— Как это выполнить?
— Чтобы было впечатление, что к нему подошли еще люди, и они все вместе скрылись в лесу. Место зачистить. Еще раз повторю: труп в снег не прятать и в реку не бросать. Лучше сжечь, чтобы нельзя было узнать ни по каким приметам. Главное — подальше отсюда.
— Кто он? — спросил один из охранников.
Главный Привратник не знал, что ответить. Скоро личность жертвы перестанет быть для них тайной, но зачем давать информацию раньше времени?
— Юрий Борисович, я спрашиваю, чтобы не ошибиться… — охранник чуть смутился.
— Вы не ошибетесь.
Чем ближе к воротам и колючей проволоке, тем больше беспокойства чувствовал Привратник. Вопиющее нарушение плана — и никакой информации, никакой связи! Включение рации приведет к взрыву, устройство должно быть уже приведено в боевую готовность, Алексей об этом предупредил недвусмысленно. Рано действовать.
Оставалось последнее объяснение: недоделанный террорист все еще находится внутри. Привратник остановился, обернулся к аэродрому, пытаясь разглядеть среди ослепительной белизны позиции троих охранников. Видят ли они его? Должны. Хоть и неуютно себя чувствовать в фокусе трех снайперских прицелов… Привратник подумал немного и подал знак: ждать, отмены не будет. Тяжело идти по глубокому снегу, все‑таки исполнять замыслы должны молодые и сильные. А ему самому успеть бы хоть воспользоваться плодами своего и чужого труда! Нет преемника, по–прежнему нет достойного. И, похоже, не будет.
* * *
Алексей едва сдерживал смех, наблюдая за выразительной жестикуляцией Грицких в бинокль. Старик явно забыл, что не только его охрана запаслась оптическими приборами, к тому же черные силуэты привлекли внимание сразу, он ждал их появления и дождался. Ни секунды не верил и еще раз убедился — в политике честной игры нет.
Минут через десять они будут здесь, надо подготовиться, подобраться поближе, чтобы получить рацию. Как он устал от этого бесконечного ползания! Ходить разучился уже. Что же дальше? Выхода нет, он перекрыт вооруженными людьми, получившими недвусмысленный приказ. Что остается? Одно Алексей знал точно: он не должен позволить обнаружить себя здесь. Живым, во всяком случае… Разве что, наперекор хитрому замыслу, все‑таки остаться рядом с заложенной в здание взрывчаткой, у этого исхода дела куча достоинств: всё произойдет быстро, не придется дожидаться мучительной смерти от лейкоза, не нужно искать пути отступления. И пламя внутри, давно ищущее выхода, наконец освободится.
Ворота периметра были сделаны из решетки, на которой все еще оставалась эмблема МЧС. Делать их из сплошного металла — самим себе обзор закрыть. Вышку у входа так и не поставили, она не понадобилась, мутанты обходили этот наземный «очаг цивилизации» стороной. Створки держались не на петлях, а отодвигались в сторону, подвешенные на направляющих, ролики–катки застревали в нападавшем за предыдущие два дня снегу. Но дорога за воротами была расчищена, Грицких радовался этому: как ни утаптывали телохранители путь старику, все равно идти оказалось тяжело. Не хуже ковровой дорожки для встречи высокопоставленного лица… Он поприветствовал охранников, внимательно изучавших лица под противогазами, и огляделся по сторонам. Засланный диверсант на глаза не показывался… Алексей быстро обучился новому искусству скрытности, но сейчас Привратник предпочитал, чтобы тот не был столь адаптивным, ведь не оставишь же рацию на видном месте!
— Александр Сергеевич задерживается, — обратился к гостю охранник, — пройдите внутрь, если замерзли.
— Нет, спасибо. Прогулки полезны, но в моем возрасте такие расстояния уже смерти подобны. Отдышусь немного здесь.
— Юрий Борисович… — тихонько окликнул Привратника охранник Фомин. — Это не тот, кого вы ждали?
Он указал в сторону большой решетчатой надстройки вентиляционной шахты. Старик ничего не увидел, пока часть снеговой кучи слегка не шевельнулась. Вот где этот нерадивый исполнитель! Да, в таком виде можно долго оставаться на территории поселения незамеченным, особенно если успел ознакомиться с маршрутами охранников. Собак нет, никто чужого человека не обнаружит.
— Что вы до сих пор делаете внутри, Алексей? — Привратник был сильно встревожен изменением планов. — Почему вы еще здесь?
— А что, уже разнервничались, Юрий Борисович? Не смог выйти раньше. Но сейчас ваш визит поможет мне тихо смыться, они займутся делом. Осторожно, за нами наблюдают…
И Главный Привратник чуть не нырнул в сугроб оттого, что Алексей, дернув его за плечо, убрал с линии обзора любопытной охраны.
— Извините, не рассчитал…
Отряхиваясь, Грицких решил, что личный контроль дела будет даже полезен.
— Алексей, вы нож не потеряли?
— Вот он, у меня. Ничего не забыл. Отдайте мне рацию, и всё будет в порядке.
— Очень на это надеюсь, — не привыкший к сталкерской разгрузке старик с трудом вытащил из кармана рацию. — Найдите место для… улики и уходите немедленно!
— Сам задерживаться не хочу. Удачи на переговорах, Юрий Борисович, — Алексей улыбался, а Привратник хмуро смотрел на него, недовольный не то иронией, не то неточностью выполнения приказа. И ответом не удостоил.
Пусть сколько угодно глазами сверкает, старый черт, но выходить под пули Алексей не планировал. Осторожно держа в руках отключенную рацию, он ждал, когда Привратник доберется до своих и перестанет раздражать охрану на вышках непонятными перемещениями. Подгонять главу бункера не слишком вежливо, вот и терпели все его прогулочный шаг. Старик редко выбирается на свежий воздух, почему бы не дать ему пройтись немного в безопасном периметре? Толпа удалилась на достаточное расстояние, чтобы можно было и самому начать осторожное продвижение к цели. Заминированное строение располагалось недалеко, но ползти к нему по сугробам, проверяя постоянно, не потерял ли маскировку, было задачей не из легких, а выбирать не приходилось. Принял решение — выполняй. Всё готово, не хватает только… улики, которую требовал Главный.
Грицких приближался к засыпанной снегом крыше подземных капониров, уже видел перед собой стальные двери. Снаружи не было запирающих устройств — сняты в целях безопасности. Только внутри, насколько он помнил, располагались мощные засовы, которые не вскрыть никаким способом. Что замыслил этот негодяй?! Чтобы его накрыло обломками при взрыве? Слишком близко…
Грохот раздался неожиданно, старик упал, закрывшись руками, что‑то слегка ударило его по ноге, вокруг сыпался снег вперемешку с осколками намерзшего льда. Но он не чувствовал впереди огня, до него не доносилось тепла от пожара. Перед глазами по–прежнему сверкала белизна, не озаряемая красными отсветами. Грицких поднял голову: стальные ворота остались нетронутыми, капонир уцелел. Ему не было нанесено ни малейшего вреда. Почему?! И что тогда взорвалось? Неужели Алексей целью ошибся? Нет, Колмогоров таких ошибок не совершает, не клинический идиот. А сам Главный оказался не прав: лучше десять посредственностей, чем один мыслящий и одаренный… сукин сын. Масштаб последствий несоизмерим.