– Конечно, поняли, – кивнул Михо. – Собственно, если хорошо, то всем, а насчет смерти я не согласен, – качнул он головой.

– Я вот что думаю в последнее время, – вздохнул Вагин. – Если уж мы влипли в эту историю с убийством, надо позаботиться о том, чтобы и в случае удачи о нас не знал никто. То есть Лисина нужно нам убирать по-любому. Собственно, нужно донести это до сознания Фреди, и все. Лисин не успокоится и начнет шантажировать. Наверняка потребует какой-то процент от компании, которую возглавит Верка. Хотя есть ведь еще отец ребенка, – вспомнил он. – Например, я знаю, что беременность Березовой для всех стала полной неожиданностью. Ее же ни с кем не видели, и вдруг живот. Все просто в шоке. Разумеется, никто про это ничего не говорит, но тем не менее это новость номер один. И я знаю, что Березова довольно жестко предупредила всю прессу, что, если кто-то напечатает эту информацию, она пойдет на все, но издательство прекратит свое существование. А Марии Александровне можно верить. Она слов на ветер не бросает. Но все в шоке. Недотрога Березова, хранившая память об убитом женихе, беременна, – он усмехнулся. – И мне как-то по-человечески жаль ее. Но тем не менее…

– Хватит об этом, – перебил его грузин. – Надо заняться и своими делами. Поднимать цену на бензин снова запретили. И довольно жестко. Правда, со ссылкой на нефтяников…

– Да пусть будет как есть, – остановил его Пахин. – Сейчас главное – Березова. Как там Балтиец?

Санкт-Петербург

– Не нравятся мне все эти дела, Иван Федорович, – сказал полковник милиции. – Достоверных фактов нет, но упорно ходят слухи о готовящемся покушении…

– Да это для меня просто головная боль, – раздраженно ответил Федорович. – Я уверен, если покушение будет, то возле роддома, – кивнул он. – Народу тьма, стрелять можно из пистолета и снаружи, и изнутри… А уж если пару снайперов посадить, то убьют сто процентов. Я предлагал ей…

– Я тоже разговаривал с Марией Александровной насчет того, чтобы рожать, например…

– И она тебя послала к черту, – усмехнулся Федорович. – Не понимает, что все очень серьезно. В том, что киллер будет не одиночка, я абсолютно уверен. И стрелять будут при выходе. Окружи мы ее со всех сторон, снайперы наверняка будут бить сверху. Или какого-нибудь придурка напоят, он из «мухи» шарахнет из окна той же больницы. И я не знаю, что делать?

– Я могу дать несколько сотрудников, но думаю, этим делу не поможешь, – качнул головой полковник. – В общем, я попробую еще раз поговорить с Марией…

– Да ничего не даст это, – уверенно проговорил полковник. – Например, я не верю в то, что она…

– Может, вдвоем потолкуем? – спросил Федорович. – Рискнем. Она моей жене помогла здорово. Думал, все, а она и врача нашла, и заплатила. В общем, я переговорю со своими, и кто сможет, примет участие в охране. Если Мария ничего не захочет менять, будем обследовать все точки, откуда можно стрелять.

– Как у вас там? – спросила Маша.

– Живем, как на вулкане, – услышала она вздох Джейн. – Собственно, я через несколько дней прочитаю надписи, и наверняка это поможет твоему Хранителю.

Маша вздохнула.

– Моему, – прошептала она. – Думаешь, он найдет клад? – спросила она.

– Кажется, да. Тут кое-что есть, но пока не дочитаю до конца, говорить ничего не могу. Кстати, ты с ним…

– Не общаемся никак, – прервала ее Мария. – Просто…

– Знаешь, Машка, – перешла на русский Джейн. – Извини меня, но ты дура. Суханов – настоящий мужчина. Он настоящий во всем. Я просто немного рассказала о нем своим знакомым, и многие захотели познакомиться с ним. И я думаю, если ты…

– Джейн, – сердито прервала ее Маша. – Даже не думай об этом. Ясно?

– И услышала веселый смех англичанки.

– Ничего смешного в этом не вижу.

– Любишь ты его, – отметила вслух англичанка. – Тогда почему…

– Джейн, – вздохнула Мария. – Он и слышать не хочет о том, что мы будем женой и мужем. Альфонсом я никогда не буду – вот его позиция. И что мне делать? – всхлипнула она. – Бросить все я просто не могу. Я дала слово умирающему папе…

– Но ты хотя бы сообщи ему об этом, – посоветовала Джейн.

– И ты думаешь, он поверит? – всхлипнула Маша. – А если узнает правду, то он меня просто возненавидит, – она заплакала. – Понимаешь, я впервые в жизни после смерти Валеры полюбила. И поняла, что он лучше Валерки. Хотя бы потому, что мне тут кое-что рассказали. Оказывается, Валера был очень доволен, когда узнал, что в случае смерти отца все останется мне. То есть он считал это нормальным. А ведь я согласна с Леонидом, что это неправильно. И поняла только после встречи с ним. А теперь просто не знаю, что делать и как быть, – она, вытирая слезы, всхлипнула. – Но я тебя предупреждаю, – тут же проговорила она. – Не дай бог, ты познакомишь Леонида с кем-то…

– Знаешь, – дрогнул улыбкой голос Джейн. – Разумеется, я и не собиралась делать этого. Как твой малыш?

– У меня все просто прекрасно, – весело проговорила Алла.

– А с малышом как? – строго спросил отец.

– Все хорошо, – засмеялась она. – Тебе большой привет от Альберта. Он на службе. На работе то есть.

– Работенка у него самая что ни на есть служба. Собой клиента закрывать, – генерал крякнул. – Конечно, мужик он хороший, но у тебя слишком много переживаний. Каждый день он рискует собой. Я вот чего хотел узнать-то, – смущенно проговорил он. – Он как получает? Ну, в общем…

– Очень хорошо, – улыбнулась Алла. – Я понимаю, работа у него опасная, но за последние три года только двое из их группы были ранены. Легко, – добавила она.

– А я слышал, Березова вроде постоянной мишени, – начал отец. – Что и Васька вроде как на нее нацелен был. И грузины в нее стреляли, а тут вроде и сестра приезжала, а значит, еще покушение будет. А ее муж…

– Нет у нее мужа, – качнула головой Алла. – Но ни о чем не спрашивай, это просто военная тайна.

– Вот так хрен в сметане, – искренне удивился генерал. – И чего ж тут секретного-то? Ну, забрюхатела баба, не она первая, не она последняя. И почему…

– Пап, – буркнула она. – Давай без этого. Ты-то как?

– Ну, не то чтобы живу, – вздохнул генерал. – Но все ж не мертвый. Ходить по полчаса начал. И без палки. Правда, Медведь, словно тень, рядом, но пока не падал, – гордо добавил он. – И в тир меня спускали. Не дрогнула рука и глаз не потускнел, – похвастался он. – А, – вдруг вспомнил он. – Тут мне Суханов, помнишь…

– Хранитель? – удивленно перебила его она. – Что с ним…

– Да не с ним, – усмехнулся генерал. – Письмо пришло в бандерольке. В общем, там упражнения какие-то и литр тягучей жидкости. В общем, как проснулся, делай эти упражнения и выпивай ложку этой дряни. Такая пахучая и горькая, – она услышала, как отец сплюнул. – Я попробовал и наотрез отказался. Но Суханов, ты знаешь, и мертвого уговорит… И теперь я сам ее пью. И упражнения эти проклятые делаю. Прохор показывает, а я повторяю. И знаешь, Алка, – вздохнул отец. – Легче стало… Так что Хранитель умеет, кажется, все. А как у него-то дела? – поинтересовался он.