Когда Баролли хлопнул дверью и вбежал в туалет, Лангтон стоял у раковины и мыл лицо холодной водой, расплескивая брызги.

— Держите, — произнес Баролли и протянул руку в знак удачи.

Лангтон легонько ударил его по ладони.

— Как прошел у вас допрос Макдоуэлла?

Баролли уселся на стойку.

Лангтон расправил галстук и объяснил, что так называемый иностранец Макдоуэлла — это, вполне возможно, загримированный Дэниэлс.

— Мы подумываем, уж не доставить ли Дэниэлса под конвоем в отделение при полном параде?

Баролли прошел в кабинку туалета, а Лангтон вымыл руки.

— Я хочу, чтобы Трэвис присутствовала при аресте, — заявил он, не глядя на приунывшего Баролли. Лангтон не желал тратить время на споры.

— О’кей, — недовольно пробормотал Баролли.

— Уж если кто-то и заслужил это право, то в первую очередь она. Пусть полюбуется, как этого ублюдка загонят в угол.

— Верно.

— А ей нужно передохнуть. Она для нас черт знает сколько всего сделала.

— Хорошо.

На выходе Баролли чуть не столкнулся с Льюисом. Лангтон понаблюдал за ними и подмигнул Льюису, когда за Баролли закрылась дверь.

— Ну как? — поинтересовался Лангтон.

— Прошлым вечером я прогулялся вокруг его дома, поговорил с ребятками, живущими у Дэниэлса на нижнем этаже, — они снимают там квартиру, и…

— Но результат у тебя есть?

Льюис глубоко вздохнул, словно понемногу освобождаясь от непосильного груза.

— Да. Мы сейчас схватим его, Майк. Мы его схватим, черт побери!

* * *

Анна вошла в кабинет Лангтона, чтобы передать ему свой последний отчет, и он застиг ее врасплох, спросив:

— Ты хотела бы присутствовать при аресте?

Она прикусила губы и кивнула.

— Хорошо. Мы возьмем его на рассвете.

— На рассвете? — повторила она.

— Да. Ступай домой и выспись как следует. Завтра день будет чертовски длинным и трудным.

Она собирала вещи, когда к ее столу приблизился Баролли.

— Я слышал, тебя пригласили его арестовывать?

— Да. Он только что мне сказал… — растерянно отозвалась она. — Я не напрашивалась и…

Анна была уверена, что выписать ордер на арест поручат Баролли, а не ей, но он лишь подмигнул.

— Ты это заслужила. И никогда не забудешь свое «первое убийство». Хочешь, я тебе кое-что посоветую? Проследи за выражением его глаз. Оно всегда меняется у преступников, от страха. — Он указал на доску с фотографиями жертв.

И Анна подумала, что теперь их темные мертвые глаза выглядят как-то иначе.

— Они улыбаются, — прошептал Баролли и отошел в сторону.

ГЛАВА XX

Анна отпирала дверь, когда по лестничной клетке к ней двинулась девушка и передала букет из двух дюжин алых роз. Анна поблагодарила ее, вошла в квартиру, развернула лежавшую в букете записку и чуть было не подпрыгнула от счастья, прочитав несколько слов.

«Спасибо за завтрак. Люблю. Джеймс».

Анна разделась, откинула покрывало и подержала подушку, пропахшую его запахом. Она сомневалась, что ей удастся уснуть, но тут же погрузилась в глубокий сон, как будто все тревоги остались позади. Ее разбудил трезвон будильника, заведенного на четыре часа утра, и она обнаружила, что спала с непотушенным ночником.

Ради этого дня они работали несколько месяцев, и она никак не могла успокоиться. Вымылась под душем, расчесала мокрые волосы и тщательно оделась, выбрав новый костюм и блузку в тон элегантным черным туфлям. Как только Анна остановилась перед зеркалом у туалетного столика и окинула себя придирчивым взглядом, адреналин запульсировал снова, и от его мощных толчков ей захотелось поскорее добраться до ситуационной.

В отделении все испытывали то же трепетное нетерпение. Члены команды оделись понаряднее, словно приготовились праздновать победу.

Когда Анна, Лангтон, Льюис и шофер в полицейской форме уселись в патрульную машину, следом за ними тронулась другая машина с двумя сотрудниками отделения. Они спустились на Кенсингтон-роад, а затем повернули направо к Куиннз Гейт. Лангтон воспользовался рацией для контактов со второй, сопровождавшей их патрульной машиной.

— О’кей, дайте ему знать, что мы едем.

Потом он перебрался на заднее сиденье и, бросив беглый взор на всех остальных, включил ярко-синий сигнальный свет. Сирены пронзительно взвизгнули, и две патрульные машины, обгоняя ряды автомобилей, понеслись к Куиннз Гейт. Они припарковались на автостоянке у дома Дэниэлса с по-прежнему горящим синим светом и воющими сиренами. Прохожие останавливались и смотрели на них.

— Он все еще у себя? — обратился Лангтон по рации к охранникам во второй машине.

— Так точно, — донесся до него ответ.

Дежурившие на улице полицейские доложили Лангтону, что вокруг все спокойно, и вернулись на место. Анна заметила еще одну патрульную машину, появившуюся на дороге с задней стороны дома Дэниэлса.

Двое полицейских из группы прикрытия стояли на тротуаре около своих машин. Лангтон вместе с Анной и Льюисом, державшимися от него слева и справа, поднялись по ступенькам к двери.

— Ну, вот мы и пришли, — произнес он.

Лангтон нажал кнопку селектора, и они подождали.

— Да? — заспанным голосом откликнулся Дэниэлс.

— Это полиция.

Дверь подъезда с жужжанием отворилась, и все трое проследовали внутрь.

Вскоре Дэниэлс открыл дверь своей квартиры.

— Доброе утро, мистер Дэниэлс, — поздоровался Лангтон. — У меня есть ордер на ваш арест.

Дэниэлс робко отступил в холл. Льюис вбежал в квартиру, оставив дверь нараспашку. Лангтон достал ордер.

— Я арестую вас по подозрению в убийстве Мелиссы Стивенс. Вы сейчас не должны ничего говорить, но можете повредить вашей защите, если, отвечая на вопросы, не упомянете какие-либо подробности, о которых позднее под присягой заявите в суде. Любое ваше слово будет расценено как свидетельское показание.

Дэниэлс изумлённо поглядел на каждого из них. Анна вспомнила совет Баролли: «Проследи за выражением его глаз». Однако глаза подозреваемого напоминали темные бездонные озера.

Дэниэлс направился в столовую. Они двинулись за ним. Анна шла не оглядываясь. Ее взор был устремлен лишь на хозяина дома.

— Это шутка? — поинтересовался он.

На мгновение в его глазах мелькнул страх, он высунул язык и облизал им губы. Но когда они вновь посмотрели на него, то больше не уловили страха — он исчез.

— Анна, — ласково проговорил Дэниэлс. — Что же это такое?