– Ну, если так – пора ехать на дело!
Вся компания спустилась в катер, Пупырка завел мотор и вывел бело-голубое суденышко на днепровский простор.
Мимо проносились зеленые берега великой реки. Среди деревьев мелькали коттеджи и спортивные сооружения. Навстречу катеру проскользила спортивная лодка с гребцами, медленно прошел закопченный трудяга-буксир.
Наконец слева по курсу показалось легкое бело-голубое здание с полукруглыми окнами по фасаду, увенчанное круглой башенкой-барабаном. К этому зданию от реки вела широкая двойная лестница, у основания которой был причал на добрый десяток небольших судов.
– Нам сюда! – махнула рукой Лера.
Пупырка лихо крутанул штурвал, и катер, подняв волну, подплыл к причалу.
Возле самой воды стоял Николай.
Сердце Леры предательски забилось. Она вспомнила их трудный и опасный путь через горы, вспомнила ту ночь под яркими южными звездами, когда страх и одиночество бросили ее в объятия этого сурового человека, и он на какое-то время показался ей удивительно близким…
Она вспомнила их встречу в Питере, когда она спасла его от ментов, и потом, в Ростове, когда он, тяжело раненный, стонал на ее руках. И наконец, их последний разговор, когда он предложил ей бросить трудное и смертельно опасное дело, он предложил ей свою защиту, то есть предложил ей свою любовь. Но даже если бы он предложил ей уехать куда-нибудь вместе, бросить все, она и то не могла согласиться. Она не может все бросить и забыть. Забыть – значит простить. У нее неоплаченный долг перед убитой подругой Риткой, перед Митькой и многими другими. Она должна отомстить Аббасу. Паршивцу Ласло мстить не пришлось, ему другие отомстили.
Теперь Николай смотрел мрачно и настороженно, как в первый день их знакомства, и едва слышно поздоровался с ней.
Лера тоже погасила блеск глаз, бросила холодно и отстраненно:
– Ну как, товар в порядке?
– Можете не сомневаться. – Николай махнул рукой, и на краю причала появился его подручный, сутулый тип лет сорока с изрытым оспой лицом, по кличке Мосол. На плече Мосол как пушинку нес огромный тюк.
– Здорово, дядя! – приветствовал подошедшего Пупырка.
Мосол в ответ что-то промычал и сбросил тюк к ногам Николая.
– Какой-то ты неразговорчивый!
– Зато ты – слишком разговорчивый, – оборвала цыгана Лера. – Мосол – немой от рождения…
– Ну, вот он, товар! – поторопил Николай. – Где деньги?
– Не спеши, – проговорил Шандор. – Товар еще проверить надо!
– Проверяй, да побыстрее! – Николай настороженно оглядел реку. – Не хочу долго здесь маячить, мы здесь издалека видны!
– Сам такое место выбрал, – проворчал Шандор.
Он пропорол тюк узким лезвием ножа, достал щепотку белого порошка, положил на язык, удовлетворенно почмокал:
– Высший класс!
– Фуфла не держим! – отозвался Николай. – Давай деньги, не тяни резину!
– Какой ты, дядя, нервный! – хохотнул Пупырка.
Шандор строго зыркнул на него, сбросил куртку, задрал рубаху и принялся разматывать широкий пояс, обернутый вокруг тела. Смотав его, аккуратно сложил и передал Николаю.
– Вот как наши цыгане худеют! – проговорил Пупырка. – Быстрей, чем на кремлевской диете! Раз – и Шандор похудел на целый пуд.
– Ладно, пересчитывать не буду. – Николай сложил деньги в объемистую сумку и повесил ее на плечо. – Нам еще работать, так что жульничать по мелочи вы не станете! – И он бросил на Леру многозначительный взгляд. – А теперь быстро расходимся, что-то у меня предчувствие нехорошее!
Он развернулся и зашагал вверх по лестнице.
Лера проводила его долгим взглядом.
Он заметно прихрамывал – совсем недавно получил пулю в живот, и вынимал ее не врач, а странный человек по кличке Хирург… которого, кстати, тоже нет уже в живых. Лера почувствовала жалость и нежность к уходящему от нее мужчине.
Он, словно ощутив это, обернулся, бросив на нее прощальный взгляд. Показалось ей или действительно в этом взгляде проскользнула искра ответной нежности?
– Серьезный мужчина, – одобрительно проговорил Пупырка.
– В одном он прав, – подвел черту Шандор. – Надо быстро сваливать, мы здесь действительно слишком на виду. Грузим товар и уходим!
Вдвоем с Гичем они с видимым напряжением закинули в катер тюк, который Мосол только что нес как перышко. Пупырка тем временем завел мотор, и катерок помчался вниз по течению к тому месту, где цыган дожидалась подмога.
Мотор работал тихо и ровно, на небе не было ни облачка, но Лера чувствовала смутное беспокойство. То ли ее предупреждала об опасности хорошо развитая интуиция, то ли передалась тревога Николая, только она напряженно всматривалась в берега.
И шестое чувство в который раз не обмануло ее!
Впереди, справа по борту, показалась небольшая бухта, и из нее вылетел серый катер с опознавательными знаками речной милиции.
– Эй, на «Герде»! – прокричали в мегафон. – Глуши мотор! Остановиться для досмотра!
– Е-мое! – простонал Пупырка. – Что ж делать-то?
– Не зевать! – прикрикнула на него Лера. – И без глупостей! – Она повернулась к Гичу, который полез за пистолетом. – Пушки скиньте в воду! Они нас из пулемета расстреляют, как кроликов!
– Что же делать? – сквозь зубы прошипел Шандор. – Руки поднять и сдаться? С таким грузом? Наверняка нас твой дружок сдал!
– Не болтай ерунды! – Лера бросила на него свой ледяной взгляд. – Действовать быстро!
Она сбросила брезент с мешков, валявшихся на дне катера. Два мешка были обмотаны редкой веревочной сетью. Лера заклеила отверстие на тюке с героином, которое прорезал Шандор, и скомандовала:
– Грузите товар в эту сетку – и за борт! И скорее, пока они нас не видят!
В эту минуту их действительно закрыл от катера речной милиции лесистый лесок.
– За борт? Ты с ума сошла? – Шандор побледнел. – Да ты знаешь, сколько денег мы за этот товар выложили?
– Конечно, знаю! – холодно процедила Лера. – Я же сама с Николаем за каждый бакс торговалась!
– Наверное, тогда ты с ним и сторговалась! За нашей спиной! Видел, как вы с ним переглядывались!
– Говорят тебе – делай быстро! Нет времени препираться! Сейчас они нас увидят! Делай, как я сказала, потом я тебе все объясню!
– Может, лучше попробуем от них оторваться? – тоскливо протянул Пупырка.
– Даже и не думай! – оборвала его Лера. – Видел, какой у них катер? Они нас в секунду догонят!
– Ну, белая… – протянул Шандор, хватая тюк. – Смотри, если что не так пойдет! Ты знаешь, я тебе не враг, но тут – лично шкуру твою бледную спущу!