Трудно найти другую страну, где президент тащил бы не в дом, а из дома. Уникальность наша и в этом. Уж как благополучно сегодня с экономикой в Индии, а и то ее руководство дрожит над каждым рупием, старается выдавить из зарубежных партнеров побольше уступок. Со всеми рассчитывается Индия за кредиты, должна она, причем давно, и России — больше двух с половиной миллиардов долларов. Почему не отдает? А с нами можно пободаться — ни профессионализма у финансистов, ни желания у политиков в отстаивании интересов своего государства. Дилетантство и продажность российских чиновников стали уже притчей во языцех во всем мире.
Президент Путин прилетел в Дели и согласился на вариант: «долг в обмен на инвестиции». Что это означало? Формально индусы деньги нам вроде бы отдавали, но они должны инвестироваться в совместные предприятия на их территории. И Россия не может вывозить капиталы в течение 15 лет. Условия издевательские, но индусы знали, с кем дело имели. Наши олигархи уже приготовились поуправлять государственными средствами вдали от родной земли. Кремль подобрал для них выгодные объекты, среди которых, конечно же, любимый конек Петра Авена — телекоммуникационный сектор.
Зарубежные журналисты обычно лучше, чем мы, осведомлены о закулисных событиях и смотрят на кремлевских небожителей не снизу вверх, а со стороны. Поэтому характеризуют их намного точнее. Во время визита в Индию нашего президента политический обозреватель газеты «Хиндустан Таймс» Авирок Сен писал с издевкой: «Путин — тот человек, с которым можно делать бизнес. Он выложил на стол переговоров два очень существенных факта. Первое — Россия обладает 50 процентами запасов всех мировых ресурсов. И второе — что он там хозяин».
А какие могут быть сомнения у россиян по поводу действий хозяина? Хозяин — барин. Вот наградил президент Путин Авена указом № 416 орденом Почета — «за достигнутые трудовые успехи». И не возразишь. Даже из того, что я успел рассказать, действительно видно, как упорно трудился Петр Олегович. Наблюдательный глаз мог заметить: невдалеке от него постоянно клубился табачный дым. Это нервно курил за углом папироску за папироской Остап Бендер — от зависти.
Наверное, не у меня одного возникает вопрос: что бы это все значило? Как может оглядчивый бывший гэбист с такой неосторожностью таскать по миру, словно в люльке, человека, кого из-за агрессивного его поведения сторонится даже бизнес-сообщество? В чем-чем, а в безрассудстве Владимира Владимировича не укоришь. И в альтруизме — тоже.
Может быть, дело в самом Авене как человеке-признаке? Вот используют приборы опознавания принадлежности самолетов «свой-чужой». Метод старый, испытанный. Уйдет с дежурной командной точки в небо сигнал, и электронный ответчик на самолете отражает его: «Я свой — я свой!»
Антиглобалистские настроения в мире все чаще поднимают наверх лидеров, неугодных Америке и Бнай Бриту. Ревностно следят установители власти Всепланетной Олигархии за состоянием ума и духа на высоких орбитах политики. Чуть что — сразу бархатная или какая-нибудь оранжевая революция. Словом, если засомневаются в том, что ты «свой», — собьют.
Они подозревают в отступничестве каждого. В российских престолонаследников хотели бы верить даже больше, чем в Ельцина. Возможно, Путин знает это лучше других и держит при себе, помимо всего прочего, и Авена-признака в качестве прибора опознавания своей позиции. Разве в большой политике приемлемы словесные откровения: «Я свой! Не берите в голову мои воинственные речи — лучше посмотрите на результаты наших реформ в Российской армии?» Нет, конечно.
В международной политике принято общаться при помощи особых сигналов. Навряд ли найдешь сигнал-ответчик надежнее, чем процветание «их парня» Авена. На его примере «там» видят: успехи Ельцина в обескровливании России и развитии прихваткапитализма не только закрепляются, но и приумножаются.
Это одна версия. Другая — более приземленная.
Даже со стороны видно, что в Путине-политике изнывает без дела коммерсант. На многие большие государственные и межгосударственные проблемы он смотрит через узкую щелочку бизнеса. Отсюда — отношение к России на постсоветском пространстве как к крохоборке. Отсюда — и громадные общие потери в ее экономике ради кратковременных сверхприбылей в каком-то одном секторе.
Ничего не поделаешь, такая петербургская школа была за плечами Владимира Владимировича: обменивать что-то на что-то, искать выгоду в мелких сделках, распоряжаться лицензиями на торговые операции. Эдакой вот рутиной приходилось заниматься председателю комитета мэрии по внешним связям — а Путин, как известно, проработал на этой должности пять лет.
В советские времена самыми уважаемыми чиновниками были те, что «сидели на фондах». Мелкие клерки в истертых сатиновых нарукавниках и дряхлых очечках, с соплей на кончике носа, а заискивали перед ними сильнее, чем перед генералами, — они распоряжались раздачей государственных фондов на поставки сырья, оборудования, материалов. Тогда еще не знали понятия «откат» — чиновников благодарили по мелочам: кто рыбой с севера, кто виноградом с юга.
А в ельцинскую эпоху «фондовиков» заменили служащие ведомств по внешнеэкономическим связям. Туда устремились гэбисты-международники — парни холеные, нахрапистые. Они выдавали лицензии на вывоз ценного товара за рубеж и регистрировали совместные российско-иностранные компании. В обиход сразу вошли слова: «лицензия за проценты от прибыли» или «регистрация международной фирмы за включение в число ее совладельцев моих людей». Было множество и других условий — чиновничья голь начальной стадии капитализма стала на выдумки хитра.
Окно в Европу — Петербург тянул к себе искателей богатств, подобно Клондайку, отовсюду. Свои услуги наперебой предлагали фирмы-призраки, оформленные в офшорах. В коммерцию ударилась вся чиновничья шушера — быстрее насытиться, будто только что прорвали кольцо блокады вокруг Ленинграда.
Любопытные журналисты (пока встречаются такие!) все еще ищут тот золотой сосуд, откуда Путин черпал интеллектуальные сливки российского общества, — свою нынешнюю команду. Даже мышь оставляет следы на снегу. И документы, если они связаны с международными сделками, тоже хранят отпечатки. Их не сотрешь — документы продублированы за рубежом.
Эти следы вывели некоторых терпеливых искателей к цели. Вот что рассказали, например, авторы журнала The New Times (20.10.2008 г.): «Возглавляемый Владимиром Путиным комитет зарегистрировал около 9 тысяч совместных компаний. Среди совладельцев или топ-менеджеров этих компаний можно было найти весьма известных сегодня людей, как-то: Дмитрий Медведев, Виктор Иванов, Борис Грызлов, Сергей Миронов, Дмитрий Козак, Владимир Кожин с супругой, супруга Николая Патрушева, Геннадий Тимченко, Владимир Якунин, братья Андрей и Сергей Фурсенко, Леонид Рейман…»
Читателям не надо представлять этих людей — они все на слуху сегодня. Другие источники приплюсовывают к этому списку остальных нынешних коллег Путина по власти и бизнесу.
На беду питерских чиновников и совладельцев совместных компаний там было в ту пору ершистое управление по борьбе с экономической преступностью (УБЭП), которое никак не хотело вставать перед командой Анатолия Собчака по стойке «смирно». УБОПовцы изматывали своей активностью новоявленных капиталистов.