Создается впечатление, что Советский Союз исчез и уже забыт, а ведь так быть не должно. В такой стране, как Россия, должны существовать воспоминания о тоталитарном прошлом. Это не значит, что каждый россиянин должен чувствовать личную вину за него, но все, что мы видим в России, построено на костях миллионов невинных людей, и об этом очень важно помнить. К сожалению, отчасти по вине режима Путина, многие этого не помнят.
Тоби Эш: Итак, мы можем плавно перейти к первой книге, выбранной вами, которая как раз посвящена усвоению Россией уроков прошлого. Пожалуйста, расскажите поподробнее о книге «Это было давно, и все-таки этого никогда не было» (It Was a Long Time Ago, and It Never Happened Anyway).
Эдвард Лукас: Я думаю, что Дэвиду Сэттеру (David Satter) действительно удалось уловить роль прошлого в настоящем России. Он очень опытный корреспондент из советской эпохи, сохранивший интерес к постсоветской России. Он поистине энергичный и смелый репортер: отправляется туда, куда нечасто ездят иностранные корреспонденты, и следит за развитием историй, о которых он впервые писал еще в 1970-е годы. Кроме того, он без стеснений обсуждает вопросы нравственности. Сэттер считает, что Советский Союз уничтожил понятие нравственности — как общественной, так и личной — и, рухнув, лишил людей нравственного компаса. В своей книге он приводит невероятные примеры повседневного безнравственного обращения системы с людьми, а также людей друг с другом. Это довольно пессимистичная книга. Сэттер считает, что советское прошлое отравило Россию, и пока этот яд не будет удален из системы, она продолжит страдать.
Его репортаж основан на примерах из реальной жизни. В книге есть захватывающая история человека, который выпил и, в конце концов, оказался в мусорном баке. Затем содержимое бака пересыпали в мусорную машину. Мужчина просыпается, находит свой мобильный телефон, звонит из мусоровоза в полицию и говорит им, что он сейчас погибнет в измельчителе машины. Он сообщает им район Москвы, где, по его мнению, он находится, и просит сделать что-нибудь. Полиция реагирует на все это с небрежной скукой — весь разговор был записан на пленку — и можно услышать, как этот человек все больше приходит в отчаяние. Просто подумайте, когда перед вами разворачивается такая яркая картина трагедии, каким человеком должен быть диспетчер полицейской службы, отвечающий на звонки с сообщениями о чрезвычайных ситуациях, чтобы не посочувствовать тому, кто оказался в таком тяжелом положении?
Название этой книги — квинтэссенция путинского отношения к прошлому. С одной стороны, все это было очень давно, это уже неважно. С другой стороны, если вы считаете, что это важно, все равно все было иначе: Сталин не был таким уж плохим человеком, и в действительности он не совершал всех тех преступлений. Это классическое российское противоречие и отличное заглавие для книги. Еще одна тема, которую Сэттер затрагивает в своей книге, — роль секретных служб в российском мышлении. Сэттер подчеркивает, что нынешний режим — это коррумпированное правительство секретных служб, и ФСБ, будучи инструментом принуждения, играет в нем главную роль.
Тоби Эш: Дает ли автор какой-либо повод для оптимизма?
Эдвард Лукас: Мне кажется, он считает, что необходимы изменения наверху, необходимо правительство, которое говорит своим гражданам правду о прошлом, не стараясь его замалчивать, и пока этого не случится, вы обречены идти по стрелке сломанного компаса. В своей книге Сэттер мало говорит о нынешней политической ситуации, которая в настоящий момент становится весьма интересной. Путин выглядит довольно слабым, и неясно, сможет ли он удерживать власть в течение шести лет. По крайней мере, сейчас вполне возможно, что в результате этой слабости могут произойти перемены в режиме или даже смена режима. Однако Россия и здесь может пойти по неверному пути. Может случиться так, что режим выбросит Путина за борт и сохранится в несколько иной форме. Это воровская машина, за которой стоят миллиарды долларов, и заинтересованные люди вовсе не собираются легко от них отказываться.
Тоби Эш: Сэттер пишет о том, каким образом угнетались права и желания людей в советскую эпоху. Эта традиция продолжила свое существование и при Путине, не так ли?
Эдвард Лукас: Да, и этот вопрос затрагивается еще в одной книге, которую я для вас выбрал — «Внутренняя колонизация» (Internal Colonization) Александра Эткинда (Alexander Etkind) — где автор утверждает, что отношения между правителями и народом в России всегда носили колониальный характер с момента возникновения первого русского государства. С тех пор все происходило по одному и тому же сценарию. Российские правители обращаются с Россией точно так же, как другие государства обращаются со своими колониями. Они бессердечно ее эксплуатируют, для них быстрая прибыль, которой они достигают, отнимая что-либо у других или выкапывая что-либо из земли и продавая это, значительно важнее, чем длительное развитие экономики страны. Я не думаю, что это полностью характеризует Россию, ведь Советский Союз вкладывал значительные средства в образование, космическую программу, гонку вооружений и многое другое, однако мне кажется, что такая модель России — квазифеодального, квазипиратского государства — достойна внимания.
Тоби Эш: Хорошо, давайте теперь обратимся к Эткинду, профессору Кембриджа. Не могли бы вы рассказать подробнее об основной идее его книги?
Эдвард Лукас: Основная идея Эткинда заключается в том, что Россия имеет уникальную модель развития, суть которой в том, что она колонизировала сама себя. Многие европейские государства были империями, однако они колонизировали другие страны и территории по всему миру, иногда с очевидной жестокостью, иногда руководствуясь идеей принести с собой цивилизацию, а иногда эти мотивы смешивались. Однако в случае с Россией колонизация началась на самых ранних этапах развития российского государства. Изначально она основывалась на мехах, лесе и других природных ресурсах, а затем люди переключились на нефть и газ. Это означает, что между правителями и людьми никогда не было правильных взаимоотношений. Такая система поощряла эксплуатационную манеру поведения сначала среди вассалов феодалов, потом среди аристократии царской эпохи, а позже — среди коммунистической аристократии. Она всегда основывалась на презрении и жестокости, и сейчас мало что изменилось.
Это короткая и весьма удобоваримая книга. Я прочел ее относительно недавно, и она произвела на меня сильное впечатление. Всем нам известно о российской колонизации других стран и о советской эпохе в Восточной Европе, однако мысль о том, что Россия сама подверглась колонизации, довольно новая.
Тоби Эш: Вы коснулись вопроса о том, сможет ли Путин оставаться на своем посту в течение шести лет президентского срока. Маша Гессен, российско-американская журналистка, тоже считает, что мыльный пузырь Путина, вероятно, в какой-то момент лопнет. Можете ли вы рассказать нам о ее книге «Человек без лица» (The Man Without a Face)?
Эдвард Лукас: Это очень спорный портрет Путина, человека, к которому она испытывает отвращение. Я думаю, она многое в нем раскрывает. В своей книге она сосредотачивается на Путине-человеке, опрокидывая общепринятый образ блестящего, решительного, крепкого парня и показывая, что реальность мрачна и в некотором роде довольно безнадежна.