— Говори! — советую я.
Тихий смех.
— У тебя не лучшая позиция для разговора…
— Ничего, я сумею найти аргумент и в этой позиции… — поводя стволами, отвечаю я. — Давай, вещай!
— Файл, Леонид.
— Какой файл?
— Не валяй дурочку! Мне нужен файл, который достали у Дибенко Падла и Ромка. У нас был договор.
— Ты подставил их, сволочь! Договор расторгнут!
В этом китайском районе есть вообще полиция? После столь шумного проезда по улицам нас должны были арестовать десять раз… попробовать арестовать, точнее.
— Остынь!
Мне показалось — или его голос становится абсолютно серьёзным.
— Я не мог предвидеть, что за ними предпримут охоту с новым оружием! Да, это я настоял, чтобы Падла взял Ромку на взлом!
Надо же…
А Падла этого мне не сказал. Пожертвовал возможностью полностью обелить себя!
Вот такой грубый, шумный, язвительный хакер…
— Пацану это было нужно! Он хотел найти себя в жизни. Понимаешь? И нашёл бы, не случись нелепой трагедии. Я хотел ему помочь. Веришь?
Я лежу в пыли, прижимаюсь лбом к грязному протектору. Я смотрю в пыль.
Я верю.
Почему так происходит? Стоит добраться до самого дна — и видишь, что никто и ни в чём не виновен по-настоящему.
Мне кажется, что Тёмный Дайвер не врёт. Вряд ли у него были основания желать Ромки смерти. Да и не было никаких оснований к тому, что Ромка серьёзно пострадает при взломе «New boundaries».
— Веришь?
— Зачем тебе файл? — кричу я в ответ.
— Веришь или нет?
Неужели это для него важно? Мой ответ… моё отношение к нему.
— Верю, — говорю я вполголоса.
Но он явно слышит.
— Хорошо. Мне нужен файл. Отдай его, и у нас не будет больше взаимных недоразумений. Или ты и впрямь нанялся работать на Дибенко? Милая провокация, но я никогда не поверю. Ты слишком хорошо помнишь, как тонул в глубине.
— Зачем тебе файл? — повторяю я.
Тупое упрямство — иногда единственный выход.
— Он пойдёт в свободный доступ. Всем желающим. Если хочешь, я дам время, чтобы Чингиз успел выпустить его в продажу.
— Что произойдёт вслед за этим — ты подумал?
Тёмный Дайвер смеётся.
— А ты как считаешь? Виртуальщики станут ходить в глубину с «Искусственной натурой» на машине. Каждый желающий сможет перенести свою личность в сеть. Нынешние мощности Диптауна этого не позволят… прогресс будет подстёгнут. Виртуальный мир вырастет тысячекратно.
— Смысл?
— Я люблю глубину.
Мне кажется, что это длится бесконечно. Разговор с оружием в руках…
— Я не готов дать ответ. Встретимся через сутки…
— Леонид, не пытайся меня обмануть. Тебе никуда не скрыться. Я достаточно наглядно продемонстрировал свои возможности? Или ещё нет?
Возможности, значит…
Глубина-глубина, я не твой…
Я так привык к эффекту этой короткой фразы!
А мир вокруг не обретает мультяшных очертаний. Мир остаётся прежним. Я в глубине, и глубина стала реальностью.
Первая и последняя из способностей дайвера, основа основ — утрачена.
Глубина-глубина, я не твой…
Бесполезно.
— А теперь — наглядно?
Он смеётся.
Он знает, что я пытался сделать, и знает, что я потерпел неудачу.
Господи, да откуда у него эти возможности? И есть ли им предел?
Не может не быть… иначе бы он достал и расшифровал файл давным-давно. Тёмный Дайвер не всесилен.
Значит…
Я вскакиваю, перекатываюсь через капот машины. Падаю.
Больно-то, чёрт…
Тёмный Дайвер по-прежнему у стены. Только он не стоит на земле, он висит в метре над асфальтом, медленно-медленно перебирая в воздухе ногами. Вот почему я его не видел.
— Я даю тебе два часа, Леонид, — говорит он очень спокойно. — Далее начнутся очень серьёзные проблемы. Пока.
Может быть, я успел бы выстрелить. Но сейчас его лицо — лицо Ромки. И это меня останавливает. Сволочь он всё-таки…
Тёмный Дайвер проводит по стене рукой — и в выщербленных кирпичах раскрывается узкая щель. Вот в эту щель он и уходит, втягивается, расплющиваясь в тонкий цветной лист.
Ещё одна демонстрация силы…
Хочется плакать. От обиды. Как ребёнку, поставленному в угол с напутствием «подумать».
Прячу револьвер Стрелка в кобуру, пистолет просто в карман. Бросаю последний взгляд на машину, где застыло расстрелянное тело панка.
— Стоять!
Голосок у полицейского тонкий, пронзительный. С таким тонким воплем надо кирпичи пяткой разбивать. По внешности — вылитый Джеки Чан.
— Стою, — меланхолично отвечаю я. Как-то не пугает меня полиция Диптауна после общения с Тёмным Дайвером.
— Кобуру снять, бросить на землю!
Подчиняюсь.
Полицейский, держа меня на прицеле своего массивного револьвера, приближается. Осторожно заглядывает в машину. Глаза его округляются.
— Он не мёртвый, он просто так пахнет, — любезно сообщаю я.
— Тебе это будет стоить дорого… — с каким-то даже восторгом сообщает полицейский. Скорби по водителю в его голосе нет, он же понимает, что всё понарошку…
— Не думаю.
Кобура с револьвером под ногами, но вот пистолет Дибенко рядом. Колебаться некогда. Мне дали два часа на раздумья. Разборки с полицией не входят в мои планы.
Взгляд у полицейского удивлённый-удивлённый. Он костенеет и падает на спину. Рука продолжает крепко сжимать пистолет.
Подхожу, с лёгкой дрожью заглядываю «Джеки Чану» в лицо. А если Дибенко соврал насчёт первых пяти патронов?
Полицейский начинает говорить так быстро, что программа-переводчик захлёбывается, и я слышу его родную речь. Эх, не силён в китайской грамоте.
— Что ты сделал? Что ты сделал, негодяй? Что ты со мной сделал? — наконец программа справляется с задачей.