– Пошли делать печенье. Пожалуйста.
– Почему я? – спросил он.
– Ты мне нравишься, – искренне заявила Тесса.
У Тернера была племянница, немного моложе Тессы, но он никогда ее не видел. Братья ни разу не приглашали его на Рождество, хотя и не запрещали приезжать к ним в гости.
Он попытался высвободить руку, но Тесса крепче в нее вцепилась. Тернер снова закрыл глаза. Похоже, у него разболелась голова. Первоначально он хотел просто развеселить Кейси. Но ситуация вышла из-под контроля.
– Дядя Тернер!
О, у него, безусловно, болит голова.
– Я хочу делать печенье. Сейчас. Имбирное печенье.
Голос ребенка становился все резче. Тесса выглядела так, словно собиралась расплакаться, если не добьется своего. Объясняться с плачущими девочками Тернер не умел.
– Я хотела колобка, – тихо сказала Тесса, ее нижняя губа задрожала. – Большого колобка из магазина Андреа, но он пропал.
Еще пара секунд, и она разревется. Тернер не выносил слез.
И хотя уступать было не в его характере, он сдался. Если он пойдет на кухню, ему удастся немного поглазеть на Кейси. Если там готовят печенье, то она, несомненно, в гуще событий.
Может, у него получится переброситься с ней парой фраз и выяснить, не показалась ли ей рубка ели чертовски тяжелой работой.
– Ладно, ладно. – Тернер сел, спустил ноги с дивана и встал.
Собака пошла рядом с ним. Девчонка по-прежнему тянула его за руку за собой. Тесса провела его через распахнутую настежь дверь на кухню. Харпер прокралась следом.
Тернер остановился и едва сдержал стон, поняв, что не должен был сюда приходить.
В воздухе витал аромат пряностей. Играла рождественская музыка, приготовления были в самом разгаре. Коул, Эмили, Рик, Андреа и Кейси – все находились здесь. На каждом был фартук с рождественскими мотивами. Казалось, все они работали на производственной линии по выпуску печенья.
– Я думал, вы до сих пор возитесь с елкой, – сказал Тернер.
Коул посмотрел на него.
– Мы срубили ее несколько часов назад, приятель. Ты был без сознания.
Тернер немного встревожился. Он спал, и это хорошо. Но он спал очень крепко. На диване. В доме, где полно людей. И это притом, что обычно у него очень чуткий сон.
Тернер понял: в его жизни что-то меняется. В настоящее время он погружался в атмосферу, которую боялся больше всего на свете: крепкий сон, Рождество, слезы. В подобной ситуации оказывается человек, боящийся воды, которого бросают в озеро. И ему приходится выбирать: тонуть или спасаться.
И Тернер не утонул, а поплыл. Благодаря одной женщине.
Он посмотрел на Кейси. Ее щеки порозовели после прогулки по морозу; ее выпрямленные волосы были аккуратно зачесаны назад. Мелкие кудряшки выскочили из заколки и чертовски сексуально обрамляли ее лицо. О чем она даже не догадывалась.
Тернер чувствовал себя одновременно в безопасности и в опасности. Он больше не понимал, что будет делать дальше. Он заставил себя посмотреть на остальных присутствующих на кухне.
Коул – крупный бизнесмен, работал с кухонным комбайном, от напряжения зажав язык между зубами. Пожарный Рик, прилагая достаточно усилий, раскатывал темное сладкое тесто.
Женщины вырезали печенье формочками. Несмотря на все усилия смотреть на кого-либо еще, Тернер видел только Кейси, которая раскладывала свежесформованное печенье на противни.
– Почему ты проснулся? – Коул ухмыльнулся, глядя на Тернера. – Я думал, ты проспишь неделю.
– Меня потревожила моя подружка, – сказал Тернер, глядя вниз.
Тесса нетерпеливо дергала его за руку, заставляя двигаться дальше.
– Тесс, я предупреждал тебя, чтобы ты оставила его в покое, – сурово произнес Рик.
– Я хочу, чтобы он делал со мной печенье, – ответила Тесса, ничуть не раскаиваясь. Наконец она отпустила его руку и взобралась на табурет рядом с Андреа. Схватив формочку, малышка принялась вырезать печенье на листе темного теста.
– Такое ощущение, что ты всю жизнь делаешь печенье, – сказал ей Тернер.
Он заметил, что Кейси не смотрит на него. Она наклонилась над печеньем и рассматривала его как один из своих научно-исследовательских проектов.
Значит, она тоже испугалась того интенсивного чувства, что зародилось между ними вчера.
Поспав, Тернер стал меньше осторожничать. Заметив, как Кейси избегает его взгляда, он понял, что очень обидел ее много лет назад. До него даже не доходило, что она могла по нему тосковать.
Тернер отлично помнил ту ночь. Он только что прошел курс специальной подготовки и отправлялся на первое задание. Он впервые испытывал напряжение от ожидания – ощущение того, что будет участвовать в чрезвычайно опасной миссии и, возможно, погибнет. Именно тогда Тернер осознал, до чего здорово просто жить и радоваться каждому дню. Каждое дыхание казалось ему чудом, каждое знакомство – подарком свыше.
Его чувства особенно обострились после знакомства с подружкой невесты – Кейси. Несколько дней, что они провели вместе после свадьбы Эмили, были почти волшебными. Хотя между ними не было физической близости, Тернер никогда еще не чувствовал себя таким оживленным, ни разу не испытывал подобного единения с женщиной.
С тех пор он много раз напряженно ждал очередного задания, но больше не испытывал тех чувств, какие пережил перед первой командировкой.
Тернер внимательно смотрел на Кейси и понимал: несмотря на то что она стала профессионалом, врачом и ученым, в глубине души она остается милой и глубокомысленной девушкой, которая пленила его в ту ночь.
Удастся ли ему наверстать упущенное и доказать ей, что он отнюдь к ней неравнодушен? Должен ли он попробовать?
Наверное, нет. Вчера, играя с ней в снегу, он допустил ошибку. Он едва не потерял контроль над ситуацией, чувствуя, как его постепенно оставляет здравомыслие.
Кроме того, ради Кейси Тернеру придется стать таким, каким он никогда не был. Братья считают его абсолютно бесчувственным и эгоцентричным, а у него нет никаких доказательств их неправоты.
Он приказывал себе оставить Кейси в покое. У него полно душевных ран, которые следует залечить. У него полно предубеждений. Ему предстоит принять немало сложных решений.
И все же, стоя на кухне, вдыхая праздничные ароматы, наслаждаясь уютом в окружении веселых и беззаботных людей, Тернер вдруг кое-что вспомнил…
Давным-давно, когда мир казался ему прекрасным и справедливым, отец терпеливо учил его быть хорошим человеком.
Когда Тернеру было двенадцать лет, его не взяли в ежегодно обновляемую хоккейную команду. Он дулся и злился, ломал вещи, грубил матери и братьям целых две недели.
Однажды субботним утром отец, ничего не объясняя, приказал ему сесть с ним в машину. Не говоря ни слова, он привез Тернера в детскую больницу в соседнем районе. Сохраняя молчание, отец вынул сумки из багажника и отдал их Тернеру.