И как она узнает, что с ним и что ей самой делать дальше?
Мелина представила, как сидит и ждет всю эту ночь и завтрашний день, а потом ей придется встать и пойти на поиски консула или кого-то еще из городских чиновников и рассказать совершенно невероятную историю. Поверит ли в нее хоть один человек? Какими глазами он посмотрит на англичанку, которую уволили с работы и которая притворилась женой совершенно незнакомого ей человека, чтобы в конце концов оказаться одной в заброшенном саду, одетой в джелабу поверх изрядно потрепанного вечернего платья? Мелина сама посмеялась бы над подобным рассказом, если бы ей не было так страшно.
Она поднялась на ноги и принялась вглядываться сквозь кусты в пролом в стене, но услышала только далекий шум площади Джемма-эль-Фна. Подавленная, Мелина вернулась к своей травяной постели и, опустившись на нее, стала играть в свою старую детскую игру.
— Я досчитаю до пятидесяти, и он придет. — Она считала медленно, намеренно задерживаясь на каждой цифре. — Я досчитаю до ста… Я досчитаю до пятисот…
Бинг пришел, когда Мелина была на четырехстах тридцати двух. Он пробрался сквозь кусты и замер в лунном свете, и Мелина глубоко вздохнула. Она была слишком испугана, чтобы сразу поверить, что это Бинг. Но потом вгляделась и побежала к нему навстречу.
— Бинг! Бинг! Я думала, ты уже никогда не придешь!
Капюшон джелабы свалился у Мелины с головы, так что, когда она радостно обвила руками шею Бинга, копна рыжих кудрей рассыпалась вокруг ее поднятого к нему лица.
— Я так испугалась, что с тобой что-то случилось. Но вот ты здесь! Слава богу, ты вернулся!
Не думая, что делает, она прижала его к себе, но внезапно руки Бинга обняли ее в ответ так крепко и горячо, что слова застряли у Мелины в горле. Ее глаза распахнулись от удивления, а потом губы Бинга прижались к ее губам в страстном, жадном поцелуе. Мелине почудился в нем привкус отчаяния, но она не была способна в тот момент мыслить связно. После первого потрясения она ощутила, как все ее тело охватило пламя, и, покорившись чувствам, ответила Бингу с равным пылом.
Мир завертелся вокруг Мелины. В одночасье все потеряло для нее значение, кроме того, что Бинг целовал ее, а она его любила.
Все мысли из головы Мелины исчезли, она ощущала только, как от блаженства перехватывает дыхание, как бьется сердце и от нахлынувшего желания сами собой закрываются глаза. Она хотела, чтобы Бинг целовал ее до конца времен, и ей казалось, что весь мир вокруг замер, пока она была в его объятиях.
А потом внезапно, почти так же резко, как до этого привлек к себе, Бинг оттолкнул ее от себя, так что она споткнулась и чуть не упала.
Он сделал несколько шагов прочь и отвернулся; потом достал из складок одежды носовой платок и вытер лоб.
— Умеешь ты заставить мужчину потерять голову, Мелина, — странным, сдавленным тоном сказал он.
— Бинг. О Бинг…
Мелина еле слышно выдохнула его имя, но тон Бинга уже поменялся на жесткий и командный:
— У нас нет времени обсуждать что-либо помимо наших планов. Мне надо многое тебе рассказать, иди сюда.
И он направился к охапке травы. Мелина как зачарованная смотрела на него. Сердце в ее груди пело, а по телу словно бегали искорки, рожденные его поцелуем. Не без труда девушка вспомнила ребенка, миссию Бинга и опасность, которой они все подвергались. Но разве все это имело значение в сравнении с тем, что такой волшебный поцелуй, по всей видимости, означал, что Бинг ее любит?
— Мелина!
Голос Бинга стал резким, как лезвие ножа.
— Иду!
Девушка заставила себя спуститься с небес на землю и ответить самым обычным тоном. Перед Бингом стояла сложная задача, и их личные дела не должны мешать ее исполнению. Это она все-таки понимала.
На ватных ногах, ощущая, как горят губы, Мелина ушла из-под яркого света луны в тень деревьев, где Бинг уже сидел на их нехитрой постели, крепко обхватив руками колени. Он смотрел куда-то в пространство, словно отчаянно о чем-то размышляя, поэтому Мелина тихо опустилась рядом и молчала.
— Я знаю, где ребенок, — наконец сообщил Бинг, и Мелине послышался какой-то странный подтекст в его словах, хотя голос его звучал отрывисто и по-деловому.
— Ты нашел его?! Как здорово. И где он?
— В Голубином доме, — ответил Бинг. — Это большой обветшалый дом, где когда-то жила важная семья. Сейчас от нее остался один больной старик. Очень умно было выбрать именно этот дом, потому что никому в Марракеше не придет в голову, что Мулай Ибрагим с ним как-то связан.
— Он тоже там остановился? — выдохнула Мелина.
Бинг покачал головой.
— Нет, он для этого слишком умен. Он остановился в гостинице «Мамуния», в огромном номере, где он, без сомнения, будет устраивать приемы для друзей и политиков — для прикрытия своих темных дел.
— Ребенка охраняют?
— Конечно, — слегка раздраженно откликнулся Бинг. — Мулай Ибрагим позаботился об этом.
— Тогда каков наш план?
— Есть один шанс на миллион, что нам удастся вытащить мальчика, но это будет опасное предприятие. — Секунду-другую он молчал, потом заговорил снова: — Я изложу тебе свой план, а потом спрошу, согласна ли ты помочь мне.
— Я могу дать ответ прямо сейчас, — с готовностью заявила Мелина. Бинг поднял руку, не давая ей договорить.
— Подожди, ты еще не знаешь, в чем он состоит мой план.
Его тон был так серьезен, что Мелина не осмелилась возражать.
— Дом расположен в арабской части города, — начал Бинг. — Это большое здание, но вход только один. Через ворота ты попадаешь во внутренний двор, направо будут кухни.
— Хорошо, — сказала Мелина, не совсем понимая, зачем Бинг так подробно расписывает ей это место.
— Я сегодня ходил с Ахмедом взглянуть на эти ворота. Там стоят двое стражников, а ночью ворота запирают на засов, и проникнуть туда становится невозможно. Так что шанс есть только днем, когда через ворота ходят слуги и поставщики еды.
Ахмед знает пекаря, который каждый день приносит туда свежий хлеб. С ним вместе ходит его жена, она приносит кур.
Мелине не понадобилось много времени, чтобы понять, куда клонит Бинг.
— Ты хочешь, чтобы мы притворились пекарем и его женой?
— Пекарь согласился, — продолжал Бинг. — Он не робкого десятка, к тому же его старшая дочь собирается замуж, так что деньги перевесили риск.
— Но когда мы попадем внутрь…
— Я еще не дошел до этой части. Вообще я бы предпочел идти один, но пекарь сказал мне, что всегда ходит туда с женой, поэтому, если она вдруг не появится, охранники могут начать задавать вопросы.
— Но зачем охрана человеку, который стар и болен? — не удержалась от вопроса Мелина.