Перед самой битвой на Диньском поле, где 2-й полк потерял три четверти своего личного состава, он вышел в отставку и опять исчез. Как позже выяснилось, вернулся на родину, организовал работу своего хозяйства, повесил управляющего, который его обирал, сколотил егерский отряд и бродил по лесам и предгорьям Агнея, где отлавливал восточных рейдеров из клана Умес. По сводкам Тайной стражи Канимов выходило, что крови он восточникам попортил немало. Правда, не настолько много, чтобы на него объявили персональную охоту.
Так прошло ещё десять лет. Лофелейн, так и не женившись, удовлетворил свою жажду мести и посвятил себя путешествиям и раскопкам древних городов и святилищ, развалины которых находились к северу от его владений, среди отделявших империю от пустошей огромных болот. Месяц-другой он проводил в своём владении или в столице империи и пару лет где-то в диких дебрях. Так продолжалось до тех пор, пока республиканцы не перевалили через хребет Агней и не перешли в решительное наступление. Маркиз, который, по его словам, в это время находился в северных болотах, срочно вернулся домой. Что происходит, он понял сразу, поэтому обвалил приносящий ему постоянный доход медный рудник, организовал эвакуацию подданных, которых было около полутора тысяч, и вывел людей в расположение имперских войск. После чего отправился в столицу, где надеялся получить новые земли. Но понимания среди имперских бюрократов не нашел и двинулся на север.
Герцог Гай встретил Горро Лофелейна с распростёртыми объятиями и весьма доброжелательно, всё же потенциальный вассал. И тут произошла история с Байлой Нанкаром. Благодаря опытному маркизу, который вовремя почуял неладное, убийца и его подручные были локализованы и уничтожены, а Лофелейн решил поискать для своих переселенцев более подходящий вариант. Поэтому вчера мы с ним встретились и обговорили условия нашего сосуществования. Попутно обсудили войну и мой конфликт с кланом Умес, к которому маркиз имел свой особый счёт, затем он принёс мне стандартную вассальную клятву (не на крови) и отбыл на восток.
И теперь я сижу в своём кабинете и под взглядами Отири и Керна читаю его досье, в котором тёмных пятен хватает, но главное видно сразу: маркиз – человек слова. В своей жизни он видел многое. Обладает обширными познаниями и ценной для меня профессией фортификатора. Так что он может быть мне полезен. Пока Лофелейн будет занят обустройством своего нового владения, крупной деревеньки невдалеке от города. А затем, примерно через три-четыре месяца, когда мы к нему присмотримся, можно будет его и к своим делам подтянуть, конечно, если на то будет его желание.
Папка с бумагами опустилась на стол. Я посмотрел на тайного стражника и, кивнув на документы, спросил:
– Что ты думаешь об этом маркизе?
Керн цыкнул зубом:
– Странный человек. Себе на уме. Мыслеблок сильный, причём поставлен ещё в юности и не магами «Гарджи-Тустур». Вроде не бедствует и не педераст, однако не женат. Ищет клады, ведёт раскопки, но за последние десять лет ничего серьёзного не нашёл.
– Значит, ты считаешь, что ему доверять нельзя?
– Доверие – штука сложная, и полагаться вообще ни на кого нельзя. Но маркиз вам пригодится. Оствер. Имперец. Семья старая. Вояка. Республиканцев ненавидит настолько, что при одном их упоминании зубами скрипит. Архитектор и специалист по военным сооружениям, имеет хорошее образование. В общем, золотой человек. Такие нам нужны.
– Вот и я так думаю, – согласился я со своим тайным стражником и принял окончательное решение: – Короче, Бала, присмотри за ним и оборотней по следу пусти, может, они что почуют. Но особо не усердствуйте и не наглейте.
– Хорошо.
– Можешь идти.
Бала Керн удалился, а я встал и направился, естественно, с ламией за ним следом. Мне требовалось посетить порт, где я хотел проверить эскадру капитана Владимира Фиэра. Кроме того, туда вот-вот должен прибыть второй караван судов с острова Бахче. Первый, который доставил на Данце награбленные пиратами Каипа Эшли-Лютвира богатства, уже разгрузился, обратил трофеи в деньги, припасы и оружие и ушёл. А тот караван, который прибудет сегодня, привезёт около четырёх тысяч рабов, половина из которых – имперские граждане, а другая – ваирцы. И я собирался пообщаться с бывшими пиратами и невольниками на тему их вступления в моё войско. При этом не в ту его часть, которая остаётся на острове (смешанная бригада, которую воины уже обозначили как Ваирскую), а в материковую (Северная бригада). Люди мне нужны, а пираты – какие-никакие, а бойцы. Да и бывшие галерные гребцы чего-то стоят. И я дам этим людям выбор. Кандалы и кирка в руки и отправка в каменоломни и на строительство или относительная свобода, северная граница и предстоящая зимняя военная кампания против нанхасов из племенного сообщества Десять Птиц. Быдло и природные рабы, естественно, выберут ошейник, а люди, мечтающие о свободе, – леса герцогства Куэхо-Кавейр и предгорья Аста-Малаша. Оружие им пока не выдадут, держать будут подальше от населённых пунктов, а охрану этой банды возьмут на себя «шептуны», кеметская молодёжь и десяток оборотней.
Однако разговор с пленниками и рабами состоится только после полудня, а пока мы с ламией останавливаемся на крыльце моей штаб-квартиры. Ждём, пока вперёд выдвинется охрана, и в этот момент появился тот, кого мы только что обсуждали, маркиз Горро Лофелейн собственной персоной. Если судить по его растрёпанному виду, имперский аристократ, ещё вчера такой спокойный и уравновешенный, явно находился не в себе. И когда он к нам приблизился, я спросил его:
– Что случилось, маркиз?
– Беда! Моих людей, всех, кого я вывел из своих владений, перебили.
– Кто?
– Республиканцы, конечно.
– И что теперь?
– Не знаю. – Маркиз пожал плечами. – Я остался один, ни подданных, ни замка, ни денег, ни семьи, ни перспектив. Осталась только личная свобода, жизнь, знания и умения. Так что, наверное, я отправлюсь на Восточный фронт. Разумеется, если вы, граф Ройхо, как мой сюзерен, не против.
«На фронт хочешь? – подумал я, услышав слова Лофелейна. – Ну нет уж. Мне крепость и форты строить нужно, а на наёмных архитекторов полностью положиться нельзя. Так неужели я тебя отпущу, старче? Пожалуй, нет. Так что оставайся-ка ты со мной, а с Умесами ещё встретимся, ибо войне ни конца ни краю не видно».
Ожидающий решения своей судьбы Лофелейн посмотрел на меня, а я кинул косой взгляд на Отири, которая слегка смежила веки, и произнёс:
– Я против, маркиз. Вы дали мне клятву на верность, и она обязывает вас подчиняться своему сюзерену. И моё решение таково: вы останетесь на острове, где мне будут нужны ваши знания фортификатора.
– Но республиканцы…
– С ними мы ещё посчитаемся. Это я вам обещаю.
Маркиз заколебался, видимо, метался между желанием отправиться на фронт и нежеланием нарушить данное мне слово. И в конце концов смирился:
– Моя клятва была дана добровольно, и я остаюсь, граф Ройхо. Но прошу вас держать меня в курсе того, что вы предпримете против республиканцев. Я этих тварей знаю очень хорошо и смогу вам помочь.