– Понаслышке. Василиса Прекрасная или Премудрая?
– Прекрасная.
– Логично, Премудрая не дала бы себя похитить. Кто украл?
– Дракон.
– Я не помню большого количества драконов в русском эпосе.
– Это типичный русский дракон, – сказал Гэндальф. – О трех головах. Его зовут Змей Горыныч.
– Замечательно, – сказал я. – А разве руки Василисы Прекрасной не добивается какой-нибудь Иван-царевич?
– Добивается, – подтвердил Гэндальф.
– А почему он сам не может вызволить свою невесту из плена?
– По объективным причинам.
– Давай-ка я изложу ситуацию, как я ее понимаю. Змей Горыныч похитил Василису Прекрасную, но Иван-царевич не хочет вписываться в эту тему, и ты решил найти ему замену в виде Ивана-дурака, да? Меня? Только я не Иван.
– А ты дурак?
– Нет.
– Тогда твое видение ситуации неправильно. Иван-Царевич не может вписаться в эту ситуацию, как ты говоришь, потому что он ранен.
– Ранен? Палицу себе на ногу уронил во время утреннего урока фехтования?
– Он был ранен в битве с хазарами.
– Иван-царевич был ранен в битве с хазарами, – повторил я. – Которым вещий Олег еще не отметил. Куда его ранили?
– Ты напрасно иронизируешь. Он тяжело ранен в живот, руку и бедро. И даже несмотря на это, мне стоило больших усилий уговорить его остаться в стороне.
– Не стоило, – сказал я.
– Кроме того, я нашел древние манускрипты…
– Не гони. На Руси никогда не было манускриптов.
– Хорошо, я нашел древние берестяные грамоты, в которых написано пророчество. В частности, оно гласит, что лишь пришедший из другого мира богатырь может сразить Змея Горыныча.
– Почему так?
– Не знаю. Эти мифические задачи всегда решаются в очень узких рамках.
– А с чего ты взял, что этот богатырь из другого мира – я?
– Его зовут Сергеем.
– Сергей – очень распространенное имя в наших краях.
– Он родился на исходе третьей недели весны.
– Это довольно расплывчатое определение. Уйма людей родилась в марте.
– В год, когда семерка встретилась с семеркой.
– Это ничего не доказывает.
– Он пришел в этот мир на скакуне, сила которого поглотила силу пяти сотен скакунов.
Я прикинул мощность двигателя своей машины. Примерно так.
– Многие любят мощные машины.
– Он пришел сюда в поисках пришельца из другого мира.
– Поскольку пришельца умыкнул ты, – сказал я. – Эту часть легенды можно считать сфабрикованной и не принимать во внимание.
– Неважно, как именно оказался здесь пришелец. Главное, что ты – это ты.
– Допустим, – согласился я. – Допустим, что все именно так, как ты говоришь. Что я должен сделать, для того чтобы получить Горлума? Освободить девицу и убить Змея Горыныча? – Интересно, а Гера тоже это имел в виду, когда предлагал мне подышать свежим воздухом? Ну что ж, воздух тут чистый.
– Да.
– Как я могу это сделать?
– Проще всего сделать это при помощи меча-кладенца.
– Почему-то я так и думал.
– Это такой меч, обладающий волшебными свойствами…
– Я вырос и был воспитан на этих сказках, – сказал я. – Я знаю, что такое меч-кладенец. Более того, я догадываюсь, что он находится где-то очень неблизко и его охраняет какая-нибудь неприятная личность.
– Баба-яга, – уточнил Гэндальф.
– И живет она…
– Не очень далеко отсюда, – вздохнул Гэндальф. – Три дня пешего перехода.
– На машине управимся за несколько часов!
– Так ты согласен?
– Отчего бы не помочь людям? – спросил я. – Только сначала я хочу видеть э… пришельца.
– Конечно, – засуетился Гэндальф, спрыгивая с капота с резвостью, которую трудно ожидать от человека в столь преклонном возрасте. – Поехали.
Конечно, пообщаться с Горлумом он мне не дал. Просто показал издалека, из машины, как тот сидит под деревом и о чем-то сам с собой разговаривает. Ничего особенного. Горлум как Горлум. Очень похож на того типа, которого Питер Джексон в Новой Зеландии снимал.
Гэндальф был странным типом. Для выходца из дремучего средневековья он очень быстро смирился с мыслью о параллельных мирах и существовании машин, приводимых в движение без помощи магии или лошадей, но развивающих даже по сильно пересеченной местности скорость свыше ста километров в час.
Он был очень словоохотлив. Все то время, что мы мчались по направлению к жилищу Бабы-яги, он потчевал меня пересказом истории Войны Кольца, причем не совсем так, как дело происходило у Толкина. Но историки всегда извращают историю, так что ничего странного я для себя опять не нашел.
По его словам, после победы в Войне Кольца и низвержения Саурона жить ему стало скучно. Валинор был чудесным местом для кого угодно, но только не для человека действия. Валары признали заслуги Гэндальфа перед отечеством, Эру Илуватаром, выделили ему в пользование целый дворец и благополучно о нем забыли, чего Гэндальф пережить не смог.
Но в Арде все было тихо и спокойно, мировое зло спало вековым сном, и ничего не требовало присутствия на континенте волшебника такого калибра. Тогда Гэндальф занялся исследованиями параллельных миров, нашел способ путешествовать по ним и отправился в путь, на поиски приключений. Из того, что с ним произошло между отбытием с Валинора и моей встречей с ним в Тридесятом царстве, я мало что запомнил. Часть историй казалась мне смутно знакомой, некоторые я слышал впервые, но по всему выходило, что Гэндальф большой хвастун.
По всему выходило также, что он участвовал в осаде Трои на стороне Менелая, защищал Фермопилы вместе с Леонидом, помогал Дворкину чертить Лабиринт Амбера, участвовал в поисках Возрожденного Дракона, вернул Ринсвинда на Плоский Мир, установил пол Великого А-Туина и подсунул Ивану Сусанину несколько подредактированную карту местности.
Так что для него нынешняя миссия по убиению древних рептилий с ненормальным количеством голов и вызволению из плена прекрасной девицы не была чем-то из ряда вон выходящим.
Я рулил, а он вещал мне над ухом, забивая звук магнитолы.
Все оказалось не так просто, как виделось мне со стороны. Иван-царевич был большой шишкой в Тридесятом царстве и практически единственным щитом, защищавшим вышеупомянутое королевство от варварских набегов хазар. Его брак с Василисой Прекрасной, дочерью царя из Тридевятого царства, был, помимо прочего, еще и политическим союзом, чему хазары, естественно, были не совсем рады. У Тридевятого царства была мощная армия, и, попади она под начало Ивана-царевича в дополнение к тем силам, что у него уже были, хазарам пришлось бы несладко.