. А ее репутация была репутацией Кельсера, и только скаа было до этого дело. Другими словами, существовал только один путь приобрести среди них вес…
– Ты вступил в Церковь Выжившего, верно? – прошептала Вин.
Поведение депутатов-скаа, сущность проблемы, слова Эленда, сказанные чуть раньше, – все внезапно приобрело смысл. Если Эленд присоединился к Церкви Выжившего, депутаты-скаа побоятся голосовать против него. И не потребуются шестнадцать голосов для получения трона: если Ассамблея зайдет в тупик, он победил. С голосами восьми скаа и его собственным голосом никто не сможет его устранить.
– Очень умно…
Впрочем, уловка могла и не сработать. Все будет зависеть от того, какое влияние на самом деле Церковь Выжившего имела на депутатов-скаа. Но даже если некоторые скаа проголосуют против Эленда, есть еще несколько аристократов, которые должны голосовать за Пенрода. Если их наберется достаточно, Эленд загонит Ассамблею в тупик и сохранит свой трон.
Поступившись при этом своей честностью.
«Это несправедливо», – подумала Вин.
Если Эленд присоединился к Церкви Выжившего, он будет во что бы то ни стало держать слово, какие бы обещания ни дал им. А если Церковь Выжившего приобретет официальную поддержку, она может стать в Лютадели такой же влиятельной, как когда-то Стальное братство. И… как это изменит отношение Эленда к ней?
«Это ничего не меняет», – пообещал он.
Вин отрешенно слушала начало его речи, и отсылки к Кельсеру теперь казались очевидными. Однако рожденная туманом по-прежнему ощущала тревогу. Все, как и сказал Зейн. Она продолжала оставаться ножом – не обычным ножом, но все же инструментом. Средством, при помощи которого Эленд собирался защищать город.
Она должна была злиться, ей должно было быть противно. Почему же ее глаза все время возвращались к толпе? Почему она не могла сосредоточиться на том, что говорил Эленд? Почему вдруг почувствовала себя такой взвинченной?
И что за люди потихоньку продвигались вдоль стен зала?
* * *
– Итак, – обратился Эленд к собравшимся, – с благословения самого Выжившего я прошу вас голосовать за меня.
Он спокойно ждал. Присоединение к Церкви Выжившего делало Эленда подконтрольным внешней духовной власти группы людей, но и Хэм, и Дему решили, что это хорошая идея. Эленд провел большую часть предыдущего дня, распространяя среди скаа известие о своем решении.
Это казалось верным. Единственное, о чем беспокоился Эленд, так это о Вин. Он посмотрел в ее сторону. Вин не любила свое место в Церкви Выжившего, и если Эленд к ней присоединился, это означало, что он – формально – признал ее роль в их мифологии. Эленд пытался поймать взгляд Вин и улыбнуться, но она смотрела не на него. Она смотрела на зрителей.
Эленд нахмурился. Вин встала.
Человек в зрительном зале внезапно оттолкнул двух солдат в переднем ряду и прыгнул сверхъестественно далеко, приземлившись на сцену. Вытащил дуэльную трость.
«Что происходит?» – только и успел подумать Эленд.
К счастью, месяцы тренировок под командованием Тиндвил развили те инстинкты, о которых он понятия не имел. Когда громила атаковал, Эленд нырнул вниз. Ударился об пол, вскочил на ноги и повернулся как раз в тот момент, когда здоровенный мужчина набросился на него, подняв дуэльную трость.
Внезапный вихрь белых кружев и юбок взвился над головой Эленда. Ударом обеих ног Вин отбросила громилу назад.
Тот охнул, грянувшись об пол, а рожденная туманом с глухим стуком приземлилась прямо перед Элендом. В холле Ассамблеи эхом разнеслись внезапные крики и вопли.