Несколько мгновений он и Хлоя молча смотрели друг на друга, ее лицо было тревожным и неуверенным, его — спокойным и суровым. Джастин точно не знала, что связывало этих двоих раньше, но предполагала, что жизнь ее крестного после этих событий коренным образом изменится.
Наконец Хлоя улыбнулась.
— Хорошо, Доминик. Я доверяю безопасность Стивена тебе.
Хлоя повернулась к Гриффину, и сердце Джастин едва не разорвалось, когда она заметила боль, исказившую бесстрастное лицо крестного. Она искренне понадеялась, что его будущее с Хлоей будет счастливее, чем прошлое.
Хлоя, держа ребенка одной рукой, другую протянула Гриффину.
— Спасибо тебе, сын.
К удивлению Джастин, он коротко сжал руку матери.
— Я сделал это не для тебя, но все равно — пожалуйста. — Его тон не был недружелюбным — просто он тщательно держал дистанцию.
— Понимаю. — Улыбка Хтои была такой грустной, что разрывалось сердце. — Но я не теряю надежды, что когда-нибудь ты найдешь в себе силы простить меня. Я на это очень надеюсь.
Их взгляды встретились. Мужчина и женщина были, безусловно, очень разными, но это определенно были мать и сын. У них были одинаково тонкие правильные черты лица. Джастин затаила дыхание, ожидая ответа мужа и искренне надеясь, что он проявит милосердие и сострадание.
Гриффин наклонил голову, и его лицо немного смягчилось.
— Для этого мне надо больше знать о твоей жизни. А это значит, что мы еще поговорим.
Ресницы Хлои затрепетали, и неожиданно она улыбнулась такой ослепительной улыбкой, что в комнате стало светлее. Даже Гриффин, казалось, был слегка ослеплен.
Джастин потребовалась вся выдержка, чтобы не расплакаться от счастья.
— Мы обязательно это сделаем, — пообещала Хлоя. — Но сначала я должна отвезти Стивена домой и хорошенько устроить.
Должно быть, Джастин издала какой-то звук, потому что Хлоя сразу обернулась к ней и сказала:
— Вы, конечно, можете навещать Стивена в любое время, когда захотите. — Потом она робко взглянула на Гриффина и добавила: — Надеюсь, мы тоже сможем приезжать к вам в гости.
Джастин обняла сразу двоих — Хлою и малыша. Ей не хотелось отпускать его, но она понимала, что его место рядом с Хлоей, которая ухаживала за ним с первых дней жизни.
— С огромной радостью, — искренне проговорила она и, поцеловав малыша в лобик, добавила: — Мы скоро увидимся, дорогой, я тебе обещаю.
Стивен что-то радостно гугукнул. Джастин сквозь слезы улыбнулась. У Хлои тоже увлажнились глаза.
— Боже мой, — пробормотал Гриффин, — избавь меня от плачущих женщин и младенцев.
— Привыкнешь, — ехидно сказал Доминик. — Ну а теперь давайте прощаться. Мне надо перекинуться несколькими словами с Марцано, после чего я отвезу Хлою и малыша домой.
— Прекрасная идея, — сказал Гриффин, провожая Хлою и Доминика к двери. — Но о нас не беспокойтесь. Мы поедем позже.
Нахмурившись, Джастин отвлеклась от сбора вещей.
— Позже?
— Да, — твердо сказал Гриффин. — Точнее, мы останемся здесь на ночь.
Доминик замер на пороге и оглядел скудно обставленную маленькую комнатку.
— Зачем? Почему бы вам не поехать домой сразу?
— Потому что Джастин необходим отдых, — заявил Гриффин. — У нее расстроены нервы.
— Мои нервы в порядке! — возмутилась Джастин.
Муж окинул ее раздраженным взглядом.
— Хорошо, тогда у меня расстроены нервы.
Доминик нахмурился.
— Да, но мне понадобится твоя помощь…
Он замолчал, когда Хлоя схватила его за руку и что-то прошептала на ухо. Доминик удивленно воззрился на нее и вздохнул.
— Хорошо, я разберусь с этим сам. — Хлоя потянула его за рукав, предлагая побыстрее выйти из комнаты, но он все же задержался на пороге и обернулся. — Заботься о жене, Гриффин, иначе будешь иметь дело со мной.
Гриффин со стуком захлопнул за ними дверь, которая хотя и пострадала изрядно, но еще держалась.
— Чертова ворчливая старуха, этот твой Доминик, — раздраженно воскликнул он.
Джастин уставилась на мужа, все еще ничего не понимая.
— Мне бы не хотелось показаться такой же, но… почему ты не хочешь вернуться домой?
Гриффин подошел и устремил на жену горящий взгляд.
— О, теперь я все поняла, — прошептала она.
— Неужели? — Он сорвал с себя сюртук и бросил на пол. За ним последовали жилет и галстук. — Хорошо, что хотя бы кто-то все понимает, потому что для меня моя собственная жизнь в данный момент является тайной. Но что намного важнее, у меня очень мало возможностей побыть наедине с женой и еще меньше — в комнате с кроватью.
Он обнял жену и прижал к себе так крепко, что ей стало трудно дышать.
— Я никогда не отпущу тебя, Джастин, — сказал он. — Мне кажется, я сойду с ума, если потеряю тебя.
За этот день она пролила слез больше, чем за всю свою жизнь, но слова мужа снова переполнили чашу. Слезы хлынули потоком.
— Почему ты плачешь, дорогая? Все же хорошо!
Джастин, не переставая плакать, засмеялась. Ведь все действительно было хорошо. Даже более того. Все было прекрасно. Великолепно. Замечательно.
— Ты должен признать, — сквозь смех и слезы проговорила она, — что день получился очень… насыщенным.
Гриффин стал целовать мокрые от слез щеки жены.
— Знаю, и, кстати, дорогая, я вовсе не шутил, говоря, что у меня нервы не в порядке. Нам обоим надо срочно в постель, отдохнуть.
— Твои нервы не бывают не в порядке, — возразила она, — и если мы ляжем в постель, то не отдохнем. Но как насчет Джошуа и Дикона? Разве они не будут нас ждать?
Гриффин нахмурился, снял с жены отделанную кружевами шляпку и тоже бросил на пол. Его ловкие пальцы начали расстегивать пуговицы на ее платье.
— Полагаю, они найдут чем заняться в ближайшие пару часов. Видит бог, я им достаточно плачу для этого.
Покончив с пуговицами, Гриффин стал расшнуровывать ее корсет, и Джастин задрожала.
— Ты же сказал, что мы останемся здесь на всю ночь.
Его довольный смешок заставил ее колени подогнуться.
— Ты права, дорогая. Вся ночь будет наша.
Гриффин подхватил жену на руки и понес к кровати.
— Держись за спинку кровати, — сказал он, ставя ее на ноги.
Дрожащими руками она ухватилась за столбик, и муж быстро закончил раздевать ее. На ней остались только рубашка и чулки. Но когда она отпустила столбик, чтобы снять остальное, он ухватил ее за талию, не позволив пошевелиться.