Лидия несколько раз забегала в комнату, оглядывала Лесли и снова исчезала; в распахнутую дверь тянуло жареным луком и другими аппетитными запахами.
Перехватив одну из посельчанок, сказала:
— Часам к семи подходи. И про пирог не забудь!
— Ага, я уже тыкву поставила тушиться, — закивала та. — Но ты мне должна еще прическу сделать!
Дальнейшего Лесли не слышала — обе женщины вышли из комнаты, а ее отвлекла молоденькая девушка, предложившая в обмен на дюжину пуговиц из оленьего рога пакет сухих галет.
Потом пришлось объяснить двум старушкам, как готовить настой от кашля; слегка поторговаться из-за полудюжины алюминиевых ложек и пообещать в следующий раз принести половник — но разговор запомнился, и на душе стало неуютно: прически… туфли на каблуках… А она, как всегда, в своем камуфляже, и голова уже больше недели не мыта — вечера были холодные…
Поэтому, покончив с последним покупателем, Лесли вышла на кухню. Подготовка к пиршеству шла полным ходом — на плите бурлили четыре кастрюли, у разделочного стола, помимо самой Лидии, хлопотали еще две женщины.
Подойдя к хозяйке дома, Лесли тихонько коснулась ее локтя:
— Можно вас на минутку?
— Что случилось? — тревожно вскинулась та.
— Нельзя ли у вас теплой водой разжиться — я голову помыть хочу.
— Ой, да, конечно, — заулыбалась Лидия. — Я сейчас поставлю. А хотите… хотите ванну принять? — радостно выпалила она. — Настоящую!
— Ванну?! — Лесли показалось, что она ослышалась.
— Да, у нас в пристройке ванна есть. Только вы попросите вашего… этого мужчину воды туда из колодца натаскать. А я потом кипятка добавлю.
Когда Лесли, помахивая ведром, вышла на крыльцо, Джедай и дядя Мартин сидели рядышком на ступеньке и о чем-то разговаривали.
— Ну, сторговалась? — обернулся старик. — Присаживайся! А я тут твоему Джеду рассказываю, как нас кабаны одолевают. Приходят на поля чуть ли не каждый день, как к себе домой. Мы уж и ограду укрепляли, и чего только не делали — подкапывают, гады, и грабят все, что могут. И пугала не боятся.
— А чего вы их не стреляете? — невольно заинтересовалась Лесли. — У них же мясо хорошее, — она села ступенькой ниже, повернулась так, чтобы видеть обоих мужчин.
— Ха, думаешь, мы не пробовали? Но они же, сволочи, умные — ближе чем на сотню ярдов к себе не подпускают. А с такого расстояния из дробовика разве что случайно убить можно. Была бы у меня винтовка — дело другое. Вон, я Джеду уже рассказывал, в свое время я на чемпионате флота по стрельбе с дистанции четыреста ярдов первое место занял. Думаю, и сейчас по кабану бы не промахнулся.
Лесли поймала взгляд Джедая — похоже, они оба подумали об одном и том же…
— Одно время мы ловчие ямы копали, — продолжал старик, — по первости даже троих поймали. Но они их быстро научились распознавать и обходить. Я пробовал их врасплох застать, поскакал к ним на Чубчике — думал, хоть одного догоню да подстрелю. Куда там, только меня завидели — и врассыпную!
— О, вот как раз о Чубчике я хотела с тобой поговорить, — вспомнила Лесли, — как бы мне его на часок одолжить?
— А зачем тебе?
— У нас вещи в лесу спрятаны, хочу кое-что оттуда взять.
— Джимми на нем в поле поехал, Лидия велела ему картошки накопать. Вернется — и забирай.
— Спасибо, — кивнула Лесли и перевела взгляд на Джедая. — Джед, натаскай, пожалуйста, воды в пристройку. И одно ведро — Лидии на кухню. Пойдем, я тебе покажу, где колонка.
— Ты хочешь продать ему винтовку? — негромко спросил Джедай, едва они отошли от дяди Мартина.
— Все его имущество этой винтовки не стоит… — вздохнула Лесли.
— Но винтовка им действительно нужна.
— Ты что, предлагаешь ее бесплатно отдать?!
— Да я ничего не предлагаю, так просто… — примирительно сказал он. Чуть помедлив, добавил: — Мне дядя Мартин рассказал про Джимми. Про то, как ты его спасла…
— Повезло, — отозвалась Лесли. — Я ведь такую операцию первый раз в жизни делала. Ладно, ты мне лучше вот что скажи: помог тебе разговор с ним что-нибудь вспомнить?
Джедай молча помотал головой.
— Не огорчайся, рано или поздно вспомнишь, — она утешающе похлопала его по плечу. — Это я тебе как врач говорю.
Джимми очень забеспокоился, узнав, что Лесли хочет поехать на его любимце неизвестно куда. Конечно, он не сказал ни слова против, но, пока подгонял для нее стремена, несколько раз почти жалобно попросил ее не особо гнать конька и смотреть, чтобы тот не повредил ноги. Лесли пообещала, что все будет в порядке.
Вернулась она даже раньше, чем через час, и еще издали заметила маячившую у ворот мальчишескую фигурку. Джимми тоже увидел ее и замахал шляпой.
Подъехав к нему, Лесли соскочила с седла, сказала шутливо:
— Вот видишь, все ноги на месте.
Мальчишка приподнял и осмотрел правое переднее копыто и перехватил Чубчика под уздцы.
— Давайте я вас провожу. Мне сегодня день рождения будут праздновать! — поспешил поделиться он новостью. — Я думал, еще неделю ждать придется, но мама решила, что раз вы пришли, то отпразднуем сегодня. А мистер Джед нам крышу чинит!
В истинности последнего утверждения Лесли убедилась, подойдя к дому Лидии. Во дворе, задрав голову, стоял дядя Мартин, рядом — две посельчанки, одна даже рот от волнения приоткрыла.
Правильно, наверху было на что поглядеть. Джед возвышался на гребне крыши, как носовая фигура корабля викингов. Без рубашки, в руке топор, мускулы так и играют на солнце.
Вот крикнул:
— Давай! — и дядя Мартин метнул вверх веревку с привязанной к ней деревяшкой. Джедай ловко поймал ее на лету (Лесли даже удивилась, что не услышала дружного «Ах!» поклонниц) и потянул наверх связку кусков листового железа, вырезанных, судя по сохранившейся на них краске, из автомобильных крыш.
Ладно, у него и без нее зрителей хватает! Лесли закинула на плечо привезенный с собой мешок и понесла в дом.
Лидия по-прежнему хлопотала на кухне. Кастрюль на плите поубавилось, зато появилась большая, накрытая крышкой сковорода. Смесь запахов чеснока, жареного мяса и томатов заставила Лесли мысленно облизнуться.
— Ванна уже готова, — улыбнулась ей Лидия. — Сейчас я только кипяток туда отнесу.
— Да я сама могу! — запротестовала Лесли.
— Нет-нет, вы гость! — подхватив тряпочкой стоявшее на плите ведро, хозяйка понесла его вглубь дома.
Пока ее не было, Лесли достала со дна мешка сверток из бересты и, едва Лидия вернулась, вручила ей.
— Вот, это к праздничному столу.