– И Мазуров так думает, – кивнул Кустарев. – У Стужина на Батыгину большие планы.
Одинцов одобрительно глянул на подопечного. Отличился парень, что уж тут говорить. Только вот не поощрил его начальник, возможно, правильно сделал. Кустарев практически потерял над собой контроль, действовал на грани фола, нельзя так. Хотя иногда нужно.
Мазуров сейчас в больнице: травма у него достаточно серьезная, чтобы отпускать его домой. Максим у него не был, зато со Стужиным говорил. И много чего интересного узнал, хотя вряд ли это имело отношение к делу. А может, все-таки имело?
– У Мазурова тоже планы были, – усмехнулся Одинцов. – И он с Батыгиной спал.
Когда-то Мазуров и Стужин охраняли Батыгина посменно. В это время Мазуров и спутался с женой босса. И встречались они в той самой квартире, которая примыкала к ее косметологическому центру. Потом Костя впал в немилость, разругался с Альбиной, и его место занял Стужин. Мазурову это, разумеется, не понравилось, но Альбина заплатила ему за молчание, стороны, так сказать, пришли к компромиссу. Но со Стужиным Костя так и не помирился…
Стужин в свою очередь получил пинка от самого Батыгина. По его собственной версии виной тому была небрежность в работе, но как оно там было на самом деле, сказать мог только сам Глеб Евгеньевич. Если бы вышел из комы. Может, еще и выйдет. Да и неважно, что там и как было. И почему Батыгин замену Стужину не нашел, не суть важно. И почему доверял человеку, который наставил ему рога, также не существенно…
– И по характеру Мазуров упертый, – продолжал Одинцов. – И вредный. Мог бы и сказать, кого подозревает. Нет, сам пошел к Стужину. Сам решил разобраться… Или он действительно Стужина подозревает. Или видимость создает… Может, он сам Батыгина зашиб?
– Кто Батыгина зашиб? Мазуров? – удивленно посмотрел на него Бартеньев. – Зачем ему это?
– А чтобы Стужина подставить, – не очень уверенно сказал Максим.
– Алиби у него, – заметил Кустарев.
– Может, липа, а не алиби. А может, он не сам действовал. Может, он договорился с кем-то. Бояться нечего, телохранителя с Батыгиным нет…
– А смысл? – в раздумье спросил Бартеньев.
Максим выразительно промолчал. Если он выдвинул версию, то это не значит, что держаться за нее он будет обеими руками. Как раз напротив, он готов был отказаться от нее под натиском серьезных аргументов.
Действительно, зачем Мазуров к Стужину поехал? Чтобы навести на него Кустарева? Но тогда откуда он узнал, что за ним следят? Логика подсказала? Но Максим действовал, можно сказать, вопреки логике, чисто по наитию. Может, Костя учуял или банально заметил слежку? И такое может быть.
Но если Мазуров хотел подставить Стужина, то почему не подбросил к нему в квартиру орудие преступления? Или в машину, что было бы проще. Боялся, что сам попадет впросак? Возможно. Или не было у него такого орудия? Может, исполнители не захотели отдавать ему инструмент…
И еще вопрос – зачем Мазуров сунулся к Стужину, зачем провоцировал его, зная, чем все это закончится? Его банально могли убить… Но, может, он и не ожидал удара по голове…
А зачем ему все это было нужно? Стужина наказать? Но так он мог наказать его напрямую. Подкараулил бы его ночью и тюкнул по голове монтировкой.
Может, он преследовал далеко идущие цели? Вдруг он собирался жениться на вдове своего босса? Но это вряд ли. Симпатии между бывшими любовниками Максим не заметил, как раз наоборот… А может, у Мазурова все-таки были основания на взаимность?..
Этими вопросами и вариантами ответов на них можно было сшить версию, но белые нитки будут торчать отовсюду. Так что лучше не забивать себе голову. Хотя и со счетов вариант с Мазуровым также сбрасывать нельзя.
– Я не думаю, что это Мазуров, – с начальственным видом сказал Бартеньев. – Но алиби все-таки надо перепроверить. И его алиби, и Стужина.
Одинцов многозначительно глянул на Кустарева. Гриша займется подружкой Мазурова, а он – барменом из ночного клуба.
Что, если вдруг алиби Стужина окажется железобетонным? В принципе, можно развить версию, расширить ее за счет людей, которых мог нанять Стужин в угоду своей любовнице. Максим вдруг понял, что он готов рассматривать любые варианты, лишь бы не заподозрить в покушении на Батыгина его любовницу. Не та она женщина, Люба Суконцева, чтобы мстить за какого-то уголовника…
* * *
Он давил на кнопку дверного звонка, но Люба как раз в этот момент вышла из лифта. В руке она держала пакет с продуктами из супермаркета. Выглядела девушка очень хорошо: красивая прическа, яркий полноценный макияж, короткое бежевое платье с закрытым верхом, туфли на тонком, средней длины каблуке. Вид у нее призывный, как у женщины в поисках мужского внимания. Или она уже списала со счета Батыгина, или такая манера поведения вошла у нее в привычку.
– Вы ко мне? – мило улыбнулась Люба.
На Максима она смотрела как на возможный вариант. Может, он и не самая достойная кандидатура, но холостяк. Да и не в том она положении, чтобы перебирать…
– К вам.
Он улыбнулся. И не только потому, что эта женщина нравилась ему. Своей улыбкой он разгонял сомнения. Люба не жила прошлым, она давно уже увлечена поисками настоящего. И с Карцевым она сошлась, не думая о покойном Кружилове. И до Леши у нее, возможно, кто-то был…
Он протянул руку, чтобы взять пакет с продуктами.
– Не надо, я сама.
– А если это следственный эксперимент? – шутливо спросил он.
– Эксперимент? – озадачилась она.
– Сколько там у вас продуктов? Может, дома кого-то у себя прячете? Или кого-то ждете?
– Мало продуктов, – натянуто улыбнулась она, передавая ему пакет. – И никого я у себя не прячу. И никого не жду.
– Может, Карцев из командировки вернулся?
– Нет, не вернулся.
– А если вернется? Если назад попросится?
– К чему вы клоните? – открывая дверь, настороженно спросила она.
– Есть разговор.
Суконцева рукой указала за порог. Максим зашел в прихожую, разулся, последовал за Любой на кухню. Там она забрала у него пакет, разложила продукты – хлеб и кукурузные хлопья для завтрака положила в шкаф, молоко, сметану и масло – в холодильник. Продуктов действительно немного, только для себя.
– Кофе? – спросила она.
– Можно, – согласился капитан.
– Только без сигарет, – вроде бы с чувством вины, но твердо сказала она.
– Острота момента прошла, больше не курите?
– От вас ничего не скроешь… – сказала она, включая кофеварку.
– Даже не пытайтесь.
Максим старался не смотреть на девушку. Острота момента действительно прошла, и Батыгин, казалось, не стоял между ними. А Люба такая сексуальная… Но и помимо Батыгина был сдерживающий фактор. Одинцов знал, зачем он сюда пришел. Любу ждали неприятные минуты. А возможно, ему придется задержать ее и отправить в управление.