Напарники ушли. Горлов быстро заполнил журнал сдачи-приема дежурства, подписал где надо.
– Все в порядке, Павел Алексеевич, – доложил вернувшийся Туров.
Одинцов поставил свою подпись в журнал, закрыл его, бросил на сейф, пожал руку Горлову и Макову:
– Давайте, мужики, хорошего, спокойного отдыха!
– Давайте.
Отдежурившая смена уехала.
Павел присел за пульт, переключил камеры видеонаблюдения – все работало в штатном режиме. Алексей уселся на топчан, раскрыл газету, привезенную с собой:
– Посмотрим, что пресса пишет. Все одно, как минимум час здесь никого не будет.
– Читай, – кивнул Одинцов, – повышай свой культурный уровень, хотя подобной «желтизной» ты скорее снизишь его до нуля.
– Кому что. Кому заумные книги, а мне и «желтой» прессы хватает. Чтобы убить время, необязательно Достоевского читать.
– Ты читал Достоевского? – усмехнулся Павел.
– Ну да, немного, правда, что в школе задавали, но читал. И скажу откровенно, не понравилось. И вообще считаю, как в школе преподают литературу, только убивают к ней интерес.
– Ну, тебя без приказа читать серьезные вещи не заставишь.
– Почему? Недавно Чейза читал. Вот это понравилось. Легко, интересно, думать особо не надо. На одних эмоциях текст проскакивает.
– Понятно! А что это у нас за забором?
– Кажется, подъехал кто-то.
Одинцов переключил монитор на внешнюю камеру, чертыхнулся:
– Черт, ну точно, подкатил кого не ждали.
– Скунс?
– Да. Выходит из тачки. И чего ему тут в это время понадобилось?
– Ну, будет сейчас вони, – проговорил Алексей, отложив газету в сторону. – Встречать начальника пойдешь?
– Какой он мне начальник? Это для сотрудников «Схома» он начальник, а у нас свое руководство.
– Вроде в инструкции отмечено, что мы в экстренных случаях должны выполнять распоряжения начальника охраны фирмы «Схом».
– Вот именно, что в экстренных. Сейчас я ничего экстренного не наблюдаю.
Козин Виктор Викторович по прозвищу Скунс зашел на территорию. Встал у ворот, крикнул:
– Эй, охрана! Спим?
– Началось, – покачал головой Одинцов, – придется выходить. Садись, Леша, за пульт.
– Ага! Вы бы с ним повежливей, Павел Алексеевич, мужик он уж больно хреновый.
– Смотри за мониторами да переключай иногда.
– Понял!
Одинцов вышел на улицу.
Козин выглядел помятым, видно, ночь бурную провел, и недовольным. Он тут же пальцем указал на картонную коробку, которую охранники использовали под мусор:
– Что это?
– А здороваться вас, господин Козин, в детстве не учили?
– Спрашиваю, что это? – резко повысил голос начальник охраны.
– А ты не видишь? – в тон ему ответил Одинцов. – Коробка с мусором. Вернее, сейчас без мусора.
– Какого черта? На самом входе – и коробка?
– Ты чего орешь? С бодуна голова не на месте?
– Не твое дело! – Козин пнул ногой коробку: – Убрать!
– Ага! Сейчас. Вы с Хомяком сначала урну поставьте, потом уберем коробку.
– С каким Хомяком? Кто это, Хомяк? Владелец фирмы Сергей Анатольевич?
– Это для тебя он Сергей Анатольевич Хомяков, для меня – никто. У вас своя работа, у нас своя.
– Ну уж нет! – возмутился начальник и подошел к Одинцову.
– Слушай, Козин, ты бы мог встать правее или левее? – поморщился тот.
– В чем дело?
– А ты не в курсе? Несет от тебя, как от помойки.
– Умный, да? А лишиться работы не хочешь? – побагровел Козин.
– Ну, это не тебе решать.
– Ошибаешься. Следуй за мной!
Козин направился в дежурное помещение. При виде его поморщился и Алексей.
– И ты туда же?
– Куда, господин Козин?
– Туда, где таскают кобыл из пруда.
– Очень умно.
– Так! Ваш директор, господин Юрин, будет поставлен в известность о вашем хамстве.
– Сколько угодно, – усмехнулся Одинцов. – Не забудь своему боссу сообщить, в каком состоянии сам явился на службу.
– Это не ваше дело.
– Говори что хотел да иди… по делам. Нам службу нести надо, а не базарить впустую, скоро ваши работники явятся, склады, офис открывать.
– Вот. – Козин бросил на пульт лист бумаги.
– И что это? – спросил Одинцов.
– План территории, которую с этого дня вы должны убирать.
– С какого перепуга?
– С такого. Развели свинарник на въезде. Вот и будете за собой убирать.
Одинцов указал на инструкцию, висевшую в рамке на стене:
– Если мы что и будем исполнять, то только то, что сказано в инструкции, а бумажки свои можешь засунуть себе… в карман.
– Оборзел? Я немедленно свяжусь с господином Хомяковым и буду настаивать на расторжении договора с вашей конторой.
– Давай! Только сначала найди веские основания для этого. Нет, и чего от тебя так воняет?
– Вы… вы у меня… – Козин сжал маленький кулак: – Вы все у меня вот здесь будете.
– А поместимся? И вообще ты хотел звонить своему боссу, так давай звони, но не здесь. С улицы. И так придется проветривать помещение.
Козин, резко развернувшись и что-то хрюкнув под нос, вышел из дежурки.
На объект начали прибывать сотрудники. Туров бегал с ними, вскрывал помещения, Козин куда-то запропастился, хотя его машина продолжала стоять на стоянке. В 8.30 сотовый телефон Одинцова сработал сигналом вызова.
– Да, – ответил он.
– Привет, Паша!
Звонил директор охранного агентства.
– Привет, Геннадий Петрович.
– Что у вас там за скандал в «Схоме»?
– Козин пожаловался?
– Он. Так что произошло?
– Да ничего особенного.
Одинцов передал содержание беседы с начальником охраны фирмы «Схом» и требования Козина, не соответствующие инструкции.
– Вот так, Гена. Скунс решил, что мы должны убирать территорию возле охранного помещения.
– Он говорил, что ты оскорбил его.
– А ты сам хоть раз с ним общался?
– Нет. Видел со стороны, но не общался.
– Напрасно. Пообщался бы, понял, что его оскорбить невозможно.