Из представителей мужского пола преобладали относительно молодые упитанные индивидуумы. Они держались уверенно, у них были холеные физиономии и толстые оттопыривающиеся зады, которые обтягивала ветошь из дорогих бутиков. По-иному я не мог назвать то, во что они были одеты. Делая из чашки глоток за глотком, я утешал себя мыслью о том, что это не показатель действительности, что есть военные училища, спецназ и прочее, где мужчины не имеют поросячьих морд, мускулисты и поджары. Мне вдруг пришла в голову мысль о том, что мир – это клубок противостояний. Они между черными и белыми, между мусульманами и христианами. Такие противоречия на виду. Но есть другие, скрытые, им так мало придают значения. Например, противостояние бумажника и личности, в котором последняя сдает позиции. Ее компоненты – душа, внешность и прочее – такие теперь маловажные элементы существования. Бумажник значительно перевешивает. Личность же, покрываясь прыщами и жиром, сходит на нет.
Ко мне подсела компания из трех девиц. Брюнетка и две блондинки. Брюнетка была самой привлекательной, но какой-то нервной. Похоже, ей срочно надо было в дамскую, припудрить носик кокаином. Я смотрел сквозь них бесцветным взглядом, ощущал на себе взоры этих центровых сук и был уверен, что они оценили меня еще до того, как сели за столик. На мне был сшитый на заказ костюм от итальянца-портного, по сравнению с которым даже френчик от Дольче Габбана выглядел бледновато. С Риккардо меня свел Виктор, когда я получил диплом. «Это не Труссарди, по крайней мере звучит прилично, – усмехался он. – К тому же покупать готовое – участь плебеев с толстой мошной». С тех пор костюмы и пальто я шил у Риккардо.
Я шкурой чувствовал заинтересованность девиц и, чтобы подразнить их, слегка оголил левое запястье, на котором болтались часы «Константин Вашерон». Я был уверен, что им знакома эта марка. Как и многое другое из области дурных денег. Я бы не удивился, если бы выяснилось, что они не знают значения слова «антипод» или затрудняются указать точку на карте, лежащую вне туристических линий. Но касаемо цен на роскошь, от машин до мужских галстуков, подобные особы являлись экспертами. Они не были проститутками, берущими единовременную плату, а представляли новый вид паразитирующих существ, рассчитывающих не на ночь, а на более долгие отношения с мужчиной, а нередко и с двумя параллельно. Более длительные отношения приносили более длинные дивиденды. Но если после проведенной с ними ночи мужчина исчезал, оставляя на столике некую сумму, они не считали время потерянным. Они были повсюду. Казалось, что женская половина населения Москвы, по крайней мере две трети ее незамужней части, переметнулась под их знамена и стала продажными тварями. А может, и была по своей сути таковой всегда.
– Молодой человек, – обратилась ко мне блондинка. – У вас с собой нет?
– Чего именно? – не понял я вопроса.
– Того, чего нет в баре, мы заплатим. – Голубые глаза взглянули на меня с напускным сожалением и иронией.
Я понял. Эти ясные глазки хотели чуть подернуться кокаиновой дымкой. Но, скорей, это была попытка знакомства, совмещенная с ненавязчивым вымогательством. Пробный шар.
– К сожалению, нет, – ответил я.
Наконец у входа мелькнула фигура Влада. Я приподнялся и махнул рукой.
– Добрый вечер! – поздоровался со всеми Влад, подойдя к столику.
Ему ответили кивками и снисходительными взглядами. Влад одевался как молодой клерк, кем, впрочем, и являлся на данный момент. У него была золотая голова и полное отсутствие связей. Концы с концами он и его друг Жора сводили благодаря халтурам, которые я подбрасывал. К этому времени у меня был оклад в двести пятьдесят тысяч рублей. Я был лицом легальных предприятий Железо, а заодно вел дела нелегальных. То есть выполнял роль стряпчего при короле. Мне не хватало опыта и требовались помощники, которых я находил в лице Влада и Жоры.
– Присаживайся! – кивнул я на диван возле себя. – Что будешь пить?
Влад присел:
– Я не против ста грамм. День был тяжелым. Но, может, сначала о деле?
– И о деле тоже, – согласился я, подзывая рукой официанта.
– Сто «финляндии» и стакан сока, – сказал Влад.
Девицы заказали виски.
– Вместе считать? – спросил официант.
Я кинул взгляд на его продувную рожу и подумал, что, будь на моем месте Железо, официант запомнил бы этот день надолго. Девицы, напустив иронию на лица, держали паузу, и у Влада чуть не сорвалось: «Да!» Но у него было скоростное мышление, и он, мгновенно просчитав ситуацию, прикусил язык. Ему бы за свои сто расплатиться без ущерба для кармана. Цены здесь стояли космические.
– Отдельно, – вмешался я.
Официант кивнул и удалился.
– А мы думали, вы джентльмен, – язвительно произнесла брюнетка.
Это было грубовато. Колоть следовало бы более изящно.
– Я джентльмен, – спокойно парировал я. – Только вот беда: вы не леди. К тому же я плачу лишь за тех, с кем сплю, а сплю я с теми, кто испытывает ко мне хоть какой-то еще интерес, кроме денежного.
Губы брюнетки презрительно скривились:
– Вы ищете любви?
– В этом-то борделе? – Теперь презрительно улыбался я. – Она не живет здесь. И если бы вдруг по ошибке забрела сюда, то не протянула бы и десяти минут. И вскоре мы бы обнаружили ее блюющей в сортире. В лучшем случае, здесь можно встретить страсть. Хотя без белого порошка она тоже тут не задержится. – Мои глаза медленно ползли по лицам девиц, с одного на другое.
Получив отпор, хищницы молчали. Потеряв к ним всякий интерес, я обратился к Владу:
– Есть возможность отличиться. Железо хочет отсудить предприятие. Дело серьезное. У оппонентов опытные юристы. Я хочу, чтобы вы с Жорой помогли мне. В случае удачи ваш гонорар составит сорок тысяч евро на двоих. И разумеется, слава. В Москве об этом станут говорить. Вы сразу приобретете вес. Если проиграем, Железо по головке нас не погладит. Подумайте. Если вы не захотите, я откажусь. Пусть найдет кого-то более опытного.
Влад долго цедил водку сквозь зубы и наконец произнес:
– Подробней, пожалуйста.
Через полчаса мы покинули клуб. Из темноты над нашими головами по-прежнему сочился теплый летний дождь. Он был почти неощутим. Мы подошли к реке. Я глубоко вдохнул и произнес:
– Хорошо! Черт, как из погреба вылезли.
– Помойка! – коротко резюмировал Влад. – Но с женщинами, – и вздохнул. – Интересно, можно такую найти, чтобы не особо приглядывалась к твоему бумажнику?
– Вряд ли, – сказал я. – К тому же даже просто на мелочи: бар, кино, выставка, еще какое-то мероприятие – тысяч двадцать пять рублей в месяц уйдет. Если по-скромному. Да и потом, куда ты ее приведешь? В свою конуру, что вы с Жорой снимаете? – Я вгляделся в мрачное лицо Влада. – Знаешь, ты можешь ко мне привести. Где переночевать, я найду. Могу дать еще машину на вечер. Пыль в глаза пустить. Может, тогда удастся завоевать… э… – я слегка замялся. – Желудок желанной женщины.