– Медальон, – в который раз произнесло существо, потрясая окровавленной кистью, и Чайник догадался, кто это. Это была девушка, та самая, прозрачная. И, если верить капитану, зовут ее Магда. – Тащи сюда медальон, щенок, а то я тебя растерзаю на месте. Ты мне еще за закрытое окно ответишь. И за вилку тоже.
Шейкин не шевелился. В голове его все спуталось: Машка, лежащая на ковре, скорый приход дяди, приказы пиратов.
– Сделаем проще. – Болт встал из кресла. – Эй! – щелкнул он пальцами.
Из-за шкафа показался гигант. Единственной рукой он сгреб Шейкина за шиворот и потащил к выходу. Перед столом в соседней комнате мальчика отпустили.
– Так, значит, – следом за ними вошли и все остальные. – Берешь, – приказывал Болт, – отдаешь Магде.
– Я вам в прошлый раз отдавал, вы не брали, – тянул время Валька, надеясь, что ему хоть что-то придет в голову.
– В прошлый раз нам было не нужно, а теперь нужно. Ты нам его отдаешь, и все расходятся, довольные друг другом. Шевелись! Скоро будет нарисован круг!
– Что с Машкой?
– Да жива, жива твоя Машка, – капризным тоном протянул Бритва. – Что мы медлим? Давайте скорее!
– Эй, – опять щелкнул пальцами Болт.
Гигант сдавил Валькино запястье, поднял за него руку и опустил на медальон, лежащий на столе. Широкой пятерней закрыл его маленькую ладонь, сжал, прихватывая медную пластинку, и поднял.
– Вот и молодец, – торжественно произнес Бритва, потянувшись к руке Шейкина.
Квартиру сотряс звонок в дверь. Все вздрогнули, а потом одновременно, как по команде, забегали. Поднялась жуткая суета. Из-под кроватей полезли скелеты. Валька дернулся в мощных объятиях гиганта, и Бритва, уже почти коснувшийся цепочки, промахнулся. Черты лица девушки начали стремительно меняться. Теперь она все больше и больше становилась похожа сама на себя. Ее лицо сузилось, высохло, сделалось маленьким и остреньким. Болт шагнул в сторону двери, но ему под ноги попал скелет, и капитан не смог больше сделать ни шагу, потому что упал.
Звонок заверещал снова.
– Убрать их! – приказал Болт, отшвыривая в сторону зазевавшийся скелет. – Всех убрать! И быстро на борт. Нам еще не хватало здесь зрителей!
Девушка, которая со сменой внешности обрела былую уверенность в движениях, метнулась в сторону двери. Щелкнул замок.
Гигант так сильно сжал Валькину руку, что кулак сам собой разжался и медальон выскользнул из него в подставленную ладонь Бритвы.
– Есть! – радостно воскликнул тощий.
Зазвенело стекло. Ломая носом непрочное дерево рамы, треща обшивкой, в комнату наполовину въехал морской парусник, с его передней мачты свисали рваные черные паруса. Фигура женщины на носу корабля хищно скалила рот в усмешке, глаза ее вращались. Казалось, она искала кого-то. С бортов свисали скелеты. Они набрасывали швартовочные тросы на стулья, спинки кроватей. Но так как все это было неустойчивым, то начинало падать. Незакрепленное судно мотало в выбитом оконном проеме. Трещало крошащееся дерево.
Сквозь шум, вой и стон стала слышна песенка:
Крест и череп, черный флаг…
Гигант выпустил ставшего ненужным Вальку.
В комнату вернулась девушка, вслед за ней неверной походкой шел скелет.
– Что это? – замерла она на пороге. Скелет ткнулся ей в спину и упал.
Болт вертел головой, как будто старался что-то расслышать сквозь жуткий грохот.
– Все на корабль! – зычным голосом крикнул капитан. – Рубить канаты, поднять якорь! Это он! Он нашел нас! Живее! Шевелитесь, тощие задницы! Мы должны его опередить.
Скелеты послушно потянулись к кораблю, туда же полетела девушка.
– Что делать с мелюзгой? – Болт пнул ногой скорчившегося на полу Чайника.
– Бросай за борт, они нам больше не нужны.
– Это точно! – Тощий потряс у себя над головой медальоном.
Гигант вновь подхватил Вальку.
– Девчонка сама умрет, – бросил Болт. – А этого, – показал он на Шейкина, – я убью лично. Идем.
Корабль все больше и больше кренился. Казалось, что с другой стороны окна его раскачивали огромные океанские волны. С треском парусник начал оседать назад. Гигант мощным рывком бросил Вальку вверх. Но мальчик не долетел до края борта, а, врезавшись в резную фигуру женщины, свалился обратно в комнату. Гигант уже не мог его перехватить, потому что единственной рукой цеплялся за канат, и десяток скелетов, старательно хрустя костями, поднимали его наверх.
К оглушенному Вальке тут же подскочил Бритва со своим смертельным оружием. Он откинул голову мальчику, чтобы чиркнуть по шее, но корабль качнулся последний раз и стал выпадать из окна. Посыпались во все стороны остатки стекла и дерева. Тощий дернулся, роняя из своих всегда верных пальцев бритву.
– Все равно ты уже мертвец, – прошипел Бритва в самое лицо Чайника. – Сегодня же ночью, даже не ложись спать. Мы придем! Никуда не денешься. Мы придем!
С этими словами Бритва стал исчезать. Когда смолк треск уходящего судна, пропал и он.
Корабль, пираты, привидения…
У Вальки кругом шла голова, в ушах стоял звон от падения, руки были в порезах. На запястье правой руки быстро проступали синяки от железной хватки гиганта.
Из ранок, оставленных осколками стекол, сочилась кровь, но окно, которое минуту назад было разбито и из которого только что торчал нос корабля, было цело. Стулья перевернуты, кровати сдвинуты, на полу валялись куски тросов.
И больше ничего не было.
На какое-то мгновение Валька решил, что сошел с ума, что ему все показалось, а погром в комнате он устроил сам. Но Шейкин тут же вспомнил о Машке, о непонятном звонке в дверь. А вдруг это был дядька? И скелет, который вошел тогда вслед за Магдой, – это то, что от него осталось?
Вальке представилось, как высокий толстый дядька с густой черной бородой истончается, как у него пропадают волосы и одежда и остается один скелет.
Шейкин завозился, с трудом встал на ноги, держась за стены, вышел в коридор. Около открытой двери валялась большая коричневая кожаная потертая сумка, рядом с ней лежал белый листок. Валька наклонился, отчего чуть не потерял сознание – так сильно у него закружилась голова. Буквы прыгали перед глазами.
«ТЕЛЕГРАММА, – прочитал он, пытаясь вспомнить, что означает это слово. – СРОЧНАЯ».
Дальше на криво приклеенных полосочках было напечатано:
«Вылетаем тчк Встречайте 00–05 тчк Держитесь тчк Это опасно тчк Семенов».
Через десять минут из подъезда дома выбежал Чайник, волоча за собой Подгорнову. Горло у нее было перебинтовано, на ногах стояла она нетвердо и поэтому старалась не выпадать из Валькиных объятий. Через час они уже были в аэропорту Курумоч и всматривались в мигающие надписи табло. Ждать им оставалось недолго. Трыкнули стрелки часов, раздался мелодичный звон. Пробило двенадцать.