Юлия пожала плечами:
– Я не знаю.
Анника испытующе посмотрела на Юлию. В какое странное семейство она попала. Немецкая еврейка, сын которой был другом детства известного финансиста и фотомодели. Сын и фотомодель были убиты, а все остальные стали либо полицейскими, либо убийцами.
Анника перегнулась через стол к Юлии.
– Когда вы жили в Эстепоне, когда Давид под прикрытием работал на Солнечном Берегу, вы никогда не пересекались с неким Себастианом Сёдерстрёмом и его семьей?
Юлия посмотрела на Аннику округлившимися глазами.
– С хоккеистом, который был отравлен? – спросила она. – Нет, это недоразумение. Из одного только факта, что Давид был телевизионной знаменитостью, не следует, что он был знаком с другими знаменитостями. В Испании мы ни с кем не общались – ну, естественно, если Давид не был в командировках. Я была там совсем одна…
Юлия вздрогнула и украдкой посмотрела на часы. Анника сделала то же самое. До встречи с Генриеттой оставалось десять минут.
– Мы еще поговорим, – сказала Юлия и встала, взяла со спинки стула одежду сына и пошла к туалетам. Сына она одевала, как безвольную куклу.
– Было очень приятно тебя встретить, – сказала она, когда они с Александром прошли мимо нее к лестнице. – В июне мы начнем посещать нашу квартиру. Может быть, тогда ты и зайдешь к нам?
– Конечно, – машинально ответила Анника.
Юлия порылась в сумке и достала ручку и клочок бумаги.
– Это наш домашний телефон, – сказала она и нацарапала номер на бумажке, похожей на автобусный билет. – Мы стали его скрывать с тех пор, как Давид начал выступать по телевидению. Это была какая-то истерия, телефон звонил по ночам не переставая…
Она обняла Аннику, взяла сына за руку и пошла к лестнице.
Анника следила за ее конским хвостом, мерно качавшимся в такт шагам, пока он не пропал из вида на первом этаже. Только теперь Анника почувствовала, как зверски она голодна. Она жадно проглотила мясо и зелень, но не тронула пасту, ибо если ешь жир, то не стоит потреблять углеводы.
Потом она шла домой по загруженным людьми тротуарам, испытывая чувство тяжести в животе.
Среда. 27 апреля
У Анники перехватило дыхание, когда она спустилась с трапа на летное поле. Жара и вонь от сгоревшего топлива хлынули в легкие. В груди горело, глаза заслезились. Рядом с ней стояла Лотта, фотограф.
– Ах, – радостно заговорила она. – Напоминает мне Тегеран. Я говорила, что там работала?
– Да, ты упоминала об этом, – кивнула Анника, взвалила на плечо сумку и пошла к автобусу, который отвезет их в здание аэровокзала.
Воздух над бетонными плитами дрожал в буквальном смысле этого слова. Контуры самолета колебались и изгибались, как в кривом зеркале. Анника открытым ртом хватала воздух. Сколько же сейчас градусов – сто?
– Тегеран намного живописнее, мощнее, – тараторила Лотта, втискиваясь в автобус с огромным, набитым фотопринадлежностями рюкзаком, которым она ткнула в лицо какую-то пожилую даму. – Здесь все гораздо более упорядоченное. Главное – это уловить выражение характеров зданий и людей…
Лотта перевела дух и закрыла глаза.
– Ах, – восторженно протянула она. – Как это здорово – столкнуться с чужой культурой!
Анника огляделась. Она уже поняла, что среди пассажиров ее рейса Томаса не было, но тем не менее еще раз посмотрела для полной уверенности. Правительственные чиновники не летают за границу на забронированных через Интернет местах. Это следовало учесть с самого начала.
Багаж они получили всего через десять минут и пошли к пункту проката автомобилей. Анника рысью пробежала мимо ряда стоек, ища глазами «Хелли Холлис». Она уже почти дошла до места, когда вдруг обнаружила, что потеряла фотографа. В замешательстве она остановилась и бросилась назад тем же путем. Лотту она обнаружила у стойки «Авис».
– Лучше всего иметь дело с крупными компаниями, – сказала Лотта. – Они работают грамотно, у них везде есть представительства, преемственность, а это очень важно, когда вокруг столько других, новых впечатлений…
– Э-э, – протянула Анника, – мне казалось, что шофером буду я.
– Как фотограф, я привыкла сама быть за рулем, – возразила Лотта.
Анника, в знак капитуляции, подняла вверх обе руки.
Лотта выбрала «форд-эскорт», точно такой же, какой Анника выбрала в прошлый раз. Они прошли в гараж и принялись искать машину. Анника достала мобильный телефон, на который пришло сообщение. Карита Халлинг Гонсалес писала, что будет занята во вторник и среду, но сможет поработать в четверг и отчасти в пятницу. Аннике надо было просто оставить ответ, что она и сделала.
– Давай сначала поедем в отель и зарегистрируемся, – предложила Лотта. – Это же так здорово – распаковать багаж, устроиться, а потом начать работать.
Анника посмотрела на часы.
– Зал конгрессов находится всего в нескольких минутах пути отсюда, – сказала она, – а пресс-конференция начинается через сорок пять минут. Мы не успеем до этого времени доехать до Пуэрто-Бануса и вернуться.
Лотта посмотрела на Аннику и удивленно вскинула брови.
– Кто запланировал такую жесткую схему?
Анника в ответ только пожала плечами.
Машину они нашли только через четверть часа и затолкали сумки в маленький багажник. Лотта села за руль, включила зажигание и поехала к выходу. Анника открыла бардачок и вытащила оттуда контракт, который засунула туда Лотта. «Авис» брал в три раза дороже, чем «Хелли Холлис».
Солнечный свет ослеплял и размывал все силуэты. Анника и Лотта одновременно прищурились и принялись на ощупь искать темные очки.
– Куда ехать? – спросила Лотта и притормозила.
Анника надела очки и посмотрела в боковое окно. Она не узнавала это место. Либо у «Авис» выезд был совершенно в другом месте, либо строительство шло такими темпами, что все ориентиры за прошедшие месяцы кардинально изменились. Правда, на дороге было все то же месиво из строительной техники, легковых и грузовых автомобилей, что и зимой. А временные красно-желтые указатели висели на съездах и высоких бетонных столбах.
– Может быть, я поведу машину? – предложила Анника.
– Ты просто скажи, куда ехать!
Анника прикусила губу.
– Поезжай в Малагу, – сказала она и включила кондиционер. – Попытайся выехать на дорогу А47 и по ней езжай на север. Это в одном-двух съездах отсюда.
Водитель стоявшей за ними машины принялся сигналить. Лотта в спешке не успела переключить передачу, и мотор заглох. Анника отвернулась и еще раз прикусила губу, чтобы не выказать раздражения.
До места они добрались за полчаса.
Зал конгрессов оказался меньше, чем показался Аннике на страничке сайта. Здание располагалось в захламленном промышленном районе. Оно было выстроено с футуристическим размахом из стекла, стали и алюминия. Крыша была волнообразной, а стены напоминали меха гармоники. Вспомнив виртуальное изображение плана здания, Анника направилась в малый зал, где скоро должна была начаться пресс-конференция.