Караульный согласно кивнул:
– Ага, всякой дрянью кормят. Я тоже давеча до сортира еле добежал.
Он спрыгнул на землю, обогнул машину, забрался на приваренную подножку-скобу и заглянул в кузов. У правого борта громоздились коробки – провиант для личного состава и заключенных. На полу лежали трое, лицами в дощатый настил, со связанными за спиной руками. Вокруг них на сиденьях сгрудились четыре бойца украинской армии. Все они держали автоматы наготове и раздраженно сощурились, когда по лицам забегал свет от фонаря.
Потом один приглушенно рыкнул:
– А ну-ка хорош светить, солдат! Слепой, что ли? Четвертым хочешь стать?
Караульный от греха подальше спрыгнул с подножки, снова обошел машину и спросил:
– А наши хлопцы где?
– В канаве, блин, лежат! – раздраженно отозвался Вадим. – В Кружилине остались ваши бойцы, что тут непонятного? Никаких посторонних при конвоировании опасных преступников быть не должно. Ты башкой когда-нибудь думаешь, боец? Утром вернутся ваши бездельники, не переживай. Скажи спасибо, что провиант ваш не выгрузили. Открывай ворота, чего завис?
Импровизация со скрипом, но удалась. Караульный растворился в чреве будки, через несколько мгновений обозначился с другой стороны, и створки ворот расползлись. «Урал», громыхая и лязгая, въехал на территорию бывшего спортивного лагеря. Боец закрыл ворота и, позевывая, вернулся в караулку.
Вадим приказал водителю остановиться. Чобот съежился, но послушно выжал тормоз.
В округе было тихо. В полумраке выделялись ряды одноэтажных строений, небольшой пустырь. Справа темнело приземистое здание административного корпуса, на крыльце которого покачивалась фигура часового. Любопытства этот парень не проявлял.
– Кротов, за мной! – приказал Вадим. – Глеб, возьми водилу за шиворот, а будет дергаться – стреляй в затылок!
– Понял, товарищ капитан. – Из оконца за спиной водителя высунулась рука и сжала ворот сержанта стальной хваткой.
Тот захрипел, когда собственный воротник впился ему в горло.
Вадим спрыгнул на землю и неторопливо направился к будке, прибежищу охранников. Кротов спрыгнул с кузова, пристроился в хвост. Заскрипела дверь, ведущая в душное помещение. Караульная будка по размеру чуть превышала собачью и особой роскошью не блистала. Складной стол, два стула, керосиновая лампа.
В углу притулилась лежанка, на которой кто-то посапывал. Двое на стульях повернули головы, нехотя поднялись. В глазах караульного, осматривавшего машину, мелькнуло удивление – вроде только что виделись.
– Капитан Василевич, – проворчал Вадим. – Отдел особых операций.
Конторы с таким звучным названием в украинских силовых структурах никогда не было, но это обстоятельство не играло никакой роли. Знакомый боец нахмурился, видно, почувствовал что-то неладное. Закряхтел, заворочался на лежанке помятый военнослужащий.
Третий судорожно спрятал в карман карточную колоду, вскочил, часто моргая, вытянулся по швам и выкрикнул:
– Слава Украине!
– Вот только давайте без этого вашего… – Вадим поморщился и всадил бойцу кулак под дых.
Удар был выверен и не раз испытан. Называть его щадящим не стоило ни в коем разе. Караульный, охнув, упал на колени, натужился. Физиономия парня побагровела. Следующий удар ребром ладони в район ключицы отправил стражника в глубокий сон.
Второй оторопел, открыл рот. Кротов резко выдохнул, по привычке вздул усы и нанес жестокий двойной удар в кадык. Боец обмяк, уронил голову. Спецназовец схватил его за грудки, чтобы тот не наделал грохота во время падения, и аккуратно пристроил к стене.
Вадим уже атаковал третьего, который сперва никак не мог подняться. Потом он увидел, что случилось с его товарищами, и окончательно передумал это делать. «Поздняк метаться», – как сказал бы любой по-настоящему культурный человек. Он был какой-то толстый, неповоротливый.
Вадим свалился на него с размаху. Заскрипели кости, из горла вырвалось что-то надсадное, дребезжащее. Он стиснул шею солдата не сильно, но вполне ощутимо, так, чтобы тот понял всю серьезность его намерений. Парню было далеко за тридцать, пухлощекий, весь обрюзгший. Он задыхался от страха и боли, о сопротивлении даже не помышлял.
– А ну-ка прекращай свои скрипичные этюды! – Вадим выдохнул и слегка ослабил хватку. – Спокойно, малыш, не нервничай. А как ты хотел? Служба в тылу тоже не сахар. Всякое бывает.
– Смотри, какая картошка в мундире, – заявил Кротов.
Он закончил свои дела и тоже навис над солдатом.
– Жиртрест, а туда же – некуда девать национальную гордость.
– Вы кто? Что это?.. – жалобно выдавил боец.
– Да все в порядке, дружок, – сказал Вадим. – Ты вышел на контакт с зелеными человечками.
– Умора! – Кротов хихикнул. – С зелеными человечками!.. Подожди. – Он задумался. – Так мы же, в натуре, и есть зеленые человечки.
– Вот и я о том, – согласился Вадим и снова наехал на добычу, сжал толстяку горло. – Взаимовыгодный контракт, дружок. Ты излагаешь чистую правду, а мы оставляем тебя в живых. Отвечаешь быстро, не растекаешься, договорились?
Толстяк энергично закивал. От нервного перегрева с ним происходили какие-то термические реакции. Он то краснел и распухал на глазах, то делался бледным и сморщенным.
– Сколько ваших в лагере? – Информация, полученная от Чобота, нуждалась в подтверждении.
– Двенадцать. И старший лейтенант Пузень, начальник караула.
– Кто еще, кроме заключенных?
– Больше никого. Крутились какие-то гражданские, но они уехали. Был генерал-майор Маслак, но тоже недолго. Еще эти трое, которые ездили за провиантом на… вашей машине.
– Где находится личный состав?
– Трое в караулке, двое на периметре, один на крыльце. Шестеро внутри административного корпуса. Из них трое отдыхают в хозблоке, один дежурит на входе, двое в коридоре.
– А теперь внимание, приятель! – Вадим навис над перетрусившим бойцом гранитным утесом. – Скажешь то, что мне не понравится, – задушу! Группа спецназа, прибывшая в лагерь… – Вадим сделал выразительную паузу. – Продолжать или сам сообразишь?
– Да, они здесь, – прохрипел солдат. – В желтом доме.
– Уже в дурке? – удивился Кротов.
– Так барак называется. Его когда-то в желтый цвет покрасили. Третий по счету, если от ворот смотреть. Утром прибыли, там расположились и почти не выходили. У них командир – майор Заяц. Он их вывел на улицу примерно час назад. Мы решили, что они уезжают. Но ему по рации кто-то позвонил, и он обратно своих парней загнал.
– Решили перестраховаться, еще посидеть, – сказал Кротов. – Задача усложняется, командир.
– Нам не привыкать, – заявил Вадим и пожал плечами. – Полагаю, война с украинским спецназом – это что-то незабываемое.